Макар Троичанин - Да пошли вы все!.. Повесть

Макар Троичанин

Да пошли вы все!...

Повесть

Глава 1

-1-

- Ты чего здесь расселся? – улыбаясь, строго спросил Иван Ильич миниатюрного пса величиной с кошку, вольготно расположившегося у входа на рынок, куда дознаватель повадился ходить каждую субботу за свежим куском говядины и настоящими говяжьими сардельками без всяких красителей и добавок.

 Он бы прошёл мимо, если бы не потешная поза, в которой замер смешной пёсик под согревающими лучами утреннего солнца. Маленький мышедав сидел, неуклюже сгорбившись, опираясь на одну ягодицу и подняв задние лапы вверх и в сторону.

- Хозяина, что ли, ждёшь?

Зверь и ухом не повёл на пустые вопросы, внимательно и спокойно вглядываясь большими тёмно-карими глазами в незнакомую «морду» дылды, громоздящегося над ним почти на два метра. А тот, разглядев репьи на бороде и в основании небрежно купированного хвоста и засохшую грязь на брюхе, понял бестактность своего предположения и, чтобы сгладить невыгодное впечатление, задал третий вопрос, на этот раз иного, конкретного и понятного толка:

- Есть хочешь?

Неразговорчивая псина, всем своим видом показывавшая, что нисколько не страшится двуногого гиганта и совсем не жаждет ненужного общения, при последних знакомых словах насторожилась: стоячие уши, из кончиков которых торчали в виде редких метёлок пучки длинных шерстин, чуть сдвинулись вперёд, а ожившие глаза чуть расширились. Навязчивый незнакомец присел, поставил на землю сумку, заставив пса перевести на неё взгляд, подвигать поочерёдно ноздрями, внюхиваясь в исходившие из сумки запахи, и принять нормальную сидячую позу.

- Как ты на это смотришь? – спросил хозяин дразнящих запахов и вытащил гроздь сарделек.

 Под пристальным немигающим взглядом мини-зверя оторвал одну, бросив остальные обратно в сумку, отломил треть и протянул к пёсьей мордашке. И хорошо, что успел отдёрнуть руку, иначе достались бы псу вместе с говяжьей и человечьи сардельки. А стремительный хватун не стал терять время на разжёвывание и просто чавкнул раз-другой, проглотив подачку практически целиком и решив, очевидно, что в желудке она будет сохраннее. Проглотил и ждал продолжения, не мигая уставясь на оставшийся сарделечный кус.

- Ну, брат! – восхитился Иван Ильич, улыбаясь. – А ты – не промах!

Отломил ещё треть и с осторожностью протянул опасному зверю, готовясь вовремя отдёрнуть руку. И эта подачка исчезла так же быстро. Обжора клевал куски как змея – стремительно и безошибочно, заглатывая их почти целиком, и при этом не вилял обрубком хвоста и не извивался телом подобострастно, как это делают хитрые попрошайки-дворняги. Надёжно утвердившись на пяти точках опоры, он сохранял чувство собственного достоинства, несоразмеримое с габаритами.

- Э-э, да ты, оказывается, по-настоящему голоден, - догадался Иван Ильич. – Или тоже любишь настоящие сардельки? – высказал понятное любому псу предположение. – У нас с тобой, похоже, одинаковые вкусы, - обрадовался догадливый человек. – Хочешь ещё? – спросил зря.

Вторая сарделька была съедена более спокойно и вдумчиво, но также без излишней работы острых зубов. Гурман медленно облизал влажным язычком губы сначала с одной стороны пасти, потом – с другой и застыл, выжидающе всматриваясь в смеющиеся глаза добряка.

- Больше не дам, - пожадничал тот, - обойдёшься и тем, что перепало, - встал с корточек и поднял сумку. – Благодари моё настроение.

А оно в это солнечное утро было великолепным. Да и много ли нормальному человеку для этого надо? Приличное жильё – у Ивана Ильича есть уютная одно-… нет, полуторакомнатная квартирка на престижном втором этаже. Хорошая белковая еда – вот она, в сумке: мясо и сардельки, одобренные псом. Иван Ильич, признаться, любит вкусно поесть, хотя и без пользы для поджарой фигуры. Спокойная работёнка – а он и не относится к завзятым трудоголикам. И ещё – минимум житейских забот: его с некоторых благодатных пор никто не ждал, да и он никого не хотел в выходные видеть. Вот и всё! Так что можно будет спокойно завалиться на диван и подремать под телепетросянщину. В предвкушении тройной перспективы приятного времяпрепровождения Иван Ильич поспешил попрощаться с новым знакомым:

- Ладно, дружище, я пошёл. Приятно было познакомиться, - он снова присел на корточки. – Давай лапу, - и пёс подал, умилив человека до удивлённого хохотка. – Да ты, оказывается, умница! – снова достал дефицитные сардельки, оторвал одну и протянул умнику. – Прими в знак дружбы. – Но тот, осторожно понюхав, отвернул морду в сторону. – Или на что обиделся? – предположил неуверенно. Ничего не поделаешь, надо уходить. Он поднялся. – Не поминай лихом! – и, отвернувшись, пошёл прочь, почувствовав, как сердце сдавила неожиданная тяжесть.

Но не прошёл Иван Ильич и десятка шагов, как впереди замаячил четвероногий знакомый. Он смешно посверкивал белым пятном шерсти под хвостом – как у оленя, двигая им при каждом шаге то в одну, то в другую сторону, и, часто оглядываясь на понравившегося ему человека, энергичной иноходью продвигался в одном с ним направлении. «Что это он?» - удивился и обрадовался Иван Ильич, и от сердца отлегло. «Никак нам по пути».

Так и оказалось. Неразрывным тандемом, не теряясь в толпе, они пересекли рыночную площадь и подошли к переходу через улицу. Горел красный свет, и ведущий, как прилежный пешеход притормозил у самого бордюра, сел и оглянулся – не лезет ли ведомый под колёса машин, нарушая правила. Убедившись, что тот остановился рядом, четвероногий инспектор устремил немигающий взгляд на светофор и, когда красный сменился на зелёный, бросился со всех коротких ног на противоположную сторону, не отклоняясь от «зебры». Перебежав, проследил за спешащим Иваном Ильичом, дождался, одобрительно повилял обрубком хвоста и уверенно свернул по улице направо, куда и надо было ведомому. «Откуда только шпингалет дорогу знает?» - подивился тот. А поводырь семенил без остановки, лишь изредка отвлекаясь на встречные столбы и урны, чтобы оставить «визитки», и тогда Иван Ильич, замедляя шаг, стыдливо отворачивался, чтобы встречные не подумали, что это его невоспитанный пёс. Так прошли два квартала и правильно свернули на поперечную улицу. По ней скорым шагом и бегом миновали два переулка, а на третьем ведущий подвёл – свернул направо, когда ведомому надо было налево. Обрадовавшись, что обуза свернула в сторону, Иван Ильич помахал ей вслед рукой и прокричал:

- Бывай! Физкульт-гав-гав! – и заторопился домой.

Но зря он прощался: пёс не захотел терять нового хозяина и почти сразу возник рядом. Забегая вперёд, он заглядывал Ивану Ильичу в лицо, проверяя насколько тот рад навязчивому спутнику, и удовлетворившись впечатлением, часто отклонялся к стенам и столбам, чтобы пометить незнакомую дорогу. Похоже, малявка была из тех, что сами себе выбирают хозяина по каким-то только им известным критериям. Иван Ильич обречённо вздохнул и разрешил:

- Ладно, проводи до дома.

Несмотря на мужественную широкоплечую фигуру, выдающийся волевой подбородок, подтянутые скулы и роскошные гайдамакские пшеничные усы, прикрывающие верхнюю губу и свисающие по обеим сторонам рта, характер у него был мягкий, уступчивый. Зная об этом, сослуживцы бессовестно подсовывали ему всякие мелкие бюрократические проблемы и нудную работёнку и часто одалживали деньги по мелочам и без отдачи. Иван Ильич и сам понимал, что – рохля, но ничего не мог поделать с собой родным. Как ни старался быть твёрдым и принципиальным, а всё вслед за протянутым пальцем ему отхватывали и всю руку.

Подошли к дому. Иван Ильич первым ступил в подъезд, обернулся к сопровождающему и поблагодарил:

- Спасибо за компанию.

Но не успел он сделать следующего шага, как компаньон уже опять оказался впереди. Пёс привычно завернул на лестницу и побежал вверх не так, как обычно делают собаки, перебирая попарно передними и задними лапами, а одновременно левыми и правыми, умудряясь не промахнуться сразу на две ступеньки. Складывалось впечатление, что он поднимается по-человечьи – правой и левой ногой  и очень быстро. Стремительно проскочил на площадку между вторым и третьим этажами – и откуда в таком малом теле столько энергии? – и застыл в ожидании, подняв переднюю лапу.

- Эй! – окликнул Иван Ильич. – Мне – сюда, - подошёл к двери своей персональной квартиры, нашарил в кармане брюк ключ, вставил в скважину, открыл дверь, но первым в квартиру проскочил непрошеный мини-гость.

Пока хозяин менял туфли на шлёпанцы, пёс обегал и обнюхал богатые апартаменты. Иван Ильич, вытянув и изогнув шею, с беспокойством смотрел, как бы неиссякаемый родник мочи не вздумал и здесь оставить метки. Слава богу – обошлось. Воспитанный пёс – не иначе как породистый – не позволил себе такой вольности в чужой конуре и, закончив обследование незнакомой территории, уселся на пороге кухни, с интересом наблюдая, как хозяин выгружает из сумки белковый корм.