Наджва бен Ладен - Семья Усамы бен Ладена Страница 10

В важные для формирования личности Усамы годы учебы мусульманский Ближний Восток переживал период возрождения ислама. Истоки его имеют связь с 1967 годом, когда шла война с Израилем, в которой Египет, Иордания и Сирия потерпели болезненное, деморализующее поражение. Именно тогда тысячи арабских мужчин поставили под сомнение правильность действий своих лидеров и внутренней политики их стран и начали задаваться вопросом, почему они проиграли Израилю. Исламское возрождение стало набирать силу, когда многие молодые арабы начали требовать перемен.

Хотя в те годы Усама не принимал участия в политике, уже формировалась его страстная увлеченность джихадом, священной войной. Именно тогда Усама встретил своего первого наставника, палестинского активиста движения джихада, учителя и писателя Абдуллу Аззама, вдохновившего его на то, чтобы посвятить жизнь чему-то большему, нежели преумножение богатства семьи бен Ладен.

Абдулла Аззам родился в деревушке Эль-Хартие, в Палестине, в то время, когда британцы оккупировали его страну. Он ходил в школу в своей деревне, потом учился в колледже Хадорри и преподавал в Иордании, а затем получил степень бакалавра религиозных наук в Дамаске. Когда израильтяне оккупировали Западный берег, победив в Шестидневной войне в 1967 году, Аззам бежал в Иорданию, где присоединился к организации «Братья-мусульмане Палестины».

Оставшись в Иордании, Абдулла Аззам вошел в палестинскую коалицию сопротивления, но вскоре его презрение к арабским правителям стало расти. Он почувствовал, что они довольны существующим положением и хотят его сохранить. Абдулла Аззам решительно выступал за то, чтобы карта Ближнего Востока, появившаяся благодаря усилиям Великобритании и Франции после Первой мировой войны, была изменена арабами.

В 1978 году тлевшие угли проблем в Афганистане привели к пожару. Стремясь к большему влиянию в регионе, Советский Союз поддержал переворот в Афганистане в целях создания коммунистического правительства. Однако второй переворот скинул правительство коммунистических марионеток, а афганский президент и большинство членов его семьи были убиты. Но вскоре у власти был поставлен другой поддерживаемый советским руководством президент. И в декабре 1979 года советские войска вторглись в Афганистан.

Почти сразу после этого мусульманские партизаны начали джихад против советских атеистов. США, Великобритания и ряд мусульманских стран поддержали партизан. Советские войска были поражены стойкостью сопротивления, а вскоре и понесли тяжелые потери.

Проникшись политическим посланием Абдуллы Аззама, Усама бен Ладен проявил внутреннюю готовность ответить на советское вторжение в Афганистан. Вскоре после этого он оставил университет и посвятил себя деятельности в поддержку афганских борцов сопротивления, известных как моджахеды. Абдулла Аззам стал его соратником, они встретились в Пешаваре, близ пакистано-афганской границы, и вместе занялись организацией доставки продуктов, медикаментов и оружия моджахедам.

ГЛАВА 3. Рождающая сыновей

Наджва бен Ладен

Вскоре я узнала, что мой четвертый ребенок и в самом деле мальчик. И хотя почувствовала укол разочарования, когда врач сообщил мне, что родилась не дочка, все вокруг были так переполнены радостью, что мое лицо порозовело от удовольствия. Я напомнила себе, что многие женщины в Саудовской Аравии отчаянно молятся о рождении сына, но их мольбы остаются без ответа.

Мальчиков в Саудовской Аравии так ценят, что женщина, рожающая только сыновей, считается получившей благословение из рук самого Господа. Теперь, когда у меня было четверо сыновей, на многих лицах, обращенных ко мне, читалась зависть.

Мы с мужем назвали нашего четвертого мальчика Омаром Усамой. С того момента, как я заглянула в глазки малыша, я испытала особую нежность. И хотя всем сердцем люблю каждого из своих детей, что-то в Омаре трогало самые глубокие струны моего сердца. Возможно, поэтому я кормила его грудью дольше, чем других своих малышей.

Муж был очень доволен. Он снова и снова повторял, что рождение наших детей было делом рук самого Господа и что Омар подарок от Него, еще одно благословение для нашей растущей семьи.

Вскоре муж опять отправился в Пакистан поддерживать наших мусульманских братьев из Афганистана. Некоторые из его поездок продолжались больше месяца, и в такие периоды у меня появлялось больше свободного времени, которое я целиком уделяла маленькому Омару. Однажды я заметила, что белокурые волосы Омара сильно отросли. Не задумываясь о том, что делаю, я начала укладывать их в разные шикарные прически, в том числе напоминающие косички, в которые иногда заплетали хвосты коням моего мужа.

Омар был необычайно красивым ребенком, и мои забавы не ограничились прическами. Я придумывала и шила платьица для девочек, а потом наряжала в них Омара. И мне казалось таким естественным оставить его полежать в этих славных платьицах. В конце концов, он был всего лишь крошечным младенцем и не понимал, что на нем надето. Вскоре я стала постоянно наряжать его в одежду для девочек. Больше всего ему шел розовый цвет: он сочно оттенял его кожу, гладкую и мягкую, как бархат.

Сколько радости мне доставлял этот чудесный ребенок! Подруги говорили, что Омар с каждым днем становится все красивее, и этим еще сильнее поощряли меня в моих забавах. Никто из окружающих не ставил мне в упрек то, что я делала, и я не понимала значения своих поступков, пока муж не вернулся домой. Как только Омар неуверенными шажками вошел в комнату, муж заметил его длинные волосы и девчачий наряд. В животе у меня заныло от беспокойства, и я ждала, что скажет и сделает Усама.

Сначала на его лице выразилось недоумение. Он присел на корточки, покрутил своими длинными пальцами локоны Омара и потрогал платьице. Муж посмотрел на Омара, потом перевел взгляд на меня, снова на Омара и снова на меня. Тонкие пальцы Усамы пригладили красивое платьице, надетое на его сына. Потом он тихо сказал:

— Омар, на тебе одежда для девочек. А ты мальчик. — Потом он пригладил волосы сына рукой. — И прическа эта для девочки. А ты мальчик.

Мое сердце упало от страха, ведь я вовсе не хотела вызвать неудовольствие мужа. Вообще-то, я считалась очень послушной женой.

Наконец муж поднял глаза на меня. Он не кричал, а говорил еще тише, чем обычно, его голос был нежен как шелк.

— Наджва, Омар — мальчик. Надень на него одежду для мальчика и обрежь его длинные волосы.

Я молча кивнула и сделала, как мне велели, по крайней мере на какое-то время.

С занимавшей меня фантазией было покончено, вернее, приходилось забыть о ней, когда муж был дома. Но в душе я отказывалась слушаться, по крайней мере на этот раз. Как только Усама возвращался в Пакистан, мое сопротивление проявлялось открыто. Меня так зачаровывала красота Омара, что руки невольно тянулись к девичьим платьицам и надевали их на Омара. Мои маленькие забавы продолжались, пока в один прекрасный день муж не вернулся домой без предупреждения и не застал меня на месте преступления: я любовалась Омаром, наряженным в розовое платьице, а волосы его струились длинными локонами.

Усама не произнес ни слова. Он только пристально посмотрел на меня, и выражение его лица ясно говорило, что в следующий раз мне не стоит искушать судьбу. Пришлось забыть о моей недозволенной радости. Я снова постригла Омара как мальчика и молча спрятала все эти славные платьица. Но во мне еще жила надежда, что когда-нибудь появление дочки озарит светом наш дом и она будет носить эти чудесные наряды.

Хотя в нашей жизни было много радостных дней, случались и печали. После рождения Омара муж стал проводить долгие месяцы в Пакистане. Как-то я случайно подслушала его беседу с другими членами семьи, в которой он говорил, что в некоторые из своих поездок бывает и в Афганистане. Меня охватил страх при мысли о том, что жизни отца моих детей может угрожать опасность. Но я не осмеливалась жаловаться, ведь муж ясно дал мне понять: происходящее за пределами нашего дома меня не касается.

Телевизора у нас не было. Муж не хотел, чтобы его семью развращало то, что по нему показывают, но я узнавала из разговоров с подругами и другими членами моего тесного круга: муж стал известным героем у себя на родине. Я даже слышала порой, что многие почли бы за счастье дышать с Усамой одним воздухом.

Ни у кого не вызывало удивления, что он и его братья из большой семьи бен Ладен дают много денег на защиту правого дела. Ведь известно: благочестивые мусульмане очень щедры, когда речь идет о благотворительности в пользу братьев по вере. Но всех поражало, что богатый и успешный мужчина из этой семьи рискует жизнью и здоровьем в огневых точках.

Не зная подробностей военной и политической деятельности мужа, я, однако, остро чувствовала: воздух Афганистана пропитан опасностью. И каждый день молилась Богу, чтобы Он сохранил для меня Усаму невредимым. Я знала, мои тревоги не безосновательны. Один раз муж вернулся в Джидду с алыми шрамами по всему телу. Мои собственные глаза рассказывали мне, что Усама продолжает выполнять опасные задания, потому что он не раз возвращался домой со следами ранений.