Владимир Кунин - Хроника Пикирующего Бомбардировщика Страница 11

На ступеньках штабного барака сидел солдат-посыльный и что-то писал в тетради, изредка поглядывая в лежавшую рядом книгу. Застегнутый на все пуговицы, подтянутый и серьезный, Архипцев взбежал по ступенькам и взялся за ручку двери. Солдат вскочил и откозырял. Архипцев хлопнул его по плечу и случайно заглянул в тетрадь. Он удивленно посмотрел на солдата, нагнулся и взял со ступенек книжку. Это был сборник алгебраических задач. Архипцев опять посмотрел в тетрадь и сказал: - Вот здесь ты напутал… Здесь должен быть не минус, а плюс, и скобки эти можно было давно раскрыть… Он подал солдату задачник. - Соображай, соображай… - сказал он и открыл дверь штаба. Солдат посмотрел в тетрадку, присел и снова начал что-то писать. Через десять минут из дверей штаба вышел пожилой ефрейтор в очках и сказал: - Будьте любезны, вызовите в штаб командиров первой и второй эскадрилий и командира отряда «охотников» майора Кошечкина. И если можно, побыстрей, - вежливо добавил ефрейтор. Посыльный засунул тетрадь и учебник под гимнастерку, затянулся ремнем и побежал выполнять приказание.

В кабине сто пятнадцатого на месте пилота сидел Кузмичов. Моторы работали на малых оборотах, и Кузмичов регулировал подачу смеси, внимательно прислушиваясь к выхлопам. Он проверил давление масла, температуру воды, заглушил двигатели и стал неуклюже вылезать через нижний люк. Оказавшись под фюзеляжем, он оглядел машину со всех сторон и пошел к хвосту. Снимая струбцины с рулей поворотов, Кузмичов увидел проходящего мимо техника-лейтенанта. Техник тоже увидел Кузмичова и смутился, не зная, как себя вести. Отступать было некуда, и технику волей-неволей пришлось пройти в двух шагах от того места, где стоял Кузмичов. Техник глупо посмотрел в другую сторону, но, поравнявшись с Кузмичовым, вдруг неожиданно для самого себя первый отдал честь Кузмичову. Кузмичов выпрямился и козырнул. Техник трусливо шмыгнул носом, а Кузмичов усмехнулся, посмотрел ему вслед и опять полез под фюзеляж. Сыто урча, подъехал тягач с бомбами и остановился около сто пятнадцатого. - Старшина! - крикнул оружейник, сидевший на бомбах. - Кузмичов!.. Кузмичов вылез из-под самолета и махнул рукой. - Проезжай, проезжай, - сказал он. - Бог подаст… Оружейник удивился: - А чего, разве сто пятнадцатый на задание не пойдет? - Пойдет. Только налегке пойдет. Без этого… - Кузмичов кивнул на бомбы. - На прогулочку, значит, - усмехнулся парень. - Ну, валяйте, валяйте!.. Он по-извозчичьи чмокнул губами: - Но, трогай, родимая!.. Тягач пополз дальше, а парень-оружейник лег на бомбы и запел.

7 АВГУСТА. 12 ЧАСОВ 00 МИНУТ

- …Вот предварительный розыгрыш полета, - сказал начальник штаба. - Если расчеты Архипцева верны, то сто пятнадцатый обнаружит базу «фоккеров» через тридцать пять минут после взлета. В этом случае сто пятнадцатый сразу же радирует координаты немцев… Одновременно с этим по тревоге двумя эшелонами поднимаются первая и вторая эскадрильи и отряд «охотников». Архипцев уходит, ломая курс. Ясно? - Ясно… Из-за стола поднялся Дорогин. - Т-ттоварищи, самая главная задача не дать им подняться в воздух. Нужно в-ввыходить на цель с малых высот. Н-ннемцев нужно накрыть прямо на с-сстоянках… Он повернулся к Архипцеву. - С-ссто пятнадцатый готов? - Готов, товарищ полковник! - Выполняйте. Архипцев приложил руку к пилотке и вышел.

- К-ккомандирам эскадрилий и майору Кошечкину собрать экипажи у своих машин, - сказал Дорогин. - Ждать в готовности номер один. В воздух по к-ккрасной ракете. Первым идет Кошечкин. Мы с начальником штаба у рации на КП. Я пойду флагманом со второй эскадрильей. Все. Командиры эскадрилий встали. - Разрешите идти? - Идите, - сказал Дорогин.

12 ЧАСОВ 10 МИНУТ

Узкие крылья сто пятнадцатого отбрасывали еще более узкую тень, но последнюю минуту на земле они стояли именно в этой тени. - Ты все рассчитал? - спросил Архипцев у Гуревича. - Все. - Женька, внимательно!.. - посмотрел на Соболевского Архипцев. - Есть, командир! - вытянулся Соболевский. - Ребята, мы должны их найти. Обязательно должны! - Найдем, - сказал Гуревич. - Найдем, командир! - сказал Соболевский. - По местам! - приказал Архипцев. Соболевский и Гуревич пошли по своим кабинам. К Архипцеву подошел Кузмичов. - Привет! - улыбнулся Архипцев. - Привет! - ответил Кузмичов. Архипцев залез в машину. Откинулась крышка астролюка, и высунулся Соболевский. - Кузмич! - крикнул он. - Подойди на секунду!.. Кузмичов подошел. Женька наклонился к нему и сказал: - Нарви цветочков, зайди в столовую летного состава и передай их Кате, официантке. Скажи, что это… - От Гуревича… - закончил Кузмичов. - Правильно, - сказал Соболевский, подмигнул Кузмичову и захлопнул за собой люк.

12 ЧАСОВ 15 МИНУТ

Рация раскалилась от солнца и, казалось, страдала от жары так же, как и все стоящие вокруг нее. Сидели только двое: радист и командир полка - полковник Дорогин. Дорогин держал в руке микрофон и смотрел на взлетную полосу. Вдалеке сто пятнадцатый выруливал на старт. Он остановился у начала полосы, и нарастающий звук его моторов заполнил весь аэродром. Все смотрели на одиноко стоявшую машину. Из репродуктора сквозь треск разрядов донесся голос Архипцева: - Рубин! Я - Сокол-115. Разрешите взлет! Дорогин сам щелкнул переключателем, наклонился и сказал в микрофон, глядя на сто пятнадцатый: - Сокол-115, я-Рубин. В-ввзлет разрешаю. - Вас понял! - ответил голос Архипцева, репродуктор щелкнул, взорвались моторы, и сто пятнадцатый начал свой разбег. Самолет оторвался от земли, поджал шасси и ушел навстречу солнцу. Все, кто стоял на командном пункте, напряженно смотрели ему вслед.

Разомлевшие от жары командиры отрядов и эскадрилий сидели вокруг рации в расстегнутых гимнастерках, держа шлемофоны в руках. Вдалеке под крыльями своих машин прятались в тень готовые к вылету экипажи. Жарко. По лицу радиста струйками стекает пот. Подошел Кузмичов. Он остановился около Кошечкина и шепотом спросил: - Товарищ майор! Сто пятнадцатый давно на связи был? - Последний раз минут пятнадцать тому назад… - А сейчас? - А сейчас молчат. Идут курсом и молчат… Чтоб не запеленговали. - Ясно, - сказал Кузмичов и продвинулся вперед. В это время из репродуктора понеслись разряды и неясное бормотание. Оживился весь командный пункт. Дорогин тревожно посмотрел на часы. И вдруг репродуктор заговорил голосом Архипцева, заговорил быстро, но очень четко: - Рубин, Рубин! Я - Сокол-115… От Самохина слева идут пять машин! Это «фокке-вульфы»! Нет, шесть машин! Семь! Как слышите? Как слышите? Прием! Все вскочили. Дорогин щелкнул тумблером и закричал в микрофон: - Сто пятнадцатый! Вас понял!.. Уходите немедленно! Архипцев сказал Гуревичу: - Уходить надо! - Женька! - крикнул Гуревич. - Внимание! Он схватил Архипцева за плечо: - Командир! Еще немного! Они могли подняться не с основвой базы! Быстро и точно Женька приготовил пулеметы к бою.

12 ЧАСОВ 37 МИНУТ

Из репродуктора звучал голос Архипцева: - Рубин! Рубин! Аэродром где-то совсем близко! Прием! Дорогин отчаянно закричал в микрофон: - Архипцев! Не смей принимать бой! Уходи!.. Уходи!!! М-ммать твою!.. Прием… Голос Архипцева тонул в пулеметных очередях: - Рубин! Рубин!!! Не успеваю!.. Уйти не успеваю!.. Длинная пулеметная очередь заглушила голос Архипцева. Люди на КП стояли в бессильной ярости. Кузмичов, не отрываясь, смотрел в репродуктор…

Крутится сто пятнадцатый. То вверх, то вниз… Атакуют «фокке-вульфы». Пикирует сто пятнадцатый, пикируют за ним «фокке-вульфы»… Женька стреляет из пулемета, лицо перекошено. Ему очень мешает парашют. Кончились патроны в крупнокалиберном. Женька вставил новый магазин и сбросил с себя парашют. И опять стреляет Женька… Бьет из пулемета Гуревич. Архипцев сжал зубы и надавил на гашетки пушек. Задымился один «фокке-вульф», клюнул носом. Медленно переворачивается через крыло «фокке-вульф»… Летчик выпрыгивает и открывает парашют.

Секундная тишина, и на командном пункте прозвучал усталый голос Архипцева: - Рубин!.. Я - сто пятнадцатый!.. Один готов!.. Молчание. Пулеметная очередь… И опять голос: - Зонтик раскрыл, подлюга недобитая!

12 ЧАСОВ 40 МИНУТ

Совершенно мокрый Архипцев крикнул, глядя вперед; - Женька, говори с землей!.. - и опять нажал на гашетки пушек. - Женька! - крикнул Гуревич. - Дай Рубину координаты! От Самохина южнее три-пять километров! Расчет был верный! Не отрываясь от пулемета, Женька закричал: - Рубин, Рубин!.. Я…

Репродуктор прокричал голосом Соболевского: -…Я - сто пятнадцатый! - Затем раздался треск, не похожий на эфирный разряд, и репродуктор замолчал…

Гуревич растерянно повернулся к Архипцеву: - Серега! Я пустой… У меня все… - Он оттолкнул пулемет и потряс Архипцева за плечо. - Серега!!! Сергей нажал на гашетки и не услышал выстрела. Он испуганно посмотрел вперед и еще раз нажал на гашетки… Выстрела не было… Он повернулся к Гуревичу. Венька качнул головой. Стрелять было нечем…