Андрей Ларченко-Солонин - Инок Страница 11

Но часто звонить, а особенно в черте города, не стоило. Помешав работе городской АТС, легко нажить кучу неприятностей. А в случае обнаружения придётся заплатить крупный денежный штраф. Включением специальной красной клавиши труба могла превратиться в радиомаяк, издающий довольно сильный сигнал определенной частоты.

Щелчок замка входной двери прервал рассуждения. На пороге стояла Таня. Серёга сразу же обратил внимание на немного необычное поведение своей супруги. Она казалась как-то странно возбужденной. Обычно, войдя в прихожую, женщина сразу начинала раздеваться, снимать верхнюю одежду и обувь. Сейчас она просто заговорила с мужем. Он даже рот открыл от неожиданности.

– Ну, все, Сережа, пиши скорее заявление на увольнение. Кажется, скоро тебе можно будет заняться нормальным делом.

Сергей, хотя и считал дело, которым занимается, нормальным, предпочел не спорить с супругой, быстро написав заявление на увольнение с работы по семейным обстоятельствам.

Забрав бумагу, вошедшая повернулась и сразу же вышла обратно на улицу. Она опаздывала и поэтому временами почти бежала.

Кафе «Радуга» являло собой небольшое уютное заведение в центре города. Здесь неплохо кормили, но цены держали под стать хорошему ресторану, и поэтому посетителей, как правило, было немного. Войдя в вестибюль, перевела дыхание и сейчас уже не торопилась. Сняв пальто, не спеша расчесалась. Негоже появляться здесь запыхавшись. Не стоит показывать Вадиму то, как она так спешила к нему.

В зале сразу же увидела того, кто был сейчас так нужен. Вадик сидел за отдельным столом в дальнем углу и тоже ее приметил, так как ждал уже давно и с нетерпением. Заговорили сразу о деле.

– Ну вот, кажется, все и налаживается, – с этими словами протянула ему листок бумаги.

– Это заявление на увольнение с работы.

– Завтра я заеду на завод и улажу все формальности.

Мужчина закурил, развалившись в кресле.

– А к вечеру пусть будет дома. В восемнадцать ноль-ноль машина соберет всех и доставит на место. Да не напрягайся ты так. Ведь не навечно же его отправляешь. Вернется скоро, да и денег заодно подзаработает.

В ответ Таня лишь растянула губы в искусственной улыбке. Видимо, её женское чутье подсказывало, что уедет супруг надолго, если вообще не навсегда. К тому же она все еще не могла справиться со странной неизвестной тревогой, исходящей откуда-то из самой глубины души.

Разговор в этот вечер не клеился. Возможно, оттого, что у Вадима голова была занята своими проблемами, а его собеседница все время думала о своем.

– Сегодня днем, когда ты позвонила, то говорила каким-то странным голосом. С тобой все в порядке?

У женщины не возникало ни малейшего желания объяснять своему другу то, какие мысли теснились в тот момент у нее в голове и почему голос, звучал так отвлеченно.

– Да так, голова немножко закружилась. Я же беременная, Вадик. – Сказала первое, что пришло в голову.

– Да?!

– А ты что, не знал, что ли? – прикусив язык, густо покраснела.

На лице у Вадима застыла гримаса удивления. Такого ответа он никак не ожидал.

– От кого, от него, что ли?

– Ну, а от кого же еще, от тебя-то вроде по сроку не подходит.

Говорила улыбаясь и уже окончательно оправившись от смущения. В конце концов Сергей – ее муж, а это всего-навсего знакомый, пускай, и очень хороший.

– Послушай, Танюха, ты что, с ума сошла, что ли? В наше время иметь двоих детей?! Этого себе даже богатые люди не позволяют. Тебе что, с одним мало мороки, что ли? А Сергей, ты и сама понимаешь, плохой помощник в воспитании ребенка.

С первым ребенком, действительно, мороки было предостаточно, и она задумалась. Вспомнила постоянные ссоры с Артемом, бессонные ночи, когда тот был совсем еще маленьким, его постоянные скандалы с мужем. Мальчик как будто за что-то злился на отчима и пытался специально поссориться с ним, используя при этом любую мало-мальскую возможность. Сына Таня жалела, он ведь рос без отца, и поэтому всегда за него заступалась. Она только сейчас вдруг поняла, что во многих ссорах с мужем виноват был именно Артем. Косвенным подтверждением этого являлось и то, что когда мальчика не было дома, они почти никогда не ругались. Но материнский инстинкт оказывался, как всегда, сильнее голоса разума. Все шло своим чередом.

Женщина не исключала, что у нее может появиться и третий муж, и боялась, что с ним и ребенком, которого она сейчас в себе носит, может повториться та же самая история. Это было бы уже слишком.

«Но какое дело до всего этого Вадиму? Возможно, что он на что-то рассчитывает. Но я никогда не пошла бы замуж за этого лысоватого человека с масленой улыбкой на лице. Хотя, как знать, как знать. Жизнь – штука такая, что никогда ничего нельзя загадывать наперед».

– Я подумаю, Вадик, – наконец, справившись с эмоциями, ответила невнятно, словно выжимая из себя каждое слово.

– Пойду, пожалуй. Что-то устала сегодня. Завтра позвони мне.

– Постой, я подвезу, – с готовностью произнес её собеседник.

– Нет – нет, тут совсем близко. Пожалуй, прогуляюсь.

Он поцеловал ее на прощание в щеку. Таня вышла в вестибюль. Пожилая, полная и вечно чем-то недовольная дама в гардеробе долго искала пальто, бормоча себе под нос что-то непонятное.

Осенний вечер встретил колючим снегом и резкими, пробирающими до самых костей порывами ветра. Поежившись от холода, не торопясь, пошла в сторону дома по уже опустевшей улице, освещенной светом неоновых фонарей. Мысли путались в голове, но мало-помалу они выстраивались в определенный ряд, в котором постепенно вырисовывался план убийства под названием аборт. Смена названия, естественно, никак не влияет на его смысл и не меняет суть дела. Лишение человека жизни, даже если с момента зачатия прошло всего несколько месяцев, как бы мы его ни называли, все равно остаётся убийством. Женщина это прекрасно понимала, но сейчас она была не склонна к сантиментам. Незаметно для себя, занятая своими мыслями, дошла до дома, поднялась по знакомой лестнице и вставила ключ в замочную скважину. Войдя в прихожую, разделась, сняла сапоги и сразу прошла в комнату. Сергей смотрел телевизор с совершенно безразличным, на первый взгляд, лицом.

– Сережа, я хотела с тобой поговорить, – неожиданно для самой себя обратилась она к мужу таким тоном, каким никогда раньше с ним не разговаривала. Сердце человека неприятно защемило. Супруга отчего-то сильно хотела его заранее утешить. Он прекрасно это понимал и, пожалуй, даже догадывался отчего.

– Сережа, ты знаешь, я решила сделать аборт. – Над комнатой повисла не предвещающая ничего хорошего тишина. Лицо мужчины внешне никак не изменилось, и только он один знал то, что творилось в тот момент у него на душе. Сказав то, что хотела сказать, просто уставилась в телевизор, всем своим видом показывая, что вовсе не собирается спрашивать ни у кого совета. Она сама для себя давно уже все решила и сообщила сейчас о своём решении лишь для того, чтобы потом это не было для мужа неожиданностью.

В ответ ожидала услышать крик, ругань, мат, – ну, в общем, все, что угодно, но только не молчание. От этого стало как-то не по себе, и Таня украдкой, искоса взглянула на супруга. А то, что увидела, заставило вдруг вздрогнуть. Мертво-бледное лицо и безразличный, ничего не выражающий взгляд отдавали леденящим душу холодом.

– Ты знаешь, – наконец, проговорил он, – ты хочешь убить ребенка, не спросив на то моего мнения? Но ты забыла, что у тебя тоже есть сын. И если ты убьешь самое дорогое, то, – он на секунду замолчал, – я не знаю, что я тогда сделаю.

То, каким тоном это было произнесено, заставило мамашу поверить его словам. Она поняла, что прежде, чем исполнить замысел, нужно будет прикончить и этого человека, что лежит напротив неё на диване, а поскольку он завтра уже уезжает и приедет неизвестно когда, то затее, по всей видимости, сбыться не суждено. Осталось слишком мало времени.

Заснуть не могла. В ушах стояли слова Сергея, слова Вадима. Только сейчас, она, кажется, начинала понемногу понимать, что та забота, которую проявлял Вадик к ее семье, была какой-то наигранной и неестественной. Если бы он действительно искренне любил ее, то должен был бы вести себя по-другому. Как именно, не знала. Наверное, это вновь что-то подсказывало ей женское «чутьё».

Сергей спал, мирно посапывая. Во сне он сам чем-то походил на ребенка. Тане вдруг стало жаль мужа, но это была лишь минутная слабость, с которой она сумела сразу же справиться.

«Что это я расклеилась? Ведь не на смерть же его отправляю. Съездит и скоро вернется. А там видно будет».

Рассвет наступил незаметно. Утром позвонил Вадим.

– Танечка, машина заедет после обеда. Будьте дома.

Разговор получился короткий. Ему, наверное, было как всегда некогда.

Сергей лишь безразлично спросил:

– Во сколько?

– После обеда. Точно пока не знаю. Будем ждать. За тобой заедут.