Дуровъ - Все схвачено Страница 11

– Первого привел. Который вроде главный, – доложил серый спутник Легата.

Старлей молча кивнул, снял трубку аппарата прямой связи с шефом и сообщил:

– Первый в приемной, товарищ Полковник.

Полковник, автоматом отметил Легат, сошка некрупная в местной иерархии. Иными словами – первая ступенька. Значит, еще шагать и шагать, пока до нужного командира доберешься.

А все-таки ностальгически славно, подумал, что и в армии, и в спецслужбах «господа» еще не заменили «товарищей»!

Но это так – к слову…

– Проходите, – вежливо сказал Легату старлей, встал со стула и сам открыл дверь в кабинет.

Знак опять неплохой. Хотя еще не вечер.

Легат вошел. Полковник, сидящий за большим письменным столом, поднял от бумаг голову, пригласил:

– Присаживайтесь.

Легат сел на стул перед маленьким столом, припаркованным к большому. Как и у него в Службе. Одного не хватало – портрета Верховного на стене позади хозяина кабинета. Или, на крайняк, портрета Шефа Конторы. А висел портрет Железного Аскета, некогда сочинившего Контору… Что это: вольность нравов в Конторе или здесь все – гостайна, включая лики руководителей?..

Бог знает!

Ну, не приходилось Легату бывать в Конторских кабинетах, опять не его полянка…

– Слушаю вас, – сказал Полковник.

По виду – ровесник Легата. Вежливый. Спокойный. Форма, правда, чем-то неуловимо отличается от обычной. Или Легату кажется? Вообще-то он никогда особо не разглядывал форму военных. Но здесь явно что-то было лишним. Или, наоборот, не хватало.

– Что именно вас интересует? – спросил Легат. – Наше пребывание в тоннеле или мне представиться?

– Пожалуй, представьтесь. – Полковник чуть дрогнул уголками губ, что означало, видимо, улыбку.

Уже плюс – начинать с улыбки. Поэтому Легат в ответ улыбнулся более явно.

– Меня зовут Легат, я работаю руководителем Департамента в Службе Верховного.

– Простите, не понял, – по-прежнему вежливо и негромко сказал Полковник. – Какого Верховного? Какой Службы? Какого Департамента? Подтверждающих документов у вас по имеющейся у меня информации нет. Так хоть устно разъясните.

– Разъяснять общеизвестное? – удивился Легат.

– Для вас – возможно. Для меня – нет.

Издевается? Что ж, за нами не заржавеет.

Начал чрезмерно вежливо, с перебором – намеренно. Чтоб просек.

– Верховный – это демократически избранный народом глава Государства. Государственная структура, находящаяся в непосредственном подчинении Верховному и обеспечивающая контроль за работой всех институтов власти и общества, имеет название Службы Верховного. Служба структурно состоит из Департаментов, курирующих те или иные сферы жизни страны. У Службы есть Глава, у того – заместители, каждый из которых курирует соответствующие Департаменты. Департамент, который я имею честь возглавлять, как раз осуществляет прочную, полноценную и конструктивную связь с гражданским обществом и работает рука об руку со всеми государственными ведомствами, чья деятельность так или иначе затрагивает интересы и нужды вышеназванного общества. Вся эта информация – общедоступна, поскольку существование и регламент работы Службы прописан соответствующим Законом. Пожалуй, все.

– Вот оно как… – протянул Полковник. – Внятно, внятно… А удостоверение, подтверждающее вашу немалую должность, вы, как я понял, дома забыли?

– Увы. Торопился…

– И куда же?

– В метро, – сказал Легат и позволил себе улыбнуться.

Легкая проверка явно тяжелого собеседника, который, фигурально выражаясь, играет белыми, и явное преимущество – за ним. Или иначе: у Легата на доске изначально нет сильных фигур, если не считать теоретических короля и ферзя и одного реального слона, который Легат и есть.

Полковник проверку прошел. Школа у него, как видно, была толковая.

– О метро – чуть подробнее, если не трудно, – попросил (именно так!) он.

– Не готов подтвердить документально – знал бы о встрече, что-нибудь да попытался бы захватить! – но у нас имеется информация о том, что в конце сороковых, когда в Столице давно уже было метро, Диктатор распорядился провести ветку к своей ближней резиденции. Распоряжение было, естественно, выполнено. Пользовался он этим метро или нет, неизвестно. Вполне допускаю, что в вашем ведомстве есть полная информация о Правительственном метро. Не имея официального распоряжения от моего руководства, но заручившись его устным согласием, я обратился к людям, чья специальность – изучать подземные коммуникации Столицы. – Тут Легат приврал – про специальность, но иного с ходу не придумалось. – Сами они не были в этом метро, но знали о его существовании и знали, как пройти под землей к возможному входу в тоннель. К служебному, разумеется. Сегодня с утра мы решили проверить всего лишь наличие факта: есть вход или нет входа. Никаких иных целей не было. Если бы вход нашли, то Служба обратилась бы официально в соответствующие организации, в том числе и вашу, с просьбой уже организованно проверить состояние тоннеля, возможность и целесообразность его использования. Короче, поймите: существует молва, а молва, как вам лучше известно, не самый конструктивный способ коммуникаций. И уж не самый полезный для сохранения стабильности в обществе…

Как в школе когда-то: дал развернутый ответ.

– И вы нашли вход?

– Да.

– И как вошли?

– Отмычка, – почему-то соврал Легат.

Почему-то не хотелось ему говорить про ключ, поскольку следующим вопросом железно будет: «Откуда взяли?», и что Легат станет рассказывать? Этому не только в Конторе, этому и в заурядном дурдоме не каждый поверит. Зато уж точно рассказчика там и оставят. Малость подлечиться…

Впрочем, Контору тоже не стоит идеализировать. Здесь тоже – сплошные «Фомы неверующие». С последующими радикальными выводами. В деревню, к тетке, в глушь – не самый худший. К слову, Командиру он про ключ ничего не сказал. И вообще ничего никому не сказал. Даже жена знает, что у него отгул после ДНП и корпоративная рыбалка.

– Открыли и вошли? – так же ровно, голоса не повышая, спросил Полковник.

– Буквально.

– И где эта отмычка?

– Не знаю. Обронили, наверно.

– А ваши товарищи подтвердят вами сказанное? Например, про отмычку?

Боюсь, что нет, подумал Легат, я ж их не предупредил, я ж тут – на сплошных экспромтах. Выходит – ненужных. Плохо дело. Нет у меня опыта участия в допросах, тем более в качестве подозреваемого. Вот только в чем подозреваемого, ума не приложу…

– Не отмычка, – горестно сознался. – Был ключ.

А Полковник и бровью не повел: принял смену показаний подозреваемого и порулил далее.

– Откуда он у вас?

Не рассказывать же ему всю правду? То есть всю вчерашнюю дурдомовскую историю с больной-здоровой народной певицей, с односторонне ориентированным двуглавым орлом, с сумасшедшим на Главной Площади, с ключом, наконец…

Что-то он, Полковник чертов, слишком спокоен, слишком доверчиво слушает хоть и почти правду, но для свежего человека – бред сивой кобылы, что-то он, похоже, знает: и про метро, и про вход, и про ключ…

А еще про что он знает?

Легат допрашивать не умел, но умел слышать недоговоренное. Именно слышать. Понимать – это следующая ступенька, Легат ее терпеливо осваивал. Вот и новый повод невольно подвернулся. Правда, чересчур невольно…

– Ключ откуда?.. Не моя тайна, конечно, но отвечу, что знаю. От некоего человека по имени Гумбольдт.

И попал!

Невесть почему, невесть из чего, невесть в какое место, но – попал. Полковник, отлично владеющий тем, что у профессиональных покеристов называется poker face, все-таки выдал себя – самую чуточку, но Легату хватило. Уголком рта дернул, вот на чем Полковник попался. Имя, похоже, было ему более чем знакомо. Но он сделал вид, что никто ничем не дергал, что все тип-топ и повел… что?.. да, допрос, допрос, так это называется!.. повел допрос дальше в том же темпе.

– Вам известен этот некий человек?

– Известен, – намеренно соврал Легат.

Происходило что-то, что он не мог понять. Не только понять – поймать ситуацию за хвост не мог. Он пока не знал, за какую ниточку потянуть, и, даже потянув явно за нужную, не понимал, за что тянуть дальше. Ну, соврал в очередной раз – про то, что знает Гумбольдта…

Стоп! А ведь не соврал. Спрошено было: известен ли? Конечно, известен! Кто же про старика Гумбольдта не слышал? Все про старика Гумбольдта слышали! А видеть – не видели. Он невесть когда точно исчез.

Логичен вопрос: откуда Гумбольдт, исчезнувший или умерший невесть когда, известен Конторе? Не сидит ли он в страшных подземельях, о коих вот уже черт-те сколько десятилетий ходят еще более жуткие слухи, нежели про метро? Может, стоит возродить ключ? Может, стоит залезть к Буру в карман штанов и достать его? Легат помнил, как Бур шуровал ключом в двери, как открыл ее, но убей – не помнил, вынул он ключ из скважины или забыл? А коли вынул, то куда положил?.. Нет, Бур – человек серьезный, он не мог что-либо забыть. Тем более ключ. Так что рано открывать карты. Обронили и обронили.