Канта Ибрагимов - Сказка Востока Страница 116

— О, какой прекрасный ход, старик, — ненадолго призадумавшись, Тимур делает ответный ход и по-свойски, грубовато ткнул Иоанна в бок негнущимся локтем правой руки. — А тут у тебя какой ход?

Изрядно охмелевший гость в это время заигрывал с юной, чуть ли не голенькой танцовщицей. От повторного, более жесткого удара он недовольно оглянулся на Повелителя.

— Какой у тебя ход? — сурово повторил вопрос Тамерлан.

— А-а! — очнулся посол, потянулся к спелым золотисто-сочным черешням, сразу несколько штук кинул в рот и, выплевывая косточки: — Дело в том, что, по некоторым данным, здесь, в Тебризе, находится племянник Бочека, ему лет восемь-десять. Единственно родное существо, которое он любит, и-и, — в этом месте он сделал значительное ударение, — на него вроде бы завещание написал. У-у, сколько деньжищ! Пожалуй, купец Бочек по богатству может сравниться с тобой, — посол вновь потянулся к черешням. — Вот купит он армию. Кстати, мамлюк — эмир Красный Малцаг — тоже на острове, у Бочека.

— Этот безухий? — расширились от природы сощуренные глаза Тамерлана. — А он как туда попал?

— Хе, в бою с тобой ранен был, теперь на острове Бочека долечивается.

— Как этого племянника Бочека зовут? Где он живет? — встревожен голос Повелителя, от прежней хмельной расхлябанности словно и следа нет. — Оставь эту девчонку — кучу подарю, — по легкому знаку Повелителя, танцовщиц охранники удалили. — Где племянник Бочека?

— Здесь, в Тебризе. А девочек зря прогнал, хороши.

— Слушай меня! — рявкнул Тамерлан, отчего посол встрепенулся, вроде взял себя в руки, протрезвел. — В Тебризе более миллиона жителей, как я этого племянника найду?

— Властелин, но у тебя полумиллионная армия.

— Идиот, армия — для боя, а тут тонкая игра, Бочек ведь напоказ племянника не оставит… Надо зацепку найти.

— А ты пошерсти служителей «Сказки Востока», — предлагает находчивый дипломат, — здесь наверняка его доверенное лицо есть.

— Хе-хе, умница! — ухмыльнулся Повелитель. — И как я до этого сам не додумался? Заслужил щедрый подарок, — Тамерлан тут же сделал шахматный ход.

— О Повелитель, — слащавость в тоне посла, — да не оскудеет рука дающего. Хе-хе, а у меня ведь еще четкие наводки есть.

— Говори! — встрепенулся Тамерлан.

— По нашим данным, здесь же, в Тебризе, проживает жена Красного Малцага, у нее двое детей — мальчиков.

— Где? Как зовут?

— Как зовут — не знаю, по данным осведомителей, дети в отца — рыжие и синеглазые.

— Хм, здесь все армяне рыжие и синеглазые.

— Так это не все, с ними некий доктор Сакрел, старик. Он был на острове, Малцага лечил. Сейчас вроде здесь, а может, и нет. Но у них здесь в любом случае есть опора и связные.

— Кха! — противно кашлянул Тамерлан прямо на шахматный стол и, вглядываясь в Моллу: — Что-то ты побледнел, как о безухом земляке заговорили.

Словно это его не касается, Несарт двинул вперед фигуру и сказал: «Шах!»

— О-о! — редкая игривость в тоне Повелителя. — Ты, старик, сегодня явно в ударе. Я сдаюсь. Пожалуй, больше играть не буду, устал. Ты тоже отдохни.

— Можно я пойду в свой дом?

— В свою лачугу?.. Делай что хочешь, — как никогда добр Повелитель.

Дальнейшее не имеет какого-либо значения в масштабе мировой истории, и это никого не интересует, об этом записей нет. Но как это было значимо для истребленного нахского народа, хотя бы для одной семьи, для одного человека, знает только Перо, и оно нам кое-что опишет.

В промежутках между походами, во время подготовки, прихоть играть в шахматы, как и что-либо иное, может возникнуть у Тимура в любое время. Поэтому Молла Несарт, другие люди обслуги должны быть рядом с ним круглые сутки, и никаких отлучек быть не может. На сей раз дело касается не столько Малцага, а его детей. И не то что рискуя, Молла считает просто обязанным как-то им помочь. Из-за этого отпрашивается, прекрасно понимая, что сознательно вызывает удар на себя, ибо уверен — за ним будут следить. Медлить никак нельзя. Дорога каждая минута, с утра начнется повальная облава, тогда семье Малцага, и не только им, конец.

Однако в этом мире не один Тамерлан — мужчина, воин и борец, не одному ему всегда должна сопутствовать удача, и не обязательно иметь под командой сотни тысяч солдат. Надо думать, не бояться и все возможное предпринять, пытаясь обыграть хотя бы в этом. Вот так мыслит и действует Молла Несарт.

Это прозорливый купец Бочек, зная нравы некоторых людей, специально не вывез своего племянника и семью Малцага из Тебриза, зная, что любой остров могут наемные пираты захватить. А найти безымянного человека в миллионном городе — посложнее. И для безопасности даже Молла Несарт не знает, где проживает семья Малцага. Но он догадывается, кто может все знать.

В редкие случаи, когда Молле Несарту удается пойти домой, он предпочитает идти пешком, ибо заготовить впрок корма не смог, а его осел теперь, так сказать, на государственном содержании, в огромной конюшне «Сказки Востока», куда посреди ночи через огромный двор направляется он. На ходу, чувствуя, что за ним уже следят, он тяжело и громко кричит:

— Ох, устал. Где же мой помощник, осел? Небось соскучился по мне.

Вокруг конюшни, а тем более внутри, темно. Конюхи спят, тишина, только изредка в темноте фыркнет скотина. Другого бы посреди ночи сюда и не подпустили бы, но Молла Несарт — важная, известная личность, и если до этого был тих и улыбчив, то сейчас всех будит, словно пьяный кричит, ворчит, торопит.

— О-о! — вдруг во всю глотку завопил он, дойдя до своего осла. — Почему не накормили? Вы что думаете, если это не конь, а ишак, то и ухаживать не надо? Навоз не убрали, не напоили! Где главный конюх? Где? Да вы знаете, кто я?! Я первый друг Повелителя! Одно мое слово, и вас всех казнят! Где главный конюх? Я спрашиваю, где?

Главный конюх в те времена — должность внушительная, и, может случится, что Молла сам наводит на него, да иного выхода нет. И, разыгрывая безмерный гнев, старый астроном рвется в жилище конюха. Маленький тщедушный старичок от одного только движения мощного главного конюха «Сказки Востока» полетел бы наружу. Да пока последний спросонья приходил в себя, Молла успел на ухо бросить: «Сказка Востока» — быль», и, не дожидаясь ответа, стал горячо шептать, объяснять, зная, что они заочно друг про друга давно знают.

— Спасай детей и сам спасайся. Иди на север, в Грузию, к Алазанской долине.

Этот контакт длился не более минуты. Все-таки жизнь, полная интриг, при дворе Тимура кое-чему Моллу научила, по крайней мере, лицедействовать, корчить дурака. И так вошел в раж, наверное, понравилось, а скорее, просто от злобы и бессилия, он, вернувшись вновь в конюшню, еще кого-то наугад отхлестал кнутом, быстро оседлал осла, и, зная, что лучшие сыщики сейчас преследуют его — значит охраняют, и до рассвета иных действий Тамерлан предпринять не успеет, он, напевая песню, уводил их с собою на юг, за пределы города, где в степи до зари молился. Лишь на утреннюю молитву вернулся в город, в мечеть, потом домой, мечтал поспать — сильно устал, провалился во сне и неизвестно, сколько спал — его буквально оторвали от ложа, накинули на голову мешковину и повезли. Он не знал, сколько проспал, куда везли, только по крикам и шуму понял, что в городе что-то невероятное происходит. А потом он уловил ныне до сладости знакомый, но уже увядающий аромат ауры «Сказки Востока». А когда с него сняли мешковину и стали дезинфицировать и проверять, он понял, что поведут к Тамерлану. Осмотревшись, удивился: по характерным признакам этого заведения уже был вечер. Он целый день проспал — это очень хорошо, значит, детей Малцага и племянника Бочека не нашли, иначе его не теребили бы. От этого он скрыто и пока что сдержанно внутренне ликовал, и даже предвидя, что, может, после допроса Тамерлана последуют пытки и казнь, он все теперь воспринимал как-то отстраненно, будто невменяем, все, даже смерть теперь нипочем. Почему-то в этот момент он думал только об одном: его миссия на этой грешной земле была лишь в одном — вот так, на старости, спасти кровно родных детей. И он, что мог, сделал. А смерть, она неминуема. И что уж он, дряхлый, бездетный старик, когда целые страны и народы под игом алчного варварства исчезают. И Молла Несарт понимал, что все когда-нибудь проходит. Но он думал, что такое заведение, как «Сказка Востока», куда могут попасть только богатые люди, будет существовать всегда. И даже такой деспот, как Мираншах, здесь превращался в заурядного игрока и повесу. А вот какова внутренняя энергия и мощь Тамерлана, что он этой ауре «Сказки Востока» ничуть не поддался, не соблазнился, ничуть не расслабился, а, наоборот, все своей харизмой подавил. И это уже не чарующее всех веселое заведение «Сказка Востока», а пропитанный потом гонцов и благовониями льстецов обычный караван-сарай, где не только петь-танцевать, где те же повара из тех же продуктов совсем невкусно готовят. И здесь нет былого, хоть и ложного, но приятного мимолетного флирта, некоего подобия любви, а порою и настоящей любови. Здесь теперь только насилие, только издевательство. Здесь Тамерлан, перед которым на колени брошен Молла Несарт.