Екатерина Минорская - Женского рода Страница 12

Кто-то подошел, о чем-то говорили… Вокруг Нее у стой­ки — всегда народ, и та, что в белом, обвивает Ее руками. Кто-то со мной разговаривает. Интересно, что я отвечаю?

Она, чуть пошатываясь, отходит от стойки, закидыва­ет на плечо сумку и в два шага оказывается рядом, быстро целует около губ и уходит…»

Рэй протянула листки Кирш:

— Слушай, а она тебя любила, наверное.

Кирш прикусила косточку указательного пальца, а по­том стала дышать на кулак, стараясь не заплакать.

— Фигня!

4

Он не помнил, как познакомился с Ольгой, помнил только, что женился, потому что она забеременела. Не помнил, какая у нее была прическа тогда, восемнадцать лет назад, и даже в прошлом году…

В груди у Дениса защемило: окно резко распахнулось, а ворвавшийся в дом воздух опрокинул стоявший на по­доконнике горшок с лимонной геранью.

— Сквозняк. — Ольга, довольно тучная для своих трид­цати восьми лет миловидная женщина, встала из-за стола и, не торопясь, вернула горшок и створку окна в их пре­жнее состояние; кухонное окно оказалось теперь закры­тым наглухо.

Денис проследил за действиями жены, задержав у сжа­тых губ веточку петрушки. Их семилетняя дочь Кира даже не заметила маленького происшествия: машинально зак­ладывая в рот мамины вареники, она смотрела мульт­фильм, яркими пятнами мелькающий в ее больших зрач­ках; старший брат Киры — второкурсник — и вовсе спе­шил закончить этот воскресный обед и умчаться на свида­ние. Семейные обеды были в доме Дениса доброй, но дав­но изжившей себя традицией. Сейчас, сидя за одним сто­лом, каждый, как и обычно, думал о своем: Кира о черепашках-ниндзя, ее брат — о любимой девушке, Ольга — о том, что на ужин можно будет приготовить картофельный пирог с грибами, а Денис был озадачен произошедшим накануне телефонным разговором с Кирш.

Они встретились почти девять лет назад: у Дениса был выходной и он ехал к матери. Когда Кирш вошла в авто­бус, Денис, к всеобщему удивлению, уступил ей место. Все другие пассажиры увидели, как на остановке вошел юно­ша в широких штанах, огромных кроссовках и надетом поверх олимпийки дутом жилете. Денис же увидел другое: у вошедшей девушки были красивые невыспавшиеся гла­за. Поэтому он встал и вежливо показал ей на свое место. Удивились не только заметившие это пассажиры («Зачем уступать место какому-то мальчишке?»), но и сама девуш­ка странного вида.

— Вы что? почти сердито сказала тогда засыпаю­щая на ходу Кирш.

— Просто.,. Как офицер уступаю место даме… — рас­терянно произнес Денис,

Кирш удивленно заморгала, поблагодарила беззвуч­но, одними губами, и, усевшись на место Дениса, втянула голову в ворот дутого жилета. Она закрыла глаза, втайне надеясь, что, когда откроет их, этого человека, вогнавше­го ее в краску, в автобусе уже не будет.

Вторая их встреча произошла через месяц. Тогда Де­нис еще работал опером, хоть и ходил в штатском и был при исполнении, Однажды, пересекая двор, он увидел дра­ку: в стороне стояла и плакала девушка, а несколько чело­век избивали ее спутника, Денис подбежал и, не разбираясь в ситуации (достаточно было того, что четверо били одно­го, уже упавшего на землю), принялся раскидывать парней.

И широким русским лицом с угрюмым взглядом, и телосложением борца Денис походил на медведя и не вы­зывал у людей ни малейшего желания сталкиваться с ним на кулаках. Когда нападавшие разбежались, Денис стал поднимать пострадавшего с земли и сначала с испугом, потом срадостью узнал в нем симпатичную девушку из автобуса.

— Вы что здесь делаете? — почему-то спросил Денис. Ничего, отряхиваясь, отрезала Кирш.

За пять минут до его появления Кирш точно так же вошла через арку во двор и увидела, как четверо молодых людей пристают к отчаявшейся уже девушке. Теперь ис­пуганная виновница драки подошла к ней и, шепнув: «Спа­сибо», поспешила уйти.

— У вас бровь разбита, пойдемте, я обработаю, у меня мать вон в том доме живет.

— Не пойду я никуда, спасибо. — Кирш развернулась, чтобы уйти, но покачнулась от неприятного ощущения: теплая кровь заливала глаз.

— Да и руку вон ушибла,.. — добавил Денис, и Кирш поспешила отпустить запястье, которое сжимала другой рукой.

Он произвел обработку с привычным спокойствием врача, подавляя сопротивление Кирш.

— Ладно, спасибо, я пойду, — Она собралась уйти, но его мать, милая старушка, с укоризной спросила:

— А как же чай?

И Кирш пила чай с малиновым вареньем. Позже мама Дениса с упреком сказала сыну:

— Оля намного симпатичнее и женственней, чем эта особа!

Денис пожал плечами: Это моя коллега.

По мама пригрозила пальцем;

— Материнское сердце не обманешь!

Кирш оценила поступок Дениса как товарищеский и все последующие годы пресекала любые иные поползно­вения с его стороны. Но Денису было приятно заботиться о Кирш, и он всегда верил, что рано или поздно женская душа в теле амазонки растает от его заботы. И странно манило осознание того, что рядом с Кирш никогда не было мужчин.

Однажды он приехал к ней на дачу и застал ее у реки: она расхаживала в купальнике по берегу вокруг мольбер­та, будто боясь к нему подойти. Красивая прямая спина переходила в тонкую талию неправдоподобно совершен­ными линиями, длинные стройные нош ступали на песок с невесомой легкостью. Кирш казалась Денису грациоз­ной богиней, и он с полчаса наблюдал за ней со стороны и не решался подойти, чтобы не разрушить чудесную кар­тину: заговорив, богиня стала бы жестикулировать, как мальчишка. Это видение наяву снова напомнило Денису, что к Кирш он питает отнюдь не приятельские чувства.

— Ты красивая!.. И самая желанная!— не выдержал он однажды.

— Ты гонишь! — отрезала Кирш, и они не виделись год.

Денис усмехнулся своим воспоминаниям, в задумчиво­сти поигрывая вилкой.

— Добавки положить? — Ольга с готовностью поднес­ла сковородку,

Денис помотал головой, отодвигая тарелку.

…Потом он встретил ее в том же дворе, где когда-то была памятная драка: Кирш держала на руках маленько­го ребенка, которого ласково трепал за щечки какой-то длинноволосый парень. Вскоре тот парень исчез, а после стал изредка заходить к Кирш, держа за руку такого же манерного юношу, как и он сам. Потом Денис узнал, что мужчина, случившийся в жизни Кирш, был в ее жизни та­ким же случайным персонажем, как и она для него: его интересовали мужчины.

Что ж, решил тогда Денис, больше шансон быть услы­шанным. Он стал по-приятельски беспокоиться уже не только о Кирш, но и о ее маленьком сыне Максимке.

Забота — это деньги, заключил он для себя. Денег не хватало, но однажды судьба помогла ему.

В один «прекрасный» день Денис перестал быть нищим милиционером и превратился в довольно успешного пред­принимателя. Его уволили из органов за нелепое проис­шествие с оружием и принципиальный конфликт с началь­ством, а старые друзья тут же предложили ему работу. Ольга, на которой Денис был женат со времен учебы в Высшей школе милиции, наконец вздохнула спокойно и стала отвыкать от ночных звонков, страха за мужа и веч­но пустого холодильника. Денис долго ходил угрюмым, но вскоре смог купить хорошую машину, повеселел. По­том у них с Ольгой родился второй ребенок, девочка, и Денис недолго выбирал имя для дочки.

Он привык, что в его жизни нет Кирш-женщины, а есть Кирш-друг, а скорей даже Кирш — некий возбудитель, непокой, нужный для того, чтобы у всего происходящего был какой-то смысл, кроме необходимости. Когда Денис от­дыхал на морс и видел, как неистово обрушивается на скалу поднявшаяся из глубин волна, он вспоминал Кирш. Ее имя начинало стучать у него в висках, когда над его головой взрывался гром, когда налетала и начинала душить ме­тель, и даже когда, как сейчас, от сквозняка открывалось окно, сметая цветок на подоконнике…

Они остались за столом вдвоем: мультфильм закончил­ся и Кира убежала в свою комнату играть, ее брат исчез еще раньше. Денис тоже хотел встать, посчитав, что тра­диционный воскресный обед закопчен, но Ольга удержа­ла его за руку;

— Подожди, расскажи хоть, как на работе дела?

— Да обычно, Оль, хорошо все… Пока есть автомоби­ли, у меня есть работа, не волнуйся! — Денис неохотно потянулся за соком.

Ольга пододвинула мужу кувшин.

— А что ж ты не в себе? — Ольга помолчала и добави­ла язвительно; — У подружки, что ли, твоей проблемы, у Кирочки?

— Да, у Кирш проблемы, твое-то какое дело? — Денис ответил холодно, отодвинул сок и встал.

Ольга уже привыкла к существованию юношеподобной взбалмошной музы в жизни Дениса и научилась не ревновать всерьез. Глупые вопросы она задавала только в минуты слабости,

— Денис, иногда мне кажется, что ты на что-то наде­ешься. Но ведь ты же понимаешь, что это безумие? Не ну­жен ты ей, как и любой другой мужик, ты же знаешь…