Хелен Филдинг - Бриджит Джонс: грани разумного Страница 13

– Бриджит! Здесь тебе не сборище идиотов из Попечительского совета. Здесь совещание в офисе на телевидении. Если так уж необходимо таращиться в окно, постарайся хотя бы при этом не пихать ручку в рот! Итак, ты на это способна?

– Да! – Надувшись я положила ручку на стол.

– Да не вытащить ручку изо рта! Можешь ты найти мне избирателя из Средней Англии, среднего класса, за пятьдесят, собственный дом, чтобы поддерживал?

– Да, без проблем! – браво согласилась я, решив – потом спрошу у Пачули, что он должен поддерживать.

– Поддерживал – что? – не отставал Ричард Финч. Одариваю его неподдельной загадочной улыбкой.

– Вы, наверно, помните, что уже ответили на свой вопрос. Мужчину или женщину?

– Обоих, – издевался Ричард. – По одному каждого пола.

– Обычных или гомосексуалов? – не сдавалась я.

– Я сказал – из Средней Англии! – прорычал Финч, уничтожая меня взглядом. – А теперь, чёрт подери, бери телефон и в будущем постарайся не забывать надеть юбку – ты отвлекаешь моих сотрудников!

Честное слово, как будто им всем не до лампочки и они не трясутся только над собственными карьерами. И не настолько она коротка, просто съехала вверх.

Пачули говорит, поддерживать они должны то ли европейскую, то ли единую валюту. Но ей кажется, это одно и то же. Вот чёрт, чёрт! Так. Ага, телефон. Наверно, из пресс-службы министерства финансов.

12:25.

– О, привет, дорогая!

Грр, мама.

– Слушай, у тебя есть купальник?

– Мам, я тебя просила не звонить мне на работу без крайней необходимости!

– О, знаю, но понимаешь, мы уезжаем в субботу, а магазины до сих пор забиты только зимними вещами.

Неожиданно меня осенила идея – на объяснения ушло какое-то время.

– Честное слово, Бриджит, – заявила мама, когда я закончила, – нам не нужно, чтобы из Германии приезжали грузовики и по ночам увозили всё наше золото.

– Но, мама, ты же сама говоришь, что жить надо со вкусом! Тебе следует попробовать всё.

Тишина была мне ответом.

– Это укрепит валюту африканских народов.

Строго говоря, не уверена, что это правда, но неважно.

– Что ж, вполне возможно, но у меня нет времени на телевизионные выступления – упаковываю вещи.

– Слушай, – разозлилась я, – так тебе купальник нужен или нет?

12:40. Ура! Мне удалось найти не одного, даже не двух, а трех избирателей из Средней Англии. Юна едет вместе с мамой, так что они исследуют мой гардероб и заскочат в «Диккенс и Джонс», а Джеффри мечтает попасть на телевидение. Я – высококлассный журналист.

– Ну? Мы так заняты, а? – Это Ричард Финч, после ланча весь потный и чванливый. – Работаем над версией эффективного плана, как внедрить единую валюту имени Джонс?

– Ну, не совсем, – пробормотала я с холодной, смиренной улыбкой. – Нашла вам ваших избирателей из Средней Англии, которые «за». Троих, – небрежно добавила я, перебирая записи.

– А-а, тебе, что ли, никто не сказал? – безобразно ухмыльнулся Ричард. – Эта тема отпала. Занимаемся теперь увечьями от взрывов. Можешь ты мне найти парочку обывателей-тори из Средней Англии, которые поддерживают требования Ирландской республиканской армии?

20:00. Уфф! Битых три часа металась по продуваемому всеми ветрами вокзалу Виктория, пытаясь изменить мнение обывателей в пользу ИРА, пока не начала всерьез опасаться, что меня арестуют и переправят прямехонько в тюрьму Мейз. Вернулась в офис в беспокойстве из-за того, что мама с Юной обнаружат у меня в шкафу, и нарвалась на грубейший разговор с Ричардом Финчем с основной темой: «Не думала же ты, что тебе удастся найти хоть одного! Простофиля!»

Мне необходимо, совершенно необходимо найти другую работу! О боже, телефон...

Том, – ура, вернулся!

– Бриджит! Ты так похудела!

– Правда? – обрадовалась я, прежде чем сообразила, что свое наблюдение он высказал по телефону.

Том пустился в великое восторженное повествование о своем путешествии в Сан-Франциско.

– Этот парень на таможне просто божественный! Спросил: «Что вы декларируете?» Я ответил: «Только этот неистовый загар!» В общем, дал мне телефон и я трахал его в бане!

Ощутила знакомый приступ зависти к легкости гомосексуального секса. Такое впечатление, что они спят друг с другом немедленно, просто обоим этого хочется, и никто не напрягается по поводу обязательных трех свиданий до или периода времени, чтобы потом позвонить, после.

Сорокапятиминутное краткое описание всё более скандальных похождений Том завершил так:

– Ладно, ты же знаешь, как я не люблю рассказывать о себе. Как твои дела? Как тот парень Марк, с таким крепким маленьким задом?

Объяснила, что Марк в Нью-Йорке, но решила оставить историю про мальчиков и кроликов на потом из опасения, что Том перевозбудится. Вместо этого несколько охладила его пыл жалобами насчёт работы.

– Мне позарез нужна другая работа, здесь моё чувство собственного достоинства и самооценка попросту подрываются. Необходимо что-то позволяющее всерьез использовать свои таланты и способности.

– Хмм, понимаю, что ты имеешь в виду. А ты не думала продолжить в том же русле?

– О, это-то смешно.

– Почему бы тебе не позаниматься журналистикой на стороне? Сделай в свободное время какие-нибудь интервью.

И впрямь блестящая идея. Том обещал поговорить со своим другом Адамом из «Индепендент», чтобы мне поручили интервью, или обзор, или ещё что-нибудь. Стану журналистом высокого полета, постепенно буду получать всё больше заказов, накоплю денег, брошу работу и просто сяду на диван с лэптопом на коленках. Ура!

5 февраля, среда

Только что позвонила папе узнать, как у него дела и не хочет ли он устроить что-нибудь на День Святого Валентина.

– О, ты так мила, дорогая. Но твоя мать говорит, что мне нужно расширять самосознание.

– И что же?

– Еду в Скарборо играть в гольф с Джеффри.

Как славно. Рада, что папа чувствует себя нормально.

13 февраля, четверг

129 фунтов; порций алкоголя – 4; сигарет – 19; походов в спортзал – 0; ранних «валентинок» – 0; упоминаний бойфрендом Дня Святого Валентина – 0; смысла в Дне Святого Валентина, если твой бойфренд даже не упоминает о нем, – 0.

Сыта по горло. Завтра День Святого Валентина, а Марк даже не вспомнил об этом. Вообще-то, не понимаю, почему ему нужно оставаться в Нью-Йорке на выходные. Наверняка все официальные учреждения закрыты.

Цели, достигнутые в отсутствие Марка:

Посещений спортзала – 0.

Вечеров, проведенных с Джуд и Шеззер, – 6 (и ещё один, похоже, завтра).

Минут, проведенных с папой, – 0; минут, проведенных в разговорах с папой о его чувствах, – 0; минут, проведенных в разговорах с папой о гольфе, с раздающимися в трубке воплями Джеффри, – 287.

Написанных журналистских статей – 0. Сброшенных фунтов – 0. Набранных фунтов – 2.

Всё равно отправила Марку подарок – шоколадное сердечко. Послала в отель ещё до его отъезда, с запиской: «Не открывать до 14 февраля». Надеюсь, догадается, что это от меня.

14 февраля, пятница

130 фунтов; походов в спортзал – 0; «валентинок» – 0; цветов, безделушек, других подарков – 0; смысла в Дне Святого Валентина – 0; разницы между Днем Святого Валентина и любым другим днем – 0; смысл жизни – неясен; возможность нервного срыва из-за отсутствия Дня Святого Валентина – едва ли.

8:00. Вот уж действительно не стоит расстраиваться из-за чего-нибудь типа Дня Святого Валентина. Это всё настолько неважно по сравнению с общим устройством мира.

8:20. Только сойду вниз, посмотрю, не пришла ли почта.

8:22. Почта не пришла.

8:27. Почта ещё не пришла.

8:30. Принесли почту! Ура!

8:35. Мне прислали уведомление из банка. От Марка – ничего; ничего, ничего, ничего, ничего, ничего. Ничего.

8:40. Не могу поверить, что снова провожу День Святого Валентина одна. Хуже всего было два года назад, когда мы с Джуд и Шеззер собрались в Гамбию и пришлось ехать на день раньше из-за расписания полётов. Спускаемся на ужин – все деревья увешаны сердечками. За каждым столиком – парочка, держатся за руки, а мы сидим сами по себе и читаем «Учитесь любить себя».

Мне так грустно. Не может быть, чтобы Марк не знал. Просто ему всё равно. Видимо, это означает, что я женщина на время: в книге «Свидание Марса и Венеры» сказано, что если мужчина всерьёз в тебе заинтересован, он всегда покупает тебе в подарок что-нибудь вроде дорогого белья и драгоценностей, а не книги или шарики. Не исключено, для него это способ показать, что всё кончено и он собирается сообщить мне об этом, когда вернётся.

8:43. Вероятно, Джуд и Шез правы и мне следовало покончить со всем этим сразу, как только появились первые сигналы. Ведь вот в прошлом году: если бы в первый раз, когда Даниел надул меня с первой же встречей, выдумав какое-то жалкое оправдание, покончила с этим и устранилась, а не впадала в Отрицание Очевидного – никогда в результате не обнаружила бы у него на крыше голую женщину в шезлонге.