Лия Флеминг - Ласточки Страница 14

– Ну, она может взять этих двоих с собой, пока мне не отдадут соответствующего приказа принять их. Нам негде разместить лишних людей. В спальнях и так почти нет мест, миссис Белфилд. Хотя один Господь знает, что скажет ее милость этим двум оборванцам. Судя по всему, мальчишке нужен доктор.

– В таком случае займитесь своими обязанностями, – фыркнула миссис Плам, сверкнув глазами. – Пойдемте, пора сходить в туалет и спать.

Мальчиков отвели на чердак, где тянулся ряд кроватей с большими банками из-под варенья у каждой.

– Это что, пепельницы? – пошутил Грег.

– Нет, фокус, который придумал доктор, чтобы вы не мочились в постели. Туалет отсюда далеко, и я знаю, какие лодыри эти мальчишки! Раскладывай вещи, ужин на кухне.

Грег покачался на кровати. Пока что дела шли неплохо: чистые простыни – хороший знак, и шкафчик для вещей.

Пожалуй, можно задержаться здесь на несколько ночей, пока он не сообразит, что к чему. От Лидса они ехали сначала на север, а потом на запад. Он хорошо знал географию. Они не слишком далеко от морского порта, но ему очень хотелось проехаться в том «Даймлере».

Глория так устала, что глаза закрывались сами собой, пока они ехали по длинной дороге с высокими деревьями, а потом перед ними вспорхнула большая белая сова.

– Что это? – шепотом спросила она Мадди. – Мне не нравится это место.

– Всего лишь амбарная сова, и до Бруклин-Холла совсем недалеко, – пояснила миссис Плам. – Но вы должны молчать, когда мы приедем в дом. Миссис Белфилд не привыкла к маленьким детям, так что позвольте сначала мне объяснить, что случилось.

– Ухо болит, – простонал маленький Сидни.

– Знаю, дорогой. Я найду тебе вату и теплое масло.

– Нам сюда?

Глория уставилась на огромный каменный дом с квадратной башней посредине и окнами, как в замке. Сюда могла бы разместиться вся Элайджа-стрит. Но окна были темными, а дом казался таким неприветливым. Широкие каменные ступеньки вели к большой дубовой двери.

– Окна закрыли глаза. Похоже, дом спит, – проговорила Глория, вызвав улыбку на лице миссис Плам.

Они дернули за шнур звонка. Дверь открыла молодая девушка в переднике. Их ввели в вестибюль, а водитель отправился в гараж. Мадди подумала, что случилась какая-то ошибка. Неужели их привезли в школу?

По лестнице спускалась женщина с тростью, высокая, в длинном черном платье с накинутой на плечи шалью. Седые волосы были забраны наверх. От нее пахло цветами.

– Наконец-то, Прунелла… о, какая хорошенькая девчушка! – воскликнула она, схватив Глорию и пристально ее рассматривая. – Откуда такие экстравагантные локоны? Это не золотистые волосы Белфилдов. Такая маленькая для своего возраста… Дай-ка получше тебя рассмотреть. Мы сможем что-нибудь для тебя сделать.

– Эта Глория, эвакуированная, – пролепетала миссис Плам. – Мадлен, ваша внучка, вот эта.

Она показала в другую сторону, где жалась Мадди.

– А… вот как… сними очки, девочка, дай собаке увидеть кролика.

Леди оглядела ее с головы до ног.

– О господи, какое несчастье. Совсем не в наш род, верно? Как лошадь с кривым глазом, которой нельзя довериться. Впрочем, этого следовало ожидать, не так ли?

Глория не сводила глаз с лестницы. Она впервые в жизни оказалась в такой роскошной комнате. Такие она видела только в фильмах. Утром в субботу она обычно ходила в кино и смотрела «Маленький лорд Фаунтлерой» [14]и картины с Ширли Темпл. И вдруг сама оказалась в волшебной стране, и это ее новый дом.

Но тут Сид снова заныл. Он все испортит!

– Заткнись, или нас всех вышвырнут отсюда, – прошипела Глория. Разве он не понимает, как им повезло?

Но брат выглядел как-то странно.

– Это Глория и ее брат Сидни, который не очень здоров. Им нужна постель на ночь и, боюсь, необходимо вызвать доктора.

– Немыслимо. Прунелла! Достаточно скверно уже то, что пришлось взять одну, но теперь ты требуешь приютить троих, да еще вызвать посреди ночи бедного доктора Дэвида. Неужели все это не может подождать?

Женщины старались говорить тихо, но Мадди слышала их рассерженное бормотанье.

– Совсем как в фильмах, правда? – прошептала Глория, восхищенно осматриваясь. – Я все время себя щиплю. Если бы ма могла нас видеть…

– Куда она уехала? – спросила Мадди, пытаясь застать Глорию врасплох.

– Не знаю, – последовал осторожный ответ. Глория слишком устала, чтобы думать о том, что сейчас делает мама. Она только что бросила их, засунув в поезд, где они должны были сами заботиться о себе. Сама не понимая почему, она радовалась тому, что ее приняли за девочку из семьи Белфилд.

Сид совсем позеленел.

– Мисс, мисс, у него припадок! Он всегда такой, когда болеет! – завопила она.

Старая леди сочувственно смотрела на бившегося в конвульсиях мальчишку. Может быть, и Сида не выгонят…

Если он болен, его не могут вышвырнуть на улицу, и тогда она сможет остаться во дворце. Теперь ей хотелось увидеть все, посмотреть, как выглядит дворец при дневном свете.

– Может, прижать ложкой его язык? Миссис Коннот делает это, когда у Вероники Роджерс случается припадок, – предложила Мадди. Бабушка явно удивилась, когда услышала, как безукоризненно правильно ее внучка выговаривает слова. По крайней мере, теперь бабушка не предпочтет ей хорошенькое личико Глории, что ранило Мадди больше всего.

– Теперь видишь, что ты наделала… пошли Илзу в дом викария, пусть он позвонит доктору Дэвиду. Ах, эта беднота! Не могут даже последить за собой как полагается! Бросают детей в таком состоянии! Эти дети выглядят изможденными… и такой грубый выговор! Не хочу, чтобы Мадлен подхватила его! Вижу, Артур научил ее соответствующим манерам!

– Я и французский знаю, – добавила Мадди. – В школе Святой Хильды мы учили французский и латынь.

– Говори только, когда к тебе обращаются, девочка, – резко бросила старуха. – Пойди найди Илзу и отошли ее к викарию, и пусть не забудет взять факел.

Мадди не знала, нужно ли приседать, как это делали горничные, но решила, что не стоит. Она выбежала из обитой несколькими слоями байки двери в путаницу коридоров. Глория продолжала за нее цепляться. Мадди с трудом нашла кухню, где две женщины пили чай.

– Нам нужен доктор для маленького мальчика. Пожалуйста, не может кто-то позвонить по ближайшему телефону?

Женщины вскочили и начали одеваться.

– Может пойти кто-то один, – продолжила Мадди. Но девушки покачали головами.

– Я никуда не пойду в темноте. На дороге водятся привидения и бродят солдаты. Мы всегда ходим вдвоем. Пожалуйста, – взмолилась кареглазая девушка с косой, обернутой вокруг головы.

Что же это за место, где служанки всего боятся и миссис Белфилд живет в одиночестве? Неудивительно, что папа никогда не говорил о нем и своей кошмарной матери, настоящей снобке! Почему никто не сказал, что Белфилды живут в замке с огромной лестницей и каменными полами, пахнувшими застарелым дымом?

Завтра она спросит тетю Плам, нельзя ли ей жить в деревне, вместе с другими эвакуированными детьми? Пусть Глория и Сид остаются здесь, пусть они станут любимчиками бабушки, но она не хочет проводить еще одну ночь в этом ужасном месте, которое она возненавидела с первого взгляда.

Позже пришел доктор, осмотрел Сидни и объявил, что у того лопнула барабанная перепонка. Он прописал ему лекарства и постельный режим. Девочек уложили на гигантской кровати с четырьмя столбиками в углах и занавесками. В комнате пахло сыростью и лавандой.

Илза согрела простыни большой медной жаровней и долго хлопотала вокруг них. Глорию заставили встать в ванне, и тетя Плам протерла ее губкой, чтобы посмотреть, нет ли вшей. Белье девочки оказалось тонким и довольно чистым, и она не была завернута в оберточную бумагу, как некоторые вакки. А Глории страшно нравилось, что за ней так ухаживают.

Раньше Мадди никогда не раздевалась, если ложилась в постель с незнакомыми людьми. Она хотела оказаться в своей спальне, а не в этом склепе. Сколько людей умерло на этой кровати? Может, их призраки бродят по дому?

Что за странный день… Единственное приятное событие – встреча с тетей Плам. Но у них не нашлось времени поговорить обо всем, что случилось. И все почему-то считали, что Мадди обязана присматривать за этими двумя.

Как жаль, что пришлось пойти в поезде в туалет! Осталась бы на месте и не встретила бы женщину, толкнувшую ей в руки этих детей… А какое облегчение она испытала, когда Грег, хромая, подошел к ним на перроне! Возможно, у нее появился единственный друг, который позаботится о ней… пусть даже он мальчик.