Енё Рейто - Невидимый Легион Страница 14

Граф чуть не рассмеялся. Какая наивная ложь!

– Если прикажете, я найму караван. Но с собой, к сожалению, взять вас не могу.

Сэр Йолланд, тяжело дыша и обливаясь потом, брел за коляской. Солнце палило немилосердно. Время от времени герр Штрудль прищелкивал языком.

Через час их нагнал Польхон.

– Что случилось? – спросил граф. – Ведь вы сейчас должны быть на полпути к Аин-Шефра!

Польхон немного замедлил шаг, чтобы отстать от экипажа, затем грустным голосом сообщил:

– Мне не пришлось идти в Аин-Шефра. Когда я приблизился к месту происшествия, там стоял огромный грузовик. Рабочие погружали на него разбитую машину.

– Он подъехал туда случайно?

– Нет. Шофер сказал, что вчера вечером к ним в гараж пришла дама по имени мисс Анна Эльсворт и распорядилась, чтобы сегодня в одиннадцать утра от сорок седьмого километра отбуксировали разбитую машину красного цвета.

Бум!.. Это упал на шоссе и разбился на мелкие кусочки монокль сэра Йолланда.

Глава седьмая

1

В расположенном около Зирзина ангаре жизнь била ключом. В громадном дощатом здании собралась элита самых сомнительных фигур Северной Африки. Здесь был безработный матрос; не имеющий места докер; смывшийся вместе с дневной выручкой кассир; сбежавший из-под ареста карманный вор; агент по продаже овса; статист-неудачник; живодер; кандидат в адвокаты. Каждый думал, что уж остальные-то рекруты – настоящие солдаты, а он будет наблюдать за ними и делать все точно так же. Некоторые изображали из себя. дезертиров или уволенных в запас легионеров. Но, как бы это странно ни звучало, в Африке очень трудно сыскать настоящего дезертира. Тот, кто увольняется в запас, открывает магазин, ресторанчик или возвращается на родину, к своему виноградному полю, а тот, кто сбежал из армии, не настолько сумасшедший, чтобы вернуться на службу вновь.

Хорошо еще, что с офицерами, по-видимому, обстояло получше. Здесь был капитан Дюрье. Веселый, приятной наружности, с резко очерченными чертами лица, голубыми глазами и манерами джентльмена, с седеющими волосами, которые огромной волной спадали на левую половину лба, он смахивал на драматического актера. Затем маршал Подвинец, с кивером зеленого цвета, в зеленых форменных брюках с золотыми лампасами, в кителе и при полном вооружении. Здесь же и лейтенант Рено – воспитанный, приятный молодой офицер, хрупкого телосложения и с безукоризненными манерами. Один глаз у него был закрыт повязкой. Немного выбивался из этого круга лейтенант Польхон со своей рыжей шкиперской бородой, но документы у него были безупречны, а за спиной – десять лет службы в пустыне. Это, естественно, делает наружность человека более суровой. Сержант Байонне явился из распавшейся банды контрабандистов; некогда он действительно служил унтер-офицером в колониальных войсках.

Так как легион набирался в спешке, то, естественно, личные документы рядовых почти не смотрели. Позже выяснилось, что горнист умел играть только на саксофоне, но кое в чем эти два инструмента схожи. Главное, легион заполучил сигнальщика. Горнист был до этого дирижером джазового оркестра «Улыбнись, малышка!». Саксофонист Хаубен и Джордан уже два месяца сидели без работы, и они подались в солдаты, чтобы и дальше зарабатывать на хлеб музыкой. Для того чтобы в общество приняли Кинга Росванга – короля львов, уже понадобились документы. Кинг Росванг представил свидетельство о демобилизации на имя капрала итальянского экспедиционного корпуса Кавелотти, а по его поручительству в легион приняли и весь коллектив цирковой труппы: сына и жену. Да, да – жену Изабеллу, переодетую в мужское платье. В качестве ефрейтора Кавелотти. И если кому-то кажется, что за ефрейтора Изабеллу придется поволноваться в связи с трудной дорогой, то он ошибается. Ефрейтору было сорок шесть лет, и она обладала довольно помятым лицом, но низкий голос звучал более грозно, чем голос старшего сержанта. Когда в первый день какой-то шутник попытался позаигрывать с Изабеллой, та так двинула ему в челюсть, что бедолага несколько дней ходил с распухшей щекой. В цирке Кинга Росванга жена выступала в качестве штангиста. Так как на трех солдат полагалась одна палатка, то женщина не грешила против правил пуританской морали, потому что спала вместе с мужем и сыном, как и прежде. Что же касается предназначенных отнюдь не для женского уха выражений, то лексикон артистов бродячего цирка находился далеко за пределами салонно-светской лексики. Маленькому цирку пришлось сбежать в легион, потому что несколько дней назад оставленный без присмотра лев Пипика случайно выбрался из клетки и слопал несколько зрителей во время представления. Улизнув из-под носа полиции, хозяин цирка с документами своего друга Кавелотти отправился к старшему сержанту Байонне, который, по поручению Дюрье и Подвинца, набирал легион. Кинга Росванга взяли со всей семьей.

Так как корпус набирали после окончания морского сезона, большую часть рядовых составили матросы, рыбаки-браконьеры, контрабандисты и команда шхуны «Лукреция» в полном составе, во главе с Флером де Баком, капитаном пивной бочки. Да-да! Именно такое звание было у Флера де Бака: капитан пивной бочки. Шхуна «Лукреция» перевозила контрабандой английское пиво из Порт-Саида и Порт-Судана в Оран, так что прозвище «пивная бочка» вполне соответствовало действительности, а командир шхуны по праву назывался «капитаном пивной бочки».

Рассказ о том, как пивная бочка «Лукреция» опустела, к данному роману не имеет прямого отношения. В этих широтах часто бушуют штормы, ревут неистовые ураганы. Вот и судьба «Лукреции» была решена в одну из таких ненастных ночей.

Ее проиграли в карты!

…Бушующий над Красным морем ураган погнал воды потока вверх по течению. Канал вздулся. Капитан пивной бочки Флер де Бак не вышел в рейс, как собирался, а вместо этого со всей командой шхуны отправился в варьете «Семь отцеубийц», где ввязался в жаркий карточный бой с коллегой-контрабандистом по прозвищу Дикий Рог. Битва утихла только на рассвете. Владелец «Лукреции» потерял все: шхуну, груз, рулевого, а его лучший друг, боцман «Лукреции» по фамилии Тоутон, в последовавшей затем драке лишился половины лица.

Остальные легионеры имели примерно такую же биографию, за исключением разве что Кратохвиля – обойщика, писавшего роман. Кратохвиль пошел в легион для того, чтобы отдохнуть от детей своего квартирного хозяина, весьма живых и шустрых ребятишек, старшего из которых уже отправили в колонию для несовершеннолетних.

По всему огромному амбару было разбросано снаряжение. Господин Вильке (так и не снявший гражданского платья), Подвинец и Дюрье проделали огромную работу. Разобраться оставалось лишь в проблеме с резиновыми перчатками. Лаковые чемоданчики и солнцезащитные очки еще можно было пустить в дело, но что делать с резиновыми перчатками в пустыне? Хорошо еще, что теннисных ракеток пришлось купить всего сорок штук.

Обмундированием рядовых занимался Дюрье. Но капитан даже не предполагал, что вместе с заказанными вещами ему доставят резиновые перчатки, теннисные ракетки и семьдесят дюжин патентованных булавок Мак-Вульф-Грубе. Дюрье всего-навсего составил список, где перечислял самое необходимое снаряжение для пехотинца в пустыне.

Для достоверности приведем сей знаменательный документ:

Опись вещей, необходимых для снаряжения легиона сэра Оливера Йолланда.

1. Для каждого солдата – униформа с крагами и шестизарядным револьвером.

2. Учитывая жару, часто имеющую место в пустыне, снабдить каждого рядового солнцезащитными очками, флягой, головным убором, кошельком, а также кобурой.

3. Приготовить для каждого солдата бритвенный набор, по два куска мыла (чтобы не возникало проблем с бритьем в пустыне). Кроме того – котелок, кружка, ложка, шесть носовых платков и необходимые боеприпасы (пули для револьверов и винтовок и т.д. и т.п.).

4. По три комплекта белья, по полдюжине носовых платков, одно французское знамя, комплект перевязочных материалов.

Позже выяснилось, что некоторые не столь важные предметы обмундирования выпали из поля зрения Дюрье. К примеру, забыли приобрести обувь. Однако снаряжение было шикарным. У контрабандистов закупили комплект оружия: пулеметы, винтовки, револьверы с необходимыми боеприпасами. Для перевозки всего этого богатства пришлось достать мулов. Затем был куплен прекрасный броневик со скорострельным орудием, которое могло пригодиться в случае военных действий. Специально наняли водителя и механика. Внутри машины были предусмотрены места для солдат, туда поставили бочонки с вином и ромом, бутылки, консервы, а также небольшой холодильник, подключенный к двигателю.

Да, снаряжение было помпезным. Одна беда – торговцы отказывались считать цены на свой товар завышенными.

И все же господин Вильке решил поискать, где можно купить подешевле. Ведь обычно при оптовых покупках полагается скидка. Так, к примеру, галантерейщик был не прочь продать бритвенные приборы подешевле, но только в комплекте с засохшими на складе резиновыми перчатками. Он как-то заказал их жарким летним днем в приступе умопомрачения. Владелец магазина спортивных товаров соглашался продать фляги и туристические кружки, если господин Вильке приобретет также сорок теннисных ракеток. Хозяин обувной фабрики, знакомый маршала Подвинпа, снабдил легион ботинками, но, Бог его знает почему, к башмакам прилагалось семьдесят дюжин патентованных английских булавок Мак-Вульф-Грубе. По словам маршала, они могли принести большую пользу в пустыне. Мистер Вильке потребовал дальнейших разъяснений. Подвинец сказал, что булавками при случае можно будет пристегнуть резиновые перчатки к теннисным ракеткам, если вдруг неожиданно остро станет вопрос применения данных предметов.