Виктор Пелевин - Шлем ужаса Страница 14

[Monstradamus] Кто-нибудь понял?

[Nutscracker] Я знаю, о чем он говорит. Это такая программа.

[Monstradamus] Она выключает экран?

[Nutscracker] Наоборот, включает на полную мощность.

[Monstradamus] А почему тогда скрин-сэйвер? В чем заключается спасение?

[Nutscracker] Это пусть Угли у каноников спросит. Они о спасении все знают.

[UGLI 666] Если это хула на Спасителя, он тебе ее простит, грешный дурень. Но вот Духа Святого трогать не советую.

[Nutscracker] А, вернулась. Я подозреваю, что твой спаситель по совместительству еще и создатель?

[UGLI 666] Правильно.

[Nutscracker] Знаешь, кого он мне напоминает? Злобного колдунишку, которому захотелось помучить котенка. Он забирается в подвал потемнее, лепит котенка из глины, оживляет, а потом – трах! – головой об угол. И так каждый выходной, штук по сто. А чтобы из подвала не доносилось мяуканье, колдунишка научил котят стоически мыслить – прах есьм и возвращаюсь в прах. И заставил себе молиться те несколько секунд, на которые они возникают.

[Monstradamus] У тебя в голове черт знает что, Щелкунчик.

[UGLI 666] Вот именно что черт. Это уже хула конкретно на Духа Святого, берегись, Щелкунчик. Господь не заставляет нас себе молиться. Мы сами выбираем свой путь, поскольку он сотворил нас со свободной волей.

[Nutscracker] Не смеши меня, Угли. Свобода воли. Жизнь – это как падение с крыши. Можешь остановиться? Нет. Можешь вернуться назад? Нет. Можешь полететь в сторону? Только в рекламе трусов для прыжка с крыши. Свобода воли заключается в том, что ты можешь выбирать – пернуть в полете или дотерпеть до земли. Вот по этому поводу все философы и спорят.

[UGLI 666] Чувствуется, Щелкунчик, что тебе в любом разговоре больше всего хочется пернуть. Надо признать, тебе это удается.

[Monstradamus] Ну чего вы, прямо как дети. Оставим. Так что это за скрин-сэйвер, Организм?

[Organizm(-:] Это стандартная программа. Если несколько минут не трогать клавиатуру, на экране появляется лабиринт со стенами из красного кирпича, по которому движется камера. В нем есть всякие прибамбасы – например, камни, которые переворачивают мир вверх ногами, когда на них натыкаешься. Потолок становится полом, пол потолком, а на развилках камера разворачивается в другую сторону. Еще в этом лабиринте есть большая крыса. Так вот у меня таких скрин-сэйверов два. Один появляется на экране, если долго не трогать клавиши. А второй довольно точно построен за дверью из фанеры и досок. В нем тоже есть крыса – что-то вроде коврика, к которому пришита плюшевая морда и лапы. Иногда крыса лежит в проходе. Иногда приклеена к потолку. Камни-перевертыши тоже есть, это такие тумбы из серой пластмассы. Только они ничего не переворачивают. Если коснуться такого камня, лабиринт подвисает.

[Nutscracker] Как подвисает?

[Organizm(-:] Я это так называю. Происходит вот что – гаснет свет, и над камнем-перевертышем зажигается табло: «This program has performed an illegal operation and will be shut down. If the problem persists, contact the program vendor».

[Nutscracker] И что дальше?

[Organizm(-:] Приходится идти домой в темноте. А это довольно муторно, потому что на психику начинают давить голоса.

[Nutscracker] Какие голоса?

[Organizm(-:] Разные. Тихие, громкие. Мужские, женские, бывают детские. Иногда далеко, иногда рядом.

[Nutscracker] И что они говорят, эти голоса?

[Organizm(-:] Одно и то же: «I’m the vendor, I’m the vendor. What will you do? What can you do?»

[Nutscracker] Да, попал ты. А на контакт Bull Gates, значит, не идет?

[Organizm(-:] Не идет.

[Nutscracker] А может, он идет, а ты не понимаешь. Может, Минотавр и есть эта дохлая крыса на потолке.

[Organizm(-:] Может, и так. Короче, если не касаться этих камней ну и еще кое-чего не делать, можно спокойно ходить по всему лабиринту. И тогда довольно быстро понимаешь, что на самом деле никакой это не лабиринт, а просто большой бетонный подвал с фанерными перегородками.

[Nutscracker] Ты пробовал эти перегородки ломать?

[Organizm(-:] Их чуть пошевелишь, и все сразу подвисает. Потом выбираешься в темноте, слушаешь эти голоса. Лучше ничего не трогать.

[Nutscracker] А до центра ты дошел?

[Organizm(-:] Дошел.

[Nutscracker] И что там?

[Organizm(-:] Маленькая комнатка с надписью «OpenGL» на стене. Эти слова и в настоящем сэйвере есть, только там они висят в воздухе. А здесь намалеваны масляной краской на фанере. Что это, кстати, значит?

[Nutscracker] Монстр, знаешь?

[Monstradamus] Open General License. А может, Open Great Labyrinth.

[Nutscracker] Организм, в центральной комнате только эта надпись, и все?

[Organizm(-:] Еще в ней стул, а перед ним зеркало.

[Nutscracker] Знаю. Тарковского.

[Organizm(-:] Я там долго-долго сидел. Было такое чувство, что вот-вот пойму самое важное. Но я так ничего и не понял.

[Monstradamus] Так всегда бывает.

[Organizm(-:] Что ты имеешь в виду? Бывает, когда долго сидишь на стуле перед зеркалом?

[Monstradamus] Бывает, когда кажется, что вот-вот поймешь что-то важное. Это как свист пули или гул самолета. Если ты их слышишь, значит, они уже пролетели мимо.

[Nutscracker] Организм, а как ты определил, что центр лабиринта там, где зеркало со стулом?

[Organizm(-:] По самому зеркалу со стулом. Чего бы они там, иначе, стояли?

[Monstradamus] Понятно.

[Nutscracker] А что у тебя, Монстр? Я изнемогаю от любопытства.

[Monstradamus] Мы же договорились, сначала ты.

[Nutscracker] Хорошо. Давай расскажу я. У меня там что-то вроде монтажной комнаты на телевидении. Профессиональная аппаратура – бетакамовский магнитофон, специальный монитор, всякие микшеры, назначение которых мне малопонятно. Все как положено. На стене висит дикого вида плакат. На нем изображена собака в пустой белой комнате. На стене перед ней что-то вроде распределительного щита, в который ввернуто несколько лампочек. Горят две – слева красная, справа синяя. Под лампочками звонок, вокруг нарисованы звуковые волны – видимо, имеется в виду, что он звенит. В голову собаки вживлен электрод, от которого к щиту идут провода. А на ее брюхе – заклеенный лейкопластырем разрез, из которого в стоящую на полу колбу спускается резиновая трубка. Из трубки капает желудочный сок. Правая лапа собаки поднята, язык высунут, уши торчком, в глазах любовь. Снизу текст: «Дай лапу, брат!» Я как увидел, так обмер. Как это, думаю, модераторы узнали. Только потом вспомнил, что сам вам про «Павловскую Суку» рассказывал. Под плакатом стоит сейф, полный бетакамовских кассет с записями передачи «The Hornists of Plentitude» – это с понтом такая международная телепрограмма, еще заставочка интересная – земной шар между двух горнов. На кассетах примерно одно и то же – телеобращение персонажа, который предлагает себя в Тесеи. Кандидат – чаще всего мужчина средних лет с располагающим лицом и хорошей дикцией. Он сидит на фоне какой-нибудь эмблемы, а на столе перед ним дюжина микрофонов. Он обещает справиться с Минотавром и вывести всех из лабиринта. Перед этим, ясное дело, он излагает свое видение того, что такое лабиринт и кто такой Минотавр.

[Monstradamus] И какие бывают версии?

[Nutscracker] Куча.

[Monstradamus] Пример можно?

[Nutscracker] Ну, например, последний. Такой высокий мужчина с седыми волосами. Профессор истории, очень благородного вида, стильно одетый. И эмблема красивая, что-то вроде рыцарского герба: бычий череп в сачке на решетчатом фоне. Профессор сказал, что лабиринт – символ мозга. Открытый мозг и классический лабиринт похожи даже внешне. Минотавр – это животная часть ума, а Тесей – человеческая. Животная часть, естественно, сильнее, но человеческая в конечном счете побеждает, и в этом смысл эволюции и истории. В самом центре лабиринта расположен крест, который символизирует пересечение животного и человеческого начал. Именно там расположен инициатический проход, где Тесей встречает и побеждает своего врага. Победить Минотавра, сказал он, можно только в себе. Мы должны безжалостно задушить гадину, и тогда с полным моральным правом сможем переименовать Шлем Ужаса в Шлем Цивилизации и Прогресса.

[Monstradamus] А в чем его программа?

[Nutscracker] В лабиринте надо поворачивать два раза вправо и один раз влево, потом опять два раза вправо и один раз влево, и так до самого конца.

[Monstradamus] Еще про кого-нибудь можешь рассказать?

[Nutscracker] Предпоследний. Француз. Он точно был самый умный из всех, да и выглядел очень живописно – в потертом китайском френче, с трубкой и копной волос. Эмблема у него была такая – красно-белое шахматное поле, где на белых клетках были бабочки, а на красных – буквы разных алфавитов. Сначала он несколько минут глядел в камеру, потом взъерошил волосы и заявил, что начнет с трюизма. Основная заслуга современной французской философии, сказал он, заключается в том, что ей впервые удалось непротиворечиво соединить либеральные ценности с революционной романтикой в рамках одного сексуально возбужденного сознания. После этого он молча пялился с экрана не меньше минуты, затем поднял палец и шепотом разъяснил, что это заявление, несмотря на свою кристальную прозрачность, уже является лабиринтом, ибо таковой возникает во время любого разговора с собой или другими, и каждый из нас на это время становится то Минотавром, то его жертвой. С этим мы не можем ничего поделать. Но, продолжал он, хоть мы не можем ничего поделать с этим, мы можем его поделать с чем-нибудь другим. В частности, мы можем оперировать понятием, более широким, чем лабиринт, – речь идет о дискурсе.