Иселин Херманн - Домино Страница 15

Как тебе это удалось?

Мне помог коллега, которого я встретил еще на конференции в Торонто. У них как раз освободилось место, ну и… все сложилось, как это обычно бывает, когда у тебя все в порядке со связями и с резюме.

Эта работа лучше?

Зарплата примерно такая же, но график работы, по-моему, лучше. Изредка — один-два раза в неделю — вечерние и ночные смены, а так, в основном, дневные.

Жаль, что зарплата не больше. Она почти позабыла свое разочарование по поводу его недавнего поведения.

Мы ведь с тобой говорили, что если бы меня тогда не ввел в заблуждение наш финансовый консультант, то дела наши сейчас обстояли бы куда лучше.

Не хочу ничего об этом слышать. Ты же, наверное, скоро рассчитаешься с долгами?

Еще несколько лет, дорогая.

По непонятной причине она смотрит на него почти дружелюбно. Ладно, идея с Американским госпиталем мне нравится.

Представляешь, я сегодня самым наглым образом позвонил в клинику и сказал, что простудился и больше не приду.

То есть ты уже все решил? Нет, я просто не понимаю. Ты ни единым словом не обмолвился.

Можно подумать, ты делишься всеми своими мыслями.

Мне кажется, тебе стоит вознаградить себя чтением какой-нибудь книжки.

С чего это? Напряжения в жизни мне и так хватает.

Но ты же не имеешь ничего против хорошего фильма по телевизору или в кино?

Это хотя бы не отнимает столько времени.

Да, но когда читаешь, то рисуешь в своем воображении картины, создаешь свой собственный фильм.

И?

Терпеть не могу, когда ты говоришь «и» таким тоном.

Прости, я имел в виду: и что?

Манон открывает книгу и, на первый взгляд, невозмутимо продолжает читать с того места, на котором остановилась, но потом все же отрывается, заложив страницу рукой. По крайней мере, ты мог бы почитать этого Токе — хотя бы из интереса к тому, что занимает меня. Он, кстати, выдвинут на Гонкуровскую премию. Ну, или потому, что у нас одна фамилия.

Может, когда-нибудь почитаю, говорит он без особого энтузиазма. Ну что, идем в клуб?

Чета Токе проводит образцовый вечер с четой Бенуа, у которых они выигрывают в бридж. Такие дни в жизни тоже бывают.

~~~

Воскресенье, март. Идет дождь. В шиферных крышах отражается серое небо. Сабатин — по уважительной или не слишком — причине не перенесла вчера время маникюра. Фотобумагу она тоже не успела купить, и сейчас ее явно не хватает. Увидит ли она его снова? Она надеется. Нет, не надеется. Когда они с Франсуа встретились, они так влюбились друг в друга, что невозможно было найти какие-либо аргументы против того, что они должны быть вместе. Они оба занимались изображениями, и, к счастью, он не был фотографом, а она — художником. Но у них были общие интересы, они быстро расширили свой круг общения. Его друзья стали ее друзьями, и наоборот. Ей все еще хорошо с ним. Она бы очень хотела думать: «Нам все еще хорошо вместе». Но она так не думает. Они женаты, у них есть дети. Все это напоминает обычную жизнь. Обычную, но не совместную. Именно она создает эту жизнь, именно она заботится о детях. Последние пару лет у него было несколько больших выставок, дела у него идут хорошо, он полностью поглощен своей работой, радует ли его еще что-нибудь? Да, его радует собственный успех. Он работает и зарабатывает больше нее, но дает ли это ему право отдаляться от семьи? Сабатин очень бы не хотелось показаться расстроенной, однако она не может отогнать нахлынувшего воспоминания об их первой встрече, когда он сказал: женщина — краски, мужчина — кисть. Она почувствовала себя целой палитрой, услышав это. Сейчас она ощущает себя рядом с ним почти бесцветной.

Их отношения носят скорее товарищеский характер, но ведь не очень хорошо, когда любовные отношения переходят в дружбу. Иногда она с грустью думает о том, что Франсуа — ее лучший друг, а с друзьями любовью не занимаются.

Он работает. Много работает и всегда рано ложится. Раньше, чем она. Даже когда у них гости. Мне это неинтересно, говорит он; на его прикроватной тумбочке лежит альбом для эскизов. Его работа важнее того, чем занимается она. Он — художник, она — ремесленник. Он создает картины, она их видит; он отражает то, что есть в его душе; она запечатлевает то, что уже существует. И не потому что она не знает, что один и тот же мотив, одновременно запечатленный двумя фотографами, — не одна и та же фотография, и не потому, что фотографом может быть кто угодно — так она ни в коем случае не думает, но Сабатин — фотограф особого рода. Она воспринимает мир таким, какой он есть, а ведь все зависит от глаз, которые на него смотрят. И то, что видит она, часто несет в себе красоту. Во время отлива Индийский океан превратился в бирюзовую полоску там, вдалеке, где он сливался с кобальтовым небом, а женщины, собиравшие водоросли, были словно разноцветные бабочки. Эта картина уже существовала в мире. Существовала многие столетия. Она просто это увидела. Сейчас ее фото часто воспроизводится, если речь заходит о Занзибаре. Она фотографирует деятелей искусства, таков ее круг общения. Она видит людей. Они чувствуют, что их видят. Она может заставить людей, которых фотографирует, светиться. Когда устанавливаются определенные отношения, взгляд начинает взаимодействовать с фотографом. Она не противник, она — посредник. Хороший фотограф видит именно эту ситуацию, эту хореографию, эту точку пересечения времени и пространства, именно эту черту характера в определенную долю секунды. Она вытаскивает их из череды жизненных ситуаций и превращает в историю. Сама того не сознавая.

Сабатин никогда не перестанет очаровываться фотографией. Для нее это некий момент времени. Промежуток между двумя ударами пульса. Бесстрастие посреди взбудораженного мира. Она не может перепрыгнуть через лужу, не подумав о кадре Картье-Брессона, изображающем мужчину, который перепрыгивает через лужу. Она почти подражает ему, когда делает это. Она часто корит себя за то, что ее глаза сами по себе не фотоаппарат, как, например, сейчас, когда мужчина идет между двумя женщинами, каждая из которых несет зонтик. А он без зонтика. Merde! Это он. Не раздумывая, она заходит в магазин.

Вам помочь?

Гм… Спасибо, я сначала посмотрю.

К сожалению, надо признать, что довольно сложно надолго задержаться в магазине, где идет ремонт, и этот приветливый рабочий как раз занимается тем, что красит стены. Здесь ничего не продается.

Спасибо. Сабатин заходит в следующий магазин, который, как ни странно, открыт. Сегодня же воскресенье. Но в этом магазине последний день распродажи.

Эти не покупайте, звучит уже знакомый голос, его голос, доносящийся из двери. Это не ваш стиль. Он снова закрывает дверь.

А он весельчак. Но продавец, похоже, так не думает и очень сердится, когда женщина в красном пальто говорит «спасибо» и уходит.

На нем сегодня нет плаща, наверное, поэтому она его сразу, да еще и на расстоянии, не узнала. Сейчас он далеко, бежит по авеню Трюден. Скучная и безжизненная улица, соединяющая улицы Дюнкерк и де Мартир, ни одна из которых, к счастью, не скучна. Особенно если тебя только что отговорили покупать ужасные туфли.

Он следит за ней? С таким же успехом можно сказать, что это делает она. И откуда он может знать, какой у нее стиль? Ей не хочется просто идти домой, поэтому она решает немного прогуляться. Мужчина в комбинезоне моет окна. Его салон остался без вывески на шесть недель, но он больше не сердится. Или не злится. Скорее, это кажется ему забавным.

Извините ради бога за вывеску! Первое, что она говорит при встрече. Он поворачивается.

Да ладно, не так уж вы и виноваты.

Cherchez la femme![7] — смеется она. Собственно, я приходила вчера поменять время маникюра.

Сейчас не могу. Мне надо отмыть эту гадость, а потом у меня гонки. Позвоните мне завтра. Чарли не тот мужчина, который долго сердится. Большой плюс в людях.

~~~

12.50. Эрик делает покупки на 835 евро и 15 сантимов в аптеке на улице Фобур Сент-Оноре и получает от мадам деньги наличными.

13.17. Роз покупает детское пюре, и — после небольших трудностей в примерочной с Лулу — нижнее белье. Розового цвета. Все в «Monoprix».

16.30. Манон покупает зарубежную прозу в «Laffont & Fixor» на улице Каннет.

18.12. Токе покупает розы на 17 евро для своей подруги, которые он позже оставит под ее дверью.

18.15. Зефир покупает тюльпаны на 21 евро для своей жены.

Зэт не покупает ничего.

Сабатин купила продукты, чтобы приготовить что-нибудь из тайской кухни. Она ставит покупки в коридоре и слышит, как Фредерик в комнате болтает со своим товарищем. Франсуа работает. Окна его мастерской выходят на улицу. Он всегда пишет под музыку.

Она заглядывает. Я дома! Она всегда говорит это одинаково. И всегда как будто поет. Но не отдает себе в этом отчета.