Людмила Мешкова - Брат или сестра Страница 15

— В какую палату? Я хочу домой, я не хочу оставаться в больнице.

— С таким переломом как у тебя домой не отправляют. Таким больным назначают стационарное лечение.

— Я хочу, домой, — испугавшись еще больше, запричитал я. Не хочу оставаться в больнице, мне дома лучше будет.

В это время к нам подошел врач, — что случилось? Почему шумим?

— Николай Иванович, она не хочет оставаться в стационаре, — ответила медсестра, — хочет лечиться дома.

— Девочка успокойся не надо шуметь, а то кость не правильно срастется и нам придется все начинать сначала, — спокойно заговорил доктор.

— Я хочу домой, — заголосил я во весь голос.

— Об этом не может быть и речи.

Я не слушал его, мне было просто не по себе, я боялся оставаться в больнице, потому, что понимал, что меня сразу же разоблачат, поэтому у меня началась настоящая истерика.

Видимо ему надоел мой крик, потому что он обратился к медсестре, — все мне это надоело, сделайте что–нибудь, успокойте ее, пусть перестанет кричать, я не могу работать в таких условиях.

— В коридоре находится ее брат, может быть, позвать его? Он ее успокоит, — спросила медсестра.

— Делайте что хотите, только пусть она перестанет шуметь, — ответил доктор.

Медсестра вышла из кабинета и вернулась с Машей.

— Сестренка что случилось? Тебе больно? — Спросила Маша, сразу же подойдя ко мне.

— Маша я не знаю, что мне делать. Меня хотят оставить в больнице. Ты же понимаешь, я не могу здесь оставаться. Они сразу догадаются, что я не девочка, — зашептал я ей на ухо.

— Хорошо успокойся, я все понял, — спокойно ответила Маша.

— Машенька сделай что–нибудь, а то я сейчас с ума сойду, — как заводной шептал я, ни на что, не обращая внимания.

Маша прижала меня к себе и гладила меня по голове, приговаривая, — успокойся, я что–нибудь придумаю.

— Машенька я, что хочешь, для тебя сделаю, буду всегда слушаться тебя, если ты хочешь, то навсегда останусь твоей сестрой.

Сестренка, жалобно посмотрев на меня, поцеловала в лоб, и, обернувшись к врачу, спросила его, — извините, пожалуйста, а нельзя моей сестренке лечиться дома?

— Молодой человек, не требуйте слишком многого, лучше успокойте свою сестру, а то мне придется применить силу.

— Ну как вы не понимаете, не может она здесь остаться.

— Что значит, не может?

— Не может и все.

— Молодой человек мне кажется, мы зря теряем время.

— Тогда я останусь вместе с ней.

— Это невозможно.

— Почему?

— Потому что больница это не санаторий. Здесь находятся люди, нуждающиеся в лечении.

— Значит, меня надо будет лечить, — спокойно ответила моя сестра.

— Молодой человек не мешайте работать, лучше займите чем–нибудь свою сестру или идите домой.

— Хорошо я попробую.

Маша повернулась ко мне, и, нервничая, произнесла, — не волнуйся Машенька, я сейчас что–нибудь придумаю.

Я же ни как не мог успокоиться. Тем временем сестренка присела ко мне на кушетку.

— Что? Что ты можешь сделать? — Подлил я масла в огонь.

— Ради тебя я все что хочешь, могу сделать, — жестко ответила сестра, с силой ударив кулаком по кушетке, на которой я лежал.

— Уже поздно, — проголосил я.

— Нет не поздно, — с этими словами моя сестра неожиданно поднялась на ноги, и, развернувшись со всего размаху, опустила свою руку на спинку стула. Да так сильно, что у нее в руке что–то хрустнуло, она громко вскрикнула, и тут же схватилась за руку. Увидев это, медсестра завопила не своим голосом, а я, наоборот, от неожиданности замолчал.

На крик медсестры к нам подбежал доктор, — что у Вас тут произошло?

— Он, — медсестра указала на мою сестру, — сломал себе руку.

— Как сломал? Зачем? — Удивленно спросил доктор.

— Не знаю, — пожав плечами, ответила ему медсестра.

— Молодой человек, что вы себе позволяете?

— Теперь вы оставите меня вместе с моей сестрой, — морщась от боли, но довольная собой произнесла моя сестра.

— Что ты вытворяешь мальчишка? — Разозлился доктор не на шутку, — я сейчас милицию вызову.

— Николай Иванович, какая милиция? Мальчишка руку себе сломал ради своей сестры, — быстро заговорила медсестра.

— Ладно, Верочка, успокойся, не буду я вызывать ни какую милицию, это я погорячился, — спокойно ответил Николай Иванович, — иди лучше, посмотри, что там у него с рукой.

Медсестра занялась моей сестрой, а про меня на какое–то время все забыли. Я, молча, лежал и наблюдал за тем, как она с доктором осматривает руку моей сестры.

— Ну что молодой человек могу поздравить, вы добились своего, придется мне Вас обоих оставить у нас в больнице, — ответил доктор после того как отошел к своему столу оставив нас наедине с медсестрой.

Только через полтора месяца нам с сестрой сняли гипс, и мы смогли отправиться домой, к тому же еще целый месяц находились дома. Поэтому когда наступил день нашего появления в школе, зима была уже на исходе. Наступил март месяц.

Многое изменилось в нашей с сестрой жизни, за это время, но я думаю, что все, что с нами произошло это не случайное происшествие, а закономерность.

Пока мы находились в больнице, мне часто вспоминался тот злополучный день, когда я так нелепо сломал себе руку, вернее мне помогли ее сломать. Что было бы, если бы я ее не сломал? Продолжал бы играть роль своей сестры. Но до каких пор продолжалось бы наше с сестрой переодевание? И к чему все это могло привести? Я просто представить себе этого не могу. Сейчас об этом даже вспоминать не хочется.

Я понимаю, что тогда мы были детьми, но, несмотря на это я думаю, что если бы не моя сестра, которая проявила завидную настойчивость в достижении своей цели, то еще неизвестно как сложилась бы моя жизнь.

Это сейчас, когда я пишу эти строки, я счастлива и довольна тем, что со мной произошло, а тогда находясь в больнице, когда нам наложили гипс и объявили о том, что сейчас разведут по палатам, я был в таком ужасном состоянии, что готов был провалиться сквозь землю. Но моя сестра, как всегда была на высоте, она, подойдя ко мне, шепнула на ухо, — когда устроишься, выходи в коридор.

— В какой коридор? — спросил я ее, ничего, не понимая.

— Наши палаты выходят в коридор. Твоя палата одиннадцатая, а моя двенадцатая. Так вот когда все уляжется, выходи в коридор.

— Зачем?

— Выходи там узнаешь.

— Откуда она узнала про палаты? — Подумал я, пока нас вели по многочисленным переходам больницы к нашим палатам.

В одиннадцатой палате, куда меня направили, находились четыре койки, одна из них как мне объяснили, была свободная. В палате никого не было.

— А где все остальные? — Спросил я медсестру, которая привела меня в палату.

— На процедурах, — коротко ответила она.

— Какая кровать свободна, — спросил я медсестру.

— Вот эта у окна.

Заправив кровать, она ушла, я же сев на кровать подумал, — сейчас придут девочки и все, для меня это будет крах.

Я сидел на кровати, оцепенев от страха. Одно дело, когда я ходил вместо своей сестры в школу, совсем другое дело оказаться здесь в больнице.

— Ты чего сидишь? — неожиданно услышал я.

Повернувшись на голос, я увидел свою сестру, которая выглядывала из–за двери. Увидев, что я в палате один, она, открыв дверь, зашла внутрь.

— Что случилось? Почему не выходишь в коридор?

— Я не могууу, — захлюпав носом, заголосил я во все горло.

— Чего ты не можешь?

— Я боюсь.

— О господи чего ты боишься?

С этими словами моя сестра не стала меня больше слушать, схватила за руку и потащила в коридор, там открыв какую–то дверь, юркнула в нее вместе со мной. Мы оказались на лестничной площадке. Моя сестра, не останавливаясь, направилась вверх по лестнице, я тащилась за ней вслед как привязанная. Поднявшись на один пролет, она остановилась, развернувшись ко мне, проговорила, — раздевайся.

— Что? — спросил я ее, ничего, не понимая, — зачем?

— Что значит зачем? Ты что хочешь остаться в палате с девочками?

Только теперь до меня дошло, чего хочет от меня моя сестренка. Я, обрадовавшись, что выход найден начал быстро раздеваться. Не смотря на то, что у нас по одной руке было в гипсе, мы сумели переодеться и вовремя появиться у себя в палатах, я у мальчиков, а моя сестра, как и положено у девочек.

Ну вот все и встало на свои места, думал я лежа на своей кровати притворившись спящим, так как мне не хотелось в данный момент ни с кем разговаривать.

Вечером к нам в больницу пришла мама, она принесла нашу сменную одежду, фрукты и всякую мелочь необходимую в больнице.

— Ну что мои хорошие рассказывайте, что тут у Вас произошло? — Спросила мама, когда мы расположились в холле на диванчике, — а то местные врачи мне так толком ничего не объяснили.

— Ой, мам я тебе сейчас все объясню, — сестра взяла инициативу в свои руки, — понимаешь, меня Юлька в школе толкнула, я упала, неудачно приземлилась, и получила перелом руки.