Пол Инграссия - Падение титанов. Сага о ««Форде», «Крайслере», «Дженерал моторс» и упущенных возможностях Страница 16

Это один из примеров прелестных автомобильных воспоминаний, свидетельство того, что американская любовь к автомобилям не ограничивалась маслкарами и «корветами». Однако ту историю с «пинто», которая попала в заголовки газетных статей по всей стране, прелестной назвать нельзя. Скорее трагической и смертельной.

Душным летним вечером в августе 1978-го три девушки из Индианы — две сестры и их кузина — ехали на подготовительный баскетбольный матч на стадион около города Элкхарт. В их «пинто» сзади въехал превысивший скорость автофургон. «Как будто огромная напалмовая бомба рванула», — вспоминал свидетель. К его ужасу, все три девушки сгорели заживо.

Месяц спустя большое жюри в суде Индианы со ссылкой на принятый год назад закон штата, по которому уголовному преследованию подлежали не только физические, но и юридические лица, признало «Форд мотор компани» виновной в «убийстве по неосторожности». В тексте приговора не упоминался ни один конкретный руководитель «Форда», а назначенное судом (максимальное по данной статье) наказание было, как ни дико это звучит, всего лишь штрафом в 30 тысяч долларов — сущие копейки для компании масштабов «Форда». Из чисто финансовых соображений «Форд» мог даже сократить свои потери, признав себя виновным. Но «Форд» этого делать не собирался, ведь на кону были не просто 30 тысяч долларов, а репутация компании.

К сожалению, сослаться на неосведомленность о проблемах «пинто» для «Форда» было невозможно. Почти целый год назад, в сентябре 1977-го, малоизвестный журнальчик под названием Mother Jones опубликовал результаты своего шестимесячного исследования на тему того, почему «пинто» могли загораться при заднем столкновении. Топливный бак машины стоял за задней осью, а не на ней (согласно запатентованной безопасной схеме самого «Форда»), писал журнал. Если в кузов «пинто» въехать на скорости даже тридцать миль в час[33] (поясняло издание), «трубка, идущая от крышки бензобака, отрывается от бензобака, и бензин тут же хлещет на дорогу».

Разработчики «Форда» знали об этом при запуске его в производство, писал журнал. Однако при подсчете затрат и выгод выяснилось, что количество жизней, которые можно было бы спасти, не стоило дополнительных пяти долларов, которые пришлось бы вложить в усовершенствование конструкции. «Горящие „пинто“ стали для „Форда“ таким позором, — добавлял автор, — что компания обрезала радиоролик, изначально кончавшийся словами: „Пинто“ оставляет теплые чувства».

Статья Mother Jones произвела фурор, и на нее написали отзывы такие крупные издания, как The New York Times. Через несколько недель министерство транспорта США начало собственное расследование дела. В июне 1978-го суд присяжных в Калифорнии присудил 128 миллионов долларов компенсации мальчику, серьезно обгоревшему в автокатастрофе с участием «пинто». Вскоре «Форд» объявил, что отзывает 1,5 миллиона «пинто», произведенных с 1971 по 1976 год, для устранения неполадок. Однако уведомление об этом дошло до владельцев машин только через несколько месяцев, когда наконец были произведены необходимые запчасти. Те три девушки из Индианы его так и не получили.

Когда в январе 1980-го начался судебный процесс, прокурор сказал присяжным, что «Форд» «сознательно предпочел прибыль человеческим жизням». В качестве доказательств он пытался привести более 200 внутренних документов «Форда», которые, по его мнению, подтверждали заключение Mother Jones: «Форд» с самого начала знал о проблеме «пинто» и мог ее избежать. Однако адвокаты компании убедили судью исключить из дела все документы, кроме пары дюжин, переведя внимание суда с конструкции «пинто» на обстоятельства данного конкретного ДТП.

Как отмечали адвокаты, въехавший в машину девушек фургон не прошел техосмотр. Водитель уже не первый раз нарушал правила дорожного движения и сам признал, что не следил за дорогой. И главное, продолжала защита, фургон ехал так быстро, что от столкновения загорелась бы машина с любой конструкцией бензобака. 13 марта, после двух месяцев заседаний, суд принял доводы «Форда» и признал компанию невиновной.

Заголовки «Невиновен» были для «Форда» и радостной новостью, и грустной. Оправдание явно было лучше осуждения, однако из-за всей этой юридической шумихи суд общественности был к компании неизмеримо строже. Это был очередной конфуз, наряду с претензиями к качеству «веги», ляпом с двигателями «олдс-рокет» и десятками тысяч неисправностей проданных машин. Репутация Джи-эм, «Форда» и «Крайслера» менялась кардинально. Они, долгие десятилетия бывшие символами гордости и процветания Америки, теперь выставлялись бездушными корпоративными аппаратами, потерявшими всякое уважение к потребителю. Скандал, начатый в 1965-м «корвэйром», с «пинто» дошел до своего логического завершения.

Что интересно, через два месяца после окончания суда в Индиане «Форд» выиграл государственный контракт на сумму 19,2 миллиона долларов на поставку 4994 «пинто» Почтовой службе США. В конце концов, дешевле «Форда» это никто не взялся сделать.

За несколько месяцев до судебного процесса по поводу «пинто» в Детройте начал развиваться кризис другого рода. В начале 1979-го, как только американцы стали возвращаться к большим машинам, приносившим Детройту прибыли, Иранская революция спровоцировала второй нефтяной шок за последние десять лет, и цены на бензин снова взлетели. Начался экономический кризис, продажи автомобилей упали, а «Крайслер» объявил о рекордных 207-миллионных убытках за второй квартал года. Однако рекорд продержался недолго: убытки третьего квартала достигли ошеломляющей (по тем временам) цифры 460 миллионов.

К тому времени глава компании Джон Риккардо уже несколько месяцев вел переговоры о получении федерального кредита в размере 1 миллиард долларов. Эта просьба поначалу натолкнулась на стену всеобщего скептицизма. «Обычное оправдание таким просьбам — сохранение рабочих мест, — рассуждала передовица Washington Post. — Однако сохранение рабочих мест только ради их сохранения опасно». Президент Джимми Картер, как и конгресс, игнорировал просьбу «Крайслера». А престижный Круглый стол бизнеса, состоящий из глав самых авторитетных компаний Америки, заявил, что он против финансовой помощи «Крайслеру».

То же мнение высказал и глава «Дженерал моторс» Том Мерфи, который не мог даже вообразить тогда, что его собственный преемник через 30 лет будет умолять Вашингтон о гораздо большей сумме — однако история повторится снова: нежелание президента помочь, скептически настроенный конгресс, падение продаж, прохладное отношение прессы и общественности. Вот только счет в 2009-м будет в 50 раз больше.

Однако, разумеется, никто не предвидел этого в ноябре 1979-го, когда отчаявшийся совет директоров «Крайслера» снял Риккардо с должности, заменив его 55-летним Ли Якоккой, год назад с позором публично уволенным из «Форда». Более десяти лет Якокка был правой рукой и наиболее вероятным преемником Генри Форда II — но, как выяснилось, двум этим эго было слишком тесно даже в такой большой компании, как «Форд».

После увольнения из «Форда» Якокка стал правой рукой Риккардо в «Крайслере». Как Якокка позже признался, он никогда бы не сделал этого, если бы знал, насколько плохи были дела компании. Около 80 тысяч непроданных автомобилей «Крайслера» стояли под Детройтом в «банке продаж» (как политкорректно назывались стоянки-склады, на которых сиротливо пылились машины, собранные не под заказ от дилеров). Это была настоящая управленческая катастрофа.

Но нет худа без добра, и кризис хотя бы способствовал взаимопониманию между автопроизводителем и СРА. Они объединились для лоббирования, и в конце декабря 1979 года конгресс был вынужден принять Закон о гарантии кредита компании «Крайслер». Государство согласилось выступить поручителем при выдаче «Крайслеру» заемных средств от частных кредиторов в размере до 1,5 миллиарда долларов, — но лишь при условии соблюдения компанией весьма строгих требований. В том числе продажи корпоративных самолетов. (Они были особенно бросающимся в глаза символом неумеренной роскоши — «Большая тройка», к сожалению, так и не усвоит это даже через 30 лет.) «Крайслеру» также пришлось пойти на поклон к СРА, частным банкам и иным организациям.

Профсоюз дал согласие (хотя и не без ропота в его рядах). Однако банки оказались еще неуступчивей. Уговорить их удалось лишь через 6 месяцев усилий и отчаянных переговоров, когда «Крайслер» уже практически оказался без средств. 1 апреля 1980 года, когда в переговорах наступил очередной переломный момент, молодой финансовый директор «Крайслера» Стив Миллер, пригласив банкиров к себе в кабинет, объявил, что «Крайслер» подал заявление о банкротстве. Гости его так и замерли, и тогда Миллер с улыбкой напомнил им, что сегодня день дурака.