Лука Спагетти - Друг из Рима. Есть, молиться и любить в Риме Страница 16

«Так что выведи меня на автостраду, покажи мне указатель и еще раз газани так, что стрелку зашкалит».

На следующий день мы вместе с Коррадо отправились исследовать Сан-Франциско с его канатной дорогой, панорамами, Чайнатауном, который сам по себе почти что является отдельным городом, феноменальной бухтой Золотые Ворота. Этот изумительный красный мост, которому не было видно конца, – предмет моих мечтаний в течение стольких лет. Он напоминал мне о Джеймсе Тейлоре, когда тот в своей песне «Wandering» рассказал о своих бесконечных странствиях между Нью-Йорком и Золотыми Воротами.

И нам казалось, что мы тоже должны двигаться без остановки: на следующий день мы выехали в Йосемити[64], а оттуда через несколько часов начали спускаться к Западному побережью.

Водить машину в Соединенных Штатах – совсем иное дело, нежели в Италии, по меньшей мере на калифорнийской автостраде. Иногда кажется, что ты смотришь из окна фильм, настолько красивы пролетающие мимо виды; коренное отличие от наших дорог, где можно любоваться панорамой самое большее в течение двадцати метров пути, пока либо туннель, либо неизбежные ремонтные работы не испортят все, включая нервную систему водителя.

Первой целью осмотра был Монтеррей; после него мы направились к самой красивой части калифорнийского побережья вдоль Автострады 1: зоне Биг-Сур[65]. Эта область, воспетая Керуаком, с горами Санта Лючия, отвесно обрывающимися в море, потрясающе живописна.

Затем мы прибыли в излюбленную туристами Санта-Барбару, где нас ожидали менее поэтичные удовольствия, но их тем не менее не стоило упускать. Мы оказались в кафе со смешной вывеской: филин, вытаращенные глаза которого представляли собой две буквы «О» в слове «Hooters»[66]. Нам еще не доводилось слышать название этого заведения с едой быстрого приготовления, хотя мы полагали, что посетили их все, от «Макдоналдса» до «Венди» и «Кентаки фрайд чикен»[67]. Нет, «Hooters» оказался нам в новинку. Заглянув внутрь здания, мы несколько обалдели, – но это было приятным сюрпризом, – стайка девиц в форменной одежде обслуживала искателей приключений, разъезжая на роликовых коньках. Но это было еще не все: одежда официанток, возрастом лет двадцати, состояла из беленькой маечки на пару размеров меньше, чем это было необходимо, с невероятно глубоким вырезом и шорт апельсинового цвета, столь плотно обтягивающих, что можно было не напрягать воображение. Однако же и на этом чудеса не кончались. Все девицы имели одну общую особенность: из их декольте выпирали, готовые лопнуть от полноты, непокорные округлости, стянутые до безобразия узкими маечками. Налитые груди даже наименее щедро наделенной природой красотки тем не менее не уступали бюсту Долли Партон[68]! Одним словом, это зрелище заставило бы побледнеть и самого Хью Хефнера.

За две минуты «Hooters» стал еще одним из наших американских впечатлений и отнюдь не из разряда рядовых!

На следующее утро состоялось наше первое купание в океане. Дело нешуточное для трех юношей, привыкших к спокойным и теплым водам Средиземного моря. Как только я погрузил в воду большой палец ноги, так сразу же сообразил, что никогда не смогу окунуться в нее! Температура была как на полюсе холода, и даже десяти литров глинтвейна не хватило бы, чтобы мое кровообращение вновь заработало! Коррадо, напротив, сделал попытку. Время его пребывания в воде составило две десятых секунды, но он добился своего. Правда, после купания нам пришлось ждать минут двадцать, пока он не приобрел цвет живого человеческого существа.

Мы колесили по городу до вечера, потом направились в автомобиле в Лос-Анджелес. По радио исполняли «Ventura Highway», мелодию из числа моих любимых американских песен, а когда на указателе я прочитал «Вентура», то не мог поверить своим глазам. Мы слушали «Ventura Highway», несясь по автостраде Вентура!

Лос-Анджелес оказался огромным, но не произвел ошеломляющего впечатления. Он был настолько велик, что оказалось сложно понять, где ты находишься. Ну как не заскочить на Беверли-Хиллз и не бросить взгляд на закрытые ворота вилл миллиардеров? Или не прогуляться по Аллее Славы, попирая своими стопами, как жалкое ничтожество, какую-нибудь голливудскую звезду?

А потом прогулка по Родео-драйв, улице, где Джулия Робертс, одна из культовых актрис, такая прелестная, нежная, несчастная, ходила за покупками в фильме «Красотка». Не знаю, какие сокровища отдал бы я, чтобы увидеть перед собой ее улыбку и такую незатейливую красоту… что же я сказал бы ей, если бы случайно встретил на улице? Или этого никогда не может произойти в моей жизни? Вероятнее всего, не может, но ведь мечтать не вредно…

Я очнулся от мечтаний, когда совсем неподалеку отсюда, на бульваре Сансет, оказался в «Тауэр Рекордз», моем любимом магазине дисков. Каждый раз, когда я видел эту вывеску, у меня во рту начинали течь слюнки: в каком бы городе я ни очутился, просто невозможно было устоять перед соблазном зайти туда и поискать те диски, которые я ни за что не нашел бы в Риме.

Покинув Лос-Анджелес, мы устремились к конечной цели нашего путешествия, Сан-Диего, куда мы прибыли через пару часов езды по бесплатной автостраде. Сан-Диего оказался изумительным: чрезвычайно жаркий, но сухой климат, а цвета и запахи напоминали нам, что отсюда рукой подать до Мексики. Бесконечные пляжи с выходящими в море причалами, участки побережья немыслимой красоты, от которой захватывало дух, такие как район «Ла Холла», настоящая жемчужина, напоминающая Большой Юг, с виллами и домами, висящими над океаном, и ощущением свободы и покоя, что тотчас же заставило меня полюбить это место. После осмотра чудес «Мира моря», знаменитого аквапарка, из центра города на небольшом поезде мы поехали в Тихуану, так называемые «Ворота Мексики».

Мы ожидали увидеть селение из белых домиков, подобных тем, что были знакомы нам по мультфильмам о Проворном Гонсалесе, и потеряли дар речи, когда после пересечения границы пешком оказались в гигантском мегаполисе. Очутившись на проспекте Революции, улице размером с Пятую авеню в Нью-Йорке, мы быстро смекнули, что в Тихуане все сказочно дешево: текила, сигареты, марихуана, секс, еда, лекарства и так далее. Мы довольствовались разнообразными «Маргаритами» и изысканными фахитас; а затем с несколькими блоками «Мальборо» под мышкой мы отправились обратно к границе, чтобы вернуться в Сан-Диего.

Днем позже, направляясь в Гэслэмп-дистрикт, я остановился на перекрестке Пятой и Эф-стрит, и глаза у меня полезли на лоб: мой взгляд упал на вывеску «Ресторан “Кроус”». Это был ресторан Джима Кроуса, которым управляла его жена Ингрид. Создатель таких шедевров, как «Operator», «New York's Not My Home», «I Got a Name», «These Dreams» и «I Have То Say I Love You in a Song», в строгом порядке моих предпочтений, умер в 1973 году, и мне никогда не приходила в голову мысль, что здесь, в Сан-Диего, я могу наткнуться на ресторан, посвященный ему.

Было просто невероятно – любое место, куда я попадал в Соединенных Штатах, делало мне музыкальный подарок. Все это выглядело так, будто я следовал по тропинке, осененной мелодиями любимых песен.

На следующий день, после долгих пеших прогулок и дикой усталости, действительно настало время насладиться солнцем, пляжем и больше не морочить себе голову: наш выбор пал на пляжи «Миссионерский» и «Океанский». В конце дня, любуясь с Хрустального причала потрясающим закатом и океаном, мы не могли поступить иначе, как последовать мудрому совету американского героя, Форреста Гампа: «Раз уж мы добрались сюда, стоит развернуться и продолжить бег!»

Начиналось наше обратное путешествие с побережья до побережья в Нью-Йорк.

11. «Highway song»[69]

Мы вскочили в «Грейхаунд», автобус, который добирается даже до самой маленькой и отдаленной американской деревушки, и отправились в Лас-Вегас. По дороге мы сделали остановку, и, выйдя наружу, я ощутил самую непереносимую жару, которую мне довелось когда-либо испытать в моей жизни. Впервые я понял, что такое пустыня.

По прибытии в Лас-Вегас мы, конечно же, не могли удержаться от искушения сделать ставку в казино. 28 и 11, 11 и 28: таковы мои числа. Я жаждал разбогатеть. Мною была вложена в рулетку существенная сумма в пятьдесят зеленых, больше я не мог себе позволить. Итак, произнеся необходимые заклинания, выполнив соответствующие ритуалы и взаимно ободрив друг друга, трое из фильма «Одиннадцать друзей Оушена» стояли на главной улице, готовые выбрать казино, обреченное на разорение. Судьба предпочла «Экскалибур».

Мы вошли с непоколебимой решимостью и взглядом победителей и заняли места за столом рулетки. 28 и 11, 11 и 28, я не мог думать ни о чем другом и поставил свои первые жетоны на мои счастливые числа. Не выиграло ни одно. В это время Коррадо и Алессандро повезло. На радостях они повели себя как последние дураки, когда тут же рванулись за выигрышами, чтобы прибрать их к рукам, не зная, что распределять деньги надлежит крупье, который, судя по написанному на его лице отвращению, с удовольствием заехал бы им в рожи своей лопаточкой.