Юлия Меньшикова - Рассыпанный жемчуг, или Свидание в Праге Страница 17

Вдруг автомобиль притормозил.

– Позор, пани! – крикнул Фрид. – Взгляните на этот памятник.

Юная девушка протягивала розу старцу в капюшоне.

– Что это за памятник? Еще одним пражским привидениям?

– Нет, это рабби Лёв и смерть. Тот самый рабби Лёв, создатель Голема.

Они вышли из машины. Красота и юность девушки подчеркивалась старостью мужчины с умным и сильным лицом.

– А где тут смерть? Неужели эта девушка с розой?

Фрид вздохнул, собираясь с силами, и рассказал очередную легенду – о том, как рабби Лёв долго обманывал смерть.

Когда рабби был уже совсем пожилым, почти столетним человеком, в гетто вспыхнула чума. Зря рабби Лёв погружался в чтение своих ученых книг, чтобы найти причину беды и спасение от нее. Однажды ночью он направился со своими учениками и служителями синагоги к задней калитке кладбища. Как только они приблизились, калитка открылась, и из нее вышел высокий, бледный, исхудалый человек с длиннейшим списком в руке. Это была Смерть. Лёв сразу догадался, кто перед ним стоит, и вырвал список из костлявых рук. В нем были имена тех, кому суждено умереть на следующий день, в том числе рабби Лёва и его спутников. Раввин быстро порвал список на мелкие кусочки. «На этот раз ты меня избежал, – сказала Смерть. – Берегись второй встречи».

Рабби Лёв был осторожен. Он знал, что Смерть будет ждать его на каждом шагу, чтобы перехитрить. Тогда с помощью ученых книг он изготовил маленькое приспособление, которое постоянно носил с собой. Когда Смерть приближалась, механизм тихо звенел, как старые часы, предупреждая об опасности. Смерть являлась в разных обличьях, чтобы обмануть раввина, но устройство всегда вовремя предупреждало его.

Так прошло много лет. У раввина был день рождения – собрались все его ученики, родные и друзья. Растроганный Лёв забыл свой механизм в кабинете и вышел навстречу гостям. Последней вошла его младшая внучка и подарила ему красивую, только-только распустившуюся розу. Раввин принял розу из рук девушки и понюхал ее. В ту же минуту он замертво упал на землю. Никто не заметил, что на одном лепестке розы блестела маленькая росинка, в которой и притаилась Смерть.

– Зачем ставить памятник Смерти? – удивилась Мария.

– Мы, чехи, особенно пражане, относимся к ней очень спокойно, я бы сказал – философски. Как к продолжению жизни. Смерть – всего лишь переходный этап. А вот жизнь – это вечное состояние.

Они продолжили путь. Фрид великодушно довез Марию до самого отеля. Ей с трудом удалось вручить ему деньги за бензин.

– Я думал над вашими словами, – сказал он ей на прощание. – Пожалуй, попробую вести экскурсии так, как есть, в обычном виде. Без маски, клыков и плаща.

Когда кончаются слезы

Мария поднялась в номер в первом часу ночи. История рабби Лёва вызвала в ней смутную тревогу. Как там Иван Яковлевич? Слишком поздно, чтобы к нему стучаться, придется подождать до утра.

Мария сняла брючки и шифоновую блузку. «Цвета увядшей розы», как сказала продавщица в бутике. Цвет был очень красивым, но название ей показалось грустным. А сейчас она и сама как увядшая роза – усталая, ничего не понимающая.

Мария наполнила джакузи, напустила в нее ароматной пены и с наслаждением погрузилась в теплую воду. Прошло не так много времени, но кажется, что целая вечность разделяет ее с тем, кого она никак не может простить.

«Принимая настоящее, вы по-новому переживете свое прошлое и освободитесь от него. И тогда вы расстанетесь с прежними представлениями о себе и окружающем мире», – вспомнились ей слова гадалки. И еще – фрагмент из книги Брюса.

«Именно благодаря признательности мы получаем ключ для преобразования собственной жизни и ощущаем себя счастливыми.

Когда мы чувствуем благодарность, завеса вечности приоткрывается. И нам откроются тысячи причин, по которым мы можем ее испытывать. Чем большую благодарность мы чувствуем, тем больший дар будет нам дан».

Мария закрыла глаза и попыталась вызвать в памяти образ своего «бывшего Императора». Сначала ничего не получалось, она чувствовала только свою прошлую обиду. Наконец она увидела его: равнодушного, нетерпеливого, так и не сумевшего сказать ей правду и канувшего в неизвестность.

Отпустить и простить… А за что ей его прощать? Разве он обещал любить ее вечно? Говорил о каких-то обязательствах? Мария представила себе лицо Императора как можно отчетливее и посмотрела ему в глаза. «Прости меня, – сказала она ему. – Ты не мой человек, и я всегда это чувствовала. Но ты очень многое мне дал, ты был рядом со мной три года, и за это я благодарна тебе. Спасибо тебе за все. А теперь прости и иди с миром». Отчужденное лицо Императора стало смягчаться, черты расплывались и теряли четкость. Наверное, это из-за слез, из-за комка в горле. Сейчас все пройдет, и она освободится… И все будет по-другому.

Когда слезы кончились, на душе стало спокойно и легко, и Мария почувствовала, что вот-вот заснет в джакузи. Почему бы не понежиться немного в приятной дремоте? Уже в полузабытьи ей послышался тихий стук в дверь. Наверно, стучат где-то рядом, решила Мария, но стук повторился отчетливее. Она накинула халат на мокрое тело и подошла к двери.

– Кто там? – спросила она, почему-то шепотом.

– Это я, Иван. Открой, пожалуйста!

Мария даже не успела удивиться, как ее пальцы уже открывали замок. Иван прямо с порога обнял ее, поднял и понес в комнату.

– Как я соскучился, – прошептал он. Потом опустился на диван и усадил Марию себе на колени. – Где ты была? Я жду тебя часа три!

– Почему ты не звонил?

Иван хлопнул себя рукой по голове.

– Не сообразил вовремя. Забыл спросить, в какой комнате ты остановилась!

Уезжал из Праги по делам на неделю, вернулся вчера вечером и сразу сел звонить. Фамилию твою я тоже не знаю, и портье предложил мне набирать все подряд. В отеле триста номеров… И я набирал подряд все цифры от одного до трехсот. Думал, голос сорву, прося тебя к телефону. Мне попалось четыре Марии, две Марианны, три Марины, а тебя так и не удалось застать на месте!

– И тогда…

– И тогда я приехал сюда и пошел к портье. Описал ему тебя и пожилого джентльмена в коляске, которого ты сопровождаешь. Он сразу сказал, где тебя искать. Мне бы в голову не пришло, что в номере для новобрачных! Я сначала решил, что он ошибается, но потом почувствовал, что ты именно здесь… Так где ты сегодня была?

«Искала тебя», – хотела сказать Мария. Но передумала.

– Гуляла по Праге… Встретила Фрида. Он решил закончить экскурсию и довез меня до отеля.

– И где же вы с ним были?

– Осматривали Злату уличку. Прошли ее от начала до самого конца. До последнего фонаря.

– Это там, где лежит серый камень?

Голос Ивана звучал естественно, без малейшего напряжения.

– Да, именно там. Мне казалось, что там находится тот самый дом, с персональным райским садом. Я хотела забрать жемчужные сережки-перышки…

– По-моему, я их видел, обязательно поищу.

– А нельзя ли завтра заехать за ними? Туда, в райский сад?

Иван вздохнул.

– К сожалению, завтра никак не получится. Я здесь только на одну ночь. Нужно уладить кое-какие дела.

Мария с нежностью дотронулась пальцами до его щеки.

– Не хочешь принять ванну? Ты, наверно, устал с дороги. Можем выкупаться вместе, она огромная. Больше, чем та, на львиных лапах…

Они вдвоем лежали в джакузи под теплыми струйками, утомленные любовью, убаюканные мельканием зеленых огоньков. Райский сад – там, где мы вдвоем, думала Мария. Иван обнимал ее, и она погладила его по руке.

– Откуда у тебя этот шрам? – спросила она.

– В юности я занимался еще и фехтованием. Точнее, сабельным боем. Есть такие фехтовальщики-саблисты, так вот я из их числа. Ничего особенного, просто неудачный удар. В спорте такое случается сплошь и рядом.

Потом они в обнимку лежали, погружаясь в счастливый сон. Впервые за время ее приезда номер для новобрачных используется по назначению, сонно думала Мария, чувствуя под головой мужское плечо.

Красная роза и старинная жемчужина

Мария проснулась одна. Иван, видимо, успел уйти, пока она спала. В вазе на столе стояла красная роза. Какая красивая! Будто только что из сада. Есть даже капелька росы между лепестков…

Она вспомнила памятник рабби Лёву. Утреннюю сонливость как рукой сняло.

Мария потянулась к телефону на тумбочке и набрала номер Брюса. Бесконечные длинные гудки. Она выглянула в коридор – там явно чувствовался сильный запах лекарств. Тихонько постучала – никто не ответил. Тогда она снова начала звонить.

Трубку наконец сняли. «Алло?» – отозвался женский голос. «Это номер Ивана Яковлевича?» – с замирающим сердцем спросила Мария. «Да, это его номер, но он сейчас не может подойти», – ответила женщина, чуть помедлив. «Я сейчас приду», – встревоженно пообещала ей Мария и повесила трубку, не дожидаясь ответа.