Владимир Борода - Беглецы в Бесконечность Страница 18

— Мы куда-то едем на поезде? — удивился Алекс.

Слави его поправил:

— Не на поезде, а на траэкте, то есть пароме, и ни куда-то, а в Амстердам-Норд. Там живет и имеет фирму Джон.

При входе в вокзал стояли два улыбчивых полиса и курили каждый свой джойнт. Запах не мог обмануть — это были на сто процентов джойнты, с первоклассной травкой! Полисы заулыбались еще больше при виде их и отсалютовали "викторией". Слави ответил, а Алекс проворчал:

— В этом сумасшедшем городе тебя даже полисы приветствуют по-хипповому, морда волосатая, вот я перекинусь и тоже захипую в полный рост… Слави промолчал, улыбаясь чему-то своему.

Приобретя у денежного автомата, висящего на стене вокзала в проходном зале энную сумму денег — Алекс, и в магазинчике с газетами блядский журнал "Ролинг стоун" из-за картинки на развороте — редкое фото Хендрикса, это уже Слави, друзья оказались на оборотной стороне вокзала. И как все, имеющее оборотную сторону, вокзал этот оказался со стороны залива обыкновенным бетон-со стеклом сооружением, с замусоренным тротуаром и зассанными углами. Прямо напротив этих зассанных углов как раз причаливал широкий траэкт, завоевание демократии, так как был бесплатен. Каждые пять минут! один из двух траэктов подходил к причалу Централстейшена, брал неограниченное количество пешего народу, велосипедистов, небрезговал мотоциклами и инвалидными автомобильчиками миниатюрных размеров, и все перевозил на другой берег залива. А навстречу ему уже спешил со своей порцией груза брат-близнец, второй траэкт, спешил выгрузится и загрузится, и так двадцать четыре часа в сутки и совершенно бесплатно… В башке у американца Алекса это укладывалось с трудом.

На этот раз оказался траэкт с сюрпризом, как пояснил Слави Алексу, это не тот траэкт из двух, а из двух других, разница небольшая — не каждые пять минут, а три раза за час, более скромных размеров и только в дневное время. Но тоже бесплатно и ближе к нужному им месту!

— Повезло, -

равнодушно ответил на радость Слави Алекс и уселся на пластиковое сиденье на корме. Слави устроился рядом, взревел мотор, берег стал удалятся, сзади забелели буруны…

Попивая Гролш, остатки, и покуривая по очереди джойнт, второй за утро, Алекс и Слави наслаждались свежим ветерком с запахом моря, романтика! и не вызывали ни какого любопытства у пассажиров траэкта. Чему удивляться — у нас в Амстердаме и не такое увидишь… Вот образец демократии и толерантности местного населения, размышлял Слави, это вам не Испания, не Германия и даже не Париж… И тем более не Совок засранный… Алекс же подумывал в более меланхоличном ключе, из головы не шло заявление старого френда, ни хера себе, от помощи отказался, конечно, миллион он дать не может, да и десяток тысченок в баксах дать не слабо, это тоже куча бабок, и за что? только за то, что когда то четверть века назад, месяца полтора или три-четыре, по бульварам Уфы от мусоров линяли на пару, когти подрывали, чувих клеили да сухарь глушили… И кажется разок с кодеином… Да, разок, не более… а теперь что же, ну тысченку бы он выделил бы, так ведь отказался, ну а сколько за это время пока они будут в Амстердаме в трех колобродить долларов вылетит… было бы проще дать ему, кирюхе-корешу, на лапу определенную сумму и…

— Приехали, вылезай! -

весело скомандовал Слави, видать похмелье уже прошло. Нос у траэкта упал, стукнув железом об железо пирса, народ повалил на берег, выводя своих двухколесных коней в поводу. Слави и Алекс не спеша вывалили в числе последних, а навстречу им уже устремились желающие попасть задаром на тот берег… Голландия.

— Ну, и куда теперь?-

поинтересовался Алекс, не совсем еще выйдя из своих капиталистических рассуждений, а потому несколько хмуро.

— Здесь недалеко, вот увидишь!

И действительно оказалось недалеко, и действительно все увидел, дорожка наискосок среди трехэтажных длинных домов новой застройки, но чем-то традиционной архитектуры, по-шустрому выскочили к вездесущему супермаркету "Дирк"… и так далее, полупустой паркинг, в стороне пустынный шрот-продажа автомобилей из других рук, какие-то металлические ворота с двумя телекамерами над ними, военная база что ли? за угол, на углу шоп с колесами для автомобилей, табличка с названием улицы "Спикеркаде", какая-то недоразвалившаяся фабрика впереди…

— Это здесь! -

сообщил Слави, открывая разрисованную дверь. Сразу за нею крутая длинная лестница, деревянные перила, стены в пятнах краски, черт, похоже на бомжатник какой-то…

— Нет Алекс, это не бомжатник, а по-западному сквот, это просто фирма "МЕЭЙДЖК РИСАЙКЛ КЛОУДС КАМПЭНИ", сокращенно МРКК, босс Джон, фрик такой, только он не любит, когда его боссом называют…

Дверь бывшая когда-то белой, с многочисленными следами открывания без ключа. Слави не стучит, запуливается, Алекс следом, от любопытства тянет шею… Просторнейшая комната, метров так двадцать в длину, окна до пола выходят на какую-то плоскую крышу залитую гудроном, два кожаных дивана, в углу компьютер и факс, магнитофон орет, на стенах росписи и плакаты, на одном диване куча одежды, на другом сам босс-не босс фирмы, длинноносый Джон с бритой мордой, шрам через скулу, голубые глаза, клешеные джинсы и полосатая рубаха навыпуск.

— Хай Джон!

— Хай Слави! Давно в Амстердаме?

— Пару-тройку дней. Знакомься, мой друг юности, когда-то вместе жили и хипповали в России…

— Джон.

— Алекс.

Крепкое рукопожатие, со стороны Джона дежурная улыбка с холодным взглядом, со стороны Алекса легкое смущение — в Америке с такими бизнесменами он не сталкивался…

— Мы к тебе по делу, Джон, Алекс хотел бы приодеться, ему надоели цивильные шмотки, хотел бы что-нибудь периода юности…

— Это надо ехать на склады, в Тилборг.

— Это далеко? -

живо заинтересовался Алекс, на что Слави замахал руками.

— Джон, это же около Бельгии, давай в следующий раз, Алекс не такой разборчивый, я думаю можно и тут подобрать ему шмотки, а?..

— Можно и тут…

Джон был как почти всегда флегматичен, то ли постоянные джойнты сказывается, то ли характер голландский, нордический выдержанный, что во общем одно и тоже. Но зад оторвал и повел Слави и Алекса в закрома, для этого надо было вновь спустится по лестнице, выйти на улицу и нырнув за угол, пройти узким коридором и оказаться во дворе, где веселые арабы или кто они там, ремонтировали машины. Огромные железные ворота ржаво-коричневого цвета напоминали собой крепостные, Джон извлек связку ключей, поколдовал над замками, распахнулась калитка и…

Сколько раз бывал Слави в этом высоком цехе со стеклянной крышей, но привыкнуть не мог… Весь цех был завален шмотками — в мешках, в пакетах, в тюках и просто навалом, кучами… На полках, на стеллажах… Все было сэки-хенд, но не это было главным, главное было в следующем — все, все до едином, до единой и последней шмотки в этом ярко-освещенном осенним солнышком цехе были хипповые… Клеша-джинсы и рубахи с широченными рукавами в цветах, фольклорные шмотки и бархатные пиджаки, цыганские юбки и униформа гусар, жилеты из всех материалов, только какие шли на изготовление жилетов и замшевые одежды индейцев, вышедших на тропу войны… Юбки, шарфы, платки, платья, свитера, пончо, полукомбинезоны… Сапоги, туфли, сандали, кеды и все с шестидесятых, и все различнейших моделей и фасонов… Глаза разбегались, еще бы им не разбежаться

— Алекс! помнишь морда как мы джинсы из полотна для художников сами шили?! -

не выдержал очередного приступа восторга, который его посещал каждый раз в этом цеху, Слави. На что Алекс тараща глаза и поводя головой по сторонам, отвечал слегка ошизевши:

— Д-а-а… пещера Алладина… или Синдбада?.. Ну сокровища тысяча и одной ночи…

Товар был первосортный и накоплен явно в расчете на новый всплеск революции шестидесятых, когда юные бойцы ринутся по сэки-хендам и блошиным рынкам в поисках формы движения флаур паур, а тут Джон со своими складами — нате пожалуйста, хайрастые патлатые башки с горячими сердцами, пожалуйста, в большом количестве, неограниченных расцветок и разнообразных фасонов… только… только готовьте бабки, хрусты, тити-мити, воздух, капусту, баксы… Джон не был хипом, он был твердым современным, тридцати пятилетним фриком, сам любящий шмотки хипов и с удовольствием их носящий, и с неменьшим удовольствием слупливающий с туристов в районе Ватерлоплей, там у него киоск по продаже шмоток, приятные суммы… Которые он расходовал не на золото-особняки-автомобили, а на травку гашиш, витамины и вегетарианскую хавку (по приколу), на кассеты-компакт-диски и конечно на струны для своих гитар, которых у него было с полдесятка. Джон был неудавшийся рок-музыкант, неудавшаяся и несостоявшаяся рок-звезда, но довольно-таки успешный фрик-бизнесмен., типичное явление для таких стран, как Голландия, Дания и прочие североскандинавские страны. Жил Джон в офисе фирмы, который снимая в здании старой фабрики, ездил на "Форде" купленном на шроте и как уже было сказано — с удовольствием носил свои же сэки-хендовские шмотки…