Елена Глушенко - Девушек старше 35 просим не беспокоиться Страница 18

– Ну, а как твои дела? – поинтересовался он. – Как творческие успехи?

Алла слегка успокоилась. На эту тему она могла говорить свободно и сколько угодно.

– Замечательно, – ответила она. – Закончила кресла. Ну, помнишь, я тебе про них рассказывала? Такие а-ля Чиппендейл.

– Помню. И что ты с ними сделала?

– Нечто невероятное, – призналась она. – Но заказчица в восторге. Самое интересное, что это Мария Спиридоновна подсказала мне идею… Ну, то есть не впрямую подсказала, а просто навела на мысль.

– Каким образом? – с любопытством спросил Лёва.

– Да она, когда позвонила и попросила придумать что-нибудь к Новому году, сказала что-то такое… Что-то типа «жизнь – штука полосатая, то белая, то черная». Я тогда не придала этому значения. Но на самом деле запомнила. А потом на следующее утро вдруг вспомнила ее слова – белое, черное, снова белое, опять черное – и подумала: «А почему бы не сделать эти кресла полосатыми? А заодно и пушистыми, как хотела их хозяйка».

– А разве такое возможно? – голос у Лёвы был самый что ни на есть недоверчивый.

– Честно говоря, я тоже сперва сомневалась, – призналась Алла. – Но, как ни странно, вышло очень даже ничего. Я их сделала как день и ночь: одно кресло покрасила в белый цвет, а другое в черный. У обоих обивка полосатая – черно-белая. Только у первого белые полоски пушистые, из искусственного меха, а у второго – черные. Такие забавные получились!

Ее лицо светилось от удовольствия. Смотреть на это счастье можно было бесконечно.

Эх! Была – не была.

– Ну а как с личной жизнью? – спросил он нейтральным тоном.

– Никак, – помрачнела Алла. – Нету у меня никакой личной жизни.

– Это хорошо, – неожиданно сказал Лёва после паузы.

Алла потеряла дар речи и пришла в себя лишь через несколько секунд, в течение которых он почему-то улыбался.

– Почему это, интересно? – спросила она недоуменно.

– Потому что у меня большие виды на твою личную жизнь.

У нее внезапно пересохло в горле.

– Зачем ты это говоришь? – почти прошептала она онемевшими губами.

Он пожал плечами.

– Затем, что мне хотелось это сказать.

– А почему ты решил, что я хочу это слышать? – прищурилась Алла.

– Я совсем так не решил, – признался Лёва. – Просто подумал, что если не скажу это сейчас – возможно, не скажу никогда. К тому же, что мне терять? Как любит повторять Лорик, хуже, чем есть, уже не будет.

Она закрыла ладонями горевшее лицо. Он смотрел на ее склоненную голову и ощущал необыкновенную легкость. Даже если бы она сейчас с возмущением прогнала его прочь, он бы не сильно расстроился.

Алла приподняла голову и глянула на него поверх сложенных домиком ладоней. Лёва не видел ее губ, но по глазам понял, что она улыбается. И улыбнулся в ответ, сразу став похожим на Шурика из «Кавказской пленницы».

– Где ж ты раньше был, Лев Аркадьевич? – укоризненно спросила его Алла.

Он поднял брови, обдумывая ответ, а потом решил сказать правду.

– Понимаешь… Ты столько лет была рядом. Я каждый день шел на работу с мыслью, что снова увижу тебя, и это давало силы жить. Уже это было счастьем.

Она, прикусив губу, смотрела на его сосредоточенное лицо.

– А не так давно я внезапно осознал, что наши дороги могут разойтись в разные стороны. И мы можем больше никогда не увидеться. И я испугался.

Он замолчал, обводя пальцем узор на клеенке.

– Почему же ты столько лет молчал, глупый?

– Потому что… Ну, посмотри на себя. Кто ты, и кто я. Разве я мог надеяться? Ты, такая красивая…

Алла не верила своим ушам.

– Я? Красивая?! Да мы с тобой почти одного роста!

Он терпеливо вздохнул.

– Слушайте внимательно, Алла Константиновна. Я скажу это только один раз. Потому что иначе ты возгордишься и тогда уж точно меня бросишь. Ты очень красивая. Ты самая красивая женщина на свете. Я люблю тебя всякую. И когда ты больная, с красными глазами и сопливым носом. И когда здоровая. Когда ты грустная и когда веселая. Когда ты загружена проблемами по самую макушку и когда ты щебечешь беззаботно, словно пташка…

Она слушала, как зачарованная. Лёва бы, наверно, сказал ей еще много самых невероятных слов, но в этот момент в коридоре заскрипел ключ. Кто-то открывал входную дверь.

Лёва замолчал, и они с Аллой напряженно уставились в коридор, где через мгновение показалась молодая женщина в темном пальто.

Трудно сказать, кто испугался больше, и чем бы все это закончилось, если бы Лёвушка, проснувшись, не кинулся к матери, волоча за собой шубу Деда Мороза.

– Мамочка! – закричал он и обхватил ее за ноги.

Она прижала его к себе.

– Кто вы? – спросила женщина дрожащим голосом. – Что вы здесь делаете?

– Это Дед Мороз и Леший, – ответил за гостей мальчик.

Вот так сразу разобрать, кто из присутствующих Дед Мороз, а кто Леший, было сложно, и она замолчала, не зная, что делать.

– Вы не волнуйтесь, пожалуйста, – дружелюбно сказал Лёва. – Мы не воры, мы артисты. Просто он боялся оставаться один…

– Как один? – побледнела женщина. – А разве папа не приехал? – спросила она у сына.

Тот отрицательно покачал головой. Женщина испуганно закусила губы.

Лёва поднялся с места, намереваясь усадить хозяйку, но в эту секунду в коридоре снова заскрипел замок, и в квартиру вошел кто-то еще. Судя по производимому шуму, это был хозяин дома.

– Папа! – закричал Лёвушка и кинулся к отцу.

Женщина бросилась вслед за ним.

– Где ты был так долго? Что-то случилось? Я думала, ты уже дома, – чуть не плача выговаривала она мужу.

– Трассу перемело, – басом оправдывался тот. – Мы с Серегой два часа откапывались…

Алла с Лёвой переглянулись и, поняв друг друга без слов, двинулись к выходу.

…

Хотя еще было темно, но уже неотвратимо наступало последнее утро уходящего года.

Они ждали такси и переминались на снегу, не давая замерзнуть ногам.

– Что будешь делать? – спросила Алла.

Лёва пожал плечами.

– Посплю немного.

– А потом?

– А потом буду готовить себе праздничный ужин.

– А как же мама?

– Мама уехала в Саратов, – сказал Лёва с плохо скрываемой радостью.

– Насовсем? – испугалась Алла.

– Нет, только на праздники.

Увы. Или все же к счастью?

Алла достала из сумки телефон и прижала его к уху, грея под капюшоном.

– Алло? – сонным голосом отозвалась Варвара.

– Доча… Как ты смотришь, если дядя Лёва будет встречать Новый год вместе с нами? – спросила она, глядя в его сияющие глаза.

– Отлично, – зевнула в трубку Варвара. – Наконец-то. Хлеба не забудьте купить.

Она снова зевнула, выключила телефон и тут же уснула.

Июль-сентябрь 2007 г.