Наталия Доманчук - ЮАР наизнанку Страница 2

Почему-то большинство выпускников, заканчивающие школы, не хотят идти в ВУЗы, а предпочитают «отдохнуть» – поездить по миру, поработать официантами в других странах…

Скажу откровенно – молодежь очень избалованная. Почти в каждой белой семье есть прислуга. Многие дети никогда не заправляют свою постель, не моют посуду, не убирают в доме.

И не смотря на такую жизнь, они умудряются устать от «нее» и ищут приключений в других странах. А когда они приезжают назад и понимают, что жизнь проходит мимо них – очень сожалеют и стараются догнать время. Некоторым это удается, и в двадцать восемь, получив образование, они устраиваются на работу, заводят семью, получают приличную зарплату, на которую могут себе позволить и дом, и машину, и прислугу. Они путешествуют и наслаждаются жизнью. Но большинство не способны угнаться за временем, да и терпение они уже где-то посеяли. Они оканчивают какие-нибудь курсы, устраиваются на среднеоплачиваемую работу и жалуются, что не смогли ухватить удачу за хвост. Но даже этот достаток позволяет им иметь и дом, пусть небольшой, и недорогой автомобиль и прислугу.

Конечно же, есть индивидуумы, которые знают чего хотят от жизни и уверенными шагами идут к лучшей жизни. Таких, кстати, тоже немало.

Если среди них и чернокожие жители. Именно им действительно тяжело. Потому что до 1994 система государственного школьного образования строилась по расовому признаку и только дети белых получали образование в школах, где обучение велось либо на африкаанс, либо на английском языке. Для белых детей образование было бесплатным и обязательным до шестнадцати лет. Практически все дети африканеров учились в государственных школах, а дети англо-африканцев – не только в государственных, но и в элитных частных школах, созданных по образцу английских закрытых привилегированных школ. Основная роль в распространении образования среди черного населения принадлежала лишь европейским христианским миссиям.

В последние годы правительство ЮАР многое делает для преодоления наследия апартеида в сфере образования. На образование тратится не менее двадцати процентов бюджета. В университетах и технических колледжах обучается свыше миллиона студентов и для чернокожих жителей ЮАР обучение бесплатное. Но в школах сохраняется очень высокий уровень неграмотности среди населения старше пятнадцати лет (исключительно черные жители), кроме того, от шести до восьми миллионов взрослых функционально неграмотны.

На момент перехода власти в 1994 году к представителям черного большинства свыше девяноста процентов ученых и инженеров страны составляли белые. С тех пор положение если и изменилось, то скорее количественно, чем качественно.

Я, как и мой муж, работаю по специальности – инженер-электрик.

Мне повезло – я нашла работу сразу, с первого интервью.

Подготовила рассказ о том, где я работала, чем занималась, отбарабанила, прицепила несколько фраз про страну, про то, что мне хотелось бы тут жить и работать и… получила работу.

Скажу честно, что рассказ писала исходя не из того, чем я действительно занималась на Родине, а из того чем занимается компания, в которую меня пригласили на интервью.

Мой муж нашел работу спустя 10 месяцев, когда хоть что-то смог рассказать своему будущему боссу. А эти 10 месяцев, не поднимая головы, учил английский язык.

Кстати, про английский язык.

Я говорю на английском неважно, зато пишу хорошо. Иногда я путаю времена, иногда не могу построить предложение правильно. Но меня все понимают, и никто никогда не сделал ни одного замечания.

Английский язык я учила только в школе. Школа была не с английским уклоном, а самая обычная. И в аттестате у меня стоит твердая четверка, но когда мы приехали в страну, я понимала, как ни странно, примерно процентов 70. Этого было вполне достаточно, чтобы уловить смысл и ответить парочкой дежурных фраз, которым я сразу обучилась. У меня неплохое произношение. Но вот оно уж точно никакой роли не играет. Потому что в стране очень много выходцев из Европы, для которых английский – второй язык. Да и для чернокожих жителей страны английский не первый язык, а уж их произношение понять с первого слова практически невозможно. Когда первый месяц на новой работе мне пришлось общаться с чернокожими жителями по телефону – это была настоящая пытка. Потом я привыкла к их акценту, а сейчас понимаю их на все 100. Отличительная черта их произношения – это буква Р – твердая, как камень. Например, цифра три с их уст будет звучать так: тррррри. Кстати, в Южной Африке никто не «рэкает», как в Америке или Канаде. И эта самая «Р» произносится в точности, как наша. В компании, в которой я сейчас работаю, есть несколько «больших боссов» из Канады. Дело том, что в Южной Африке не хватает мощностей и правительство решило построить несколько атомных станций. Именно этим я сейчас и занята – электрической частью в построении атомной станции в Кейптауне. Так как опыта у южноафриканцев в этой области нет – они пригласили специалистов из Канады. На первом совещании присутствовали два профессионала из Канады и естественно они говорили на канадском сленге и «рэкали». После совещания, когда они ушли и остались только южноафриканцы, я пробурчала себе под нос:

– Ну и английский! Как они еще себе язык не поломали?

Все мои южно-африканские коллеги засмеялись и согласились со мной, что даже им тяжело общаться с канадцами, и что они совсем не привыкли к такому произношению.

Мы живем стране почти семь лет.

Я поменяла три работы, и моя зарплата увеличилась более чем в 3 раза.

Мой муж недавно в четвертый раз поменял работу, и останавливаться не собирается. «Если мне предложат больше, почему я должен отказываться?» – спрашивает он и просматривает в интернете новые рабочие позиции.

Итак, все-таки кому же на ЮАРе жить хорошо?

Думаю, что всем.

Возьмем пенсионеров.

Наши соседи по дому – справа и слева – пожилые люди. К своему пенсионному возрасту, они имеют выплаченный дом, две машины, прислугу – потому что привыкли к ней и отказываться не хотят. Да, их огромный дом не нужно убирать каждый день – дети и внуки редко приходят в гости, поэтому прислуга приходит прибираться всего пару раз в неделю.

Пенсионеры выглядят отлично! Они очень ухожены, почти всегда ходят за ручку и заботятся друг о друге. Мне очень приятно наблюдать как по утрам, в кафе, они приходят, держась за руку, присаживаются за столик на двоих, заказывают завтрак и наслаждаются. Они умеют наслаждаться жизнью: они, прищуриваясь, вдыхают аромат капучино, нежно потягиваясь и подставляя солнечным лучам свое морщинистое лицо любуются прохожими и посетителями ресторана, они беседуют друг с другом о своих детях и внуках, они с любовью заглядываются на вас и улыбаются. И вы не можете не улыбнуться им в ответ. Потому что их улыбка искренняя. Они знают, что их жизнь почти прожита, что они подбирают с пола драгоценные крохи жизни, что их соседа вчера увезла скорая, и что очень скоро и они окажутся «за бортом». Но они все равно улыбаются! Они прожили свою жизнь в радости, в счастье, и своей доброй, открытой улыбкой они желают и Вам такой же счастливой жизни! Они никогда не нагрубят Вам и всегда пропустят вперед: «Ты же молодая, ты же спешишь, беги, я подожду». Лично я, когда услышала такую фразу, застыдилась, остановилась и сказала: «Ну что вы! Проходите, пожалуйста». Потом долго смотрела этой бабушке вслед и думала о том, что очень хотела бы к старосте стать такой же солнечно – счастливой бабулечкой…

Теперь рассмотрим женщин. Белых и южно-африканских.

Только не надо утверждать, что женщина есть женщина и неважно какого цвета у нее кожа и уж тем более откуда она родом. Понятно, что женщина женщине рознь, но южно-африканские женщины – отличается, по крайней мере, от русских женщин всем, чем только могут отличаться особи в юбках.

Я пыталась завести дружбу со многими женщинами в ЮАР, но у меня ничего не получилось. Более того все мои русские знакомые такого же мнения, как и я. Вообще, к женской дружбе я отношусь очень тепло – я умею ее ценить и очень дорожу ею. Но перезнакомившись примерно с двадцатью женщинами я поняла одно – я никогда не смогу провести в их компании даже пару часов.

И это совсем не потому, что кроме темы про «Шопинг» больше тем нет.

В конце концов, я пишу книги и мне хватило бы фантазии придумать и озвучить мой последний шопинг во всех деталях – от перламутровых пуговицах на носках, до молнии на трусиках «танго».

Меня бесит в этих женщинах другое – все остальное. И если честно, то тема шопинга тоже. Но апогей моего возмущения – их гостеприимство. Вас когда-нибудь приглашали на день рождение южноафриканца?