Марк Азов - Ковчег «Ной»-2 Страница 2

Пришли сразу трое… с бейсбольными битами. Сказали, что будут меня защищать от других таких же вооруженных праведников, только я должен делиться с ними бабками.

Пока я втолковывал мальчикам, что у меня бабок нет — здесь не дом престарелых, они мне оставили лишь обломки мебели и расколотый унитаз.

Следующий посетитель был больше похож на праведника: не вооруженный и, на первый взгляд, не опасный, но упорно домогался ответа, где взять справку о праведности: в муниципалитете или у психиатра? Интересовался льготами, положенными статусу праведника. Сколько праведник платит за воду, электричество и канализацию? Есть ли скидки по налогообложению? Полагается ли праведникам бесплатный проезд на городском транспорте?

Я мог ответить только на последний вопрос: если ковчег считать городским транспортом. Но делового праведника мой уклончивый ответ не устроил. Он заявил, что найдет себе ковчег понадежнее, на моем, слава богу, свет клином не сошелся, и ушел не прощаясь.

Третий стал расстегивать штаны. Я замахал на него руками, сказал, я и так верю, что вы еврей… Но, оказалось, ему нужен венеролог, он просто ошибся дверью.

Наконец, мне повезло, пришел настоящий праведник. Это сразу бросалось в глаза. Он был увешан детьми с ног до головы. Старший сидел верхом и пришпоривал папу. Двое поменьше размещались в локтевых сгибах обеих рук. А самые мелкие использовали его ноги как средство передвижения — переставляя ноги, он переставлял детей. Отца вообще было бы не видно, если бы не нос, торчавший из грозди орущих головенок. Такой нос мог бы послужить моему ковчегу килем или, на худой конец, рулевым веслом.

Но он сходу смешал все мои технические соображения:

— Я пришел сообщить, чтобы вы на меня не рассчитывали! — прокричал он сквозь детский хор. — Есть люди, которые больше нуждаются. У Цили Ароновны, муж перенес инсульт. Вообще, это беспомощные старики: ему 85, ей 78.

— А как же они будут размножаться? Мне надо, чтобы праведники размножались.

— Жаль, хорошие люди. — Расстроился праведник и ушел.

После ухода многодетного праведника стало непривычно тихо в доме. Но не надолго. Приехали двое мужчин и одна девушка.

— На какие деньги вы собираетесь строить ковчег? — спросил первый.

— Учреждаем фонд, — сообщил второй, не дожидаясь ответа.

— Какой заказывать штамп? — поинтересовалась девушка.

— «Ковчег Н-2» — Ной второй.

Уехали и открыли. Нашли спонсоров, собрали круглую сумму, которая ушла на аренду помещения и зарплату президента, вице-президента и пресс-секретарши фонда, после чего меня пригласили в полицию. Я подумал, открылись их финансовые махинации, но, выяснилось, что я, оказывается, поди знай, пытался изнасиловать ту самую пресс-секретаршу. Пока они ищут следы моего ДНК на ее нарядах, с меня взяли подписку о невыезде и отпустили домой…

А там собрались кандидаты в праведники и митингуют в мое отсутствие

Я к ним с вопросом:

— Как теперь быть, если у меня подписка о невыезде?

А они — с ответом:

— Это как раз кстати! Мы себе нашли другого руководителя проекта. Он большой ученый, член-перечлен различных академий, доктор-передоктор разнообразнейших наук профессор престижнейших университетов, лауреат сногсшибательных премий и прочая, и прочая…

— А он, извините, еврей?

— Какое это имеет значение?! — возмутился сам носитель всех этих титулов, который скромно присутствовал во главе угла. — Мы же не расисты. Я, допустим, еврей по происхождению, но гуманист по убеждениям, и я уверен, что в спасении от потопа в большей степени нуждаются палестинцы, страдающие под гнетом нашей еврейской оккупации.

Я пытался сопротивляться:

— Господь Бог поручил мне спасти по возможности генофонд еврейской нации… а не какой-либо другой!

Но он в диспутах не то, что я, — профи.

— Во-первых, существование Бога не доказано, — говорит, — во-вторых, Бог мог и не подозревать, что имеет дело с самозванцем, лжеученым и плагиатором.

— Это вы о ком?

— О вас, уважаемый! Вы не ослышались. Я привык говорить правду в глаза оппоненту. Вы присвоили чужую интеллектуальную собственность. Круглый ковчег уже сорок столетий тому назад был изобретен человеком по имени Атрахасис, который сплел его из тростника, о чем написано клинописью на глиняных табличках, найденных археологами.

Его эрудиция отправила меня в нокдаун. Поди знай, что не я один такой умный?

Воспользовавшись моим замешательством, многочлен академий, ввел в состав экспедиции пару обиженных палестинцев. Пара состояла из пяти человек: господин Касем аль-Касем и четыре его жены.

При этом известии в фонд «Ковчег Н-2» посыпались деньги из стран милосердной Европы и США, да и бедный Касем аль-Касем не остался в долгу — продал сеть своих супермаркетов и оливковые рощи. В результате, ковчег, таки да, был построен. Громоздился посреди двора, похожий на огромный барабан.

Накрапывал дождь, небывалый в середине июля, он все усиливался, и уже струи ливня барабанили по палубе ковчега. Все еще не хотелось верить, что мир наш погружается в небытие и вместе с ним я и моя подписка о невыезде.

Сквозь залитое слезами окно, я смотрел, как на борт ковчега по длиннющему трапу поднимались производители будущего человечества. Ученый многочлен- гуманист с молодой женой, две пары нечистых на руку основателей фонда «Ковчег Н-2» с подружками, недонасилованная пресс-секретарша с бой-френдом, угнетенный Касем аль-Касем с четырьмя женами и дама с собачкой. Дама наотрез отказывалась всплывать без собачки. Плакала, умоляла, предлагала высадить мужа из ковчега, а собачку взять на его место. Собачка была ростом выше дамы, если станет на задние лапы (собака, а не дама) Старый пес, глухой и одноглазый, который, казалось, разучился лаять, молча шел за дамой, путаясь в хвосте. Но из всех вышеперечисленных этот пес — единственное лицо, достойное занять место в ковчеге, потому что был заслуженным ветераном пограничных войск Израиля: на КПП вынюхивал взрывчатку. И многие из нас обязаны ему жизнью.

Ливень усилился, просторные шелковые платья жен Касем аль-Касема намокли, облепили фигуры, и я заметил подозрительное отсутствие талий. Наверно беременны, — подумал я поначалу. — Первыми дадут потомство, когда Земля обсохнет, и объявят ее своею, а евреев снова — оккупантами.

И тут залаяла собака… Впервые за много лет у отставного пса прорезался голос, он щедро облаивал жен Касема, и до меня, наконец, дошло, чем опоясаны талии восточных красавиц…

Продолжение не следует.