Владимир Гурвич - Гарем Страница 20

Наташа уже его ждала. Он поцеловал ее в щеку, она никак не отреагировала на этот его жест.

— Пойдем, скорей, не то прием посетителей завершится, — произнесла она.

Когда они подошли к палате, в которой лежала Тамара, Смуров вдруг испытал неловкость. Правильно ли он поступает, что навещает ее? Все же они расстались. У него нет полной уверенности, что ей уж так приятно его посещение. Но отступать уже некуда.

Кроме нее, в палате лежало еще пять больных. Было очень тесно и душно. У них нет денег на частную клинику, вот и приходиться находиться в таких условиях, грустно подумал Смуров. Он тоже не может им в этом пособить, с деньгами у него туговато, чересчур много расходов.

Тамара немного похудела и не выглядела столь безнадежно рыхлой, как в последнее время их совместной жизни. Лицо тоже осунулось и казалось более привлекательным. У Смурова мелькнула поразившая его мысль: будь она такой, как сейчас, может дело бы и не дошло до развода.

Они с дочерью сели рядом с кроватью Тамары.

— Здравствуй, Тамара. Как себя чувствуешь? Что говорят врачи?

Ответ прозвучал не сразу, словно бы она раздумывала, стоит ли вступать в разговор с бывшим мужем.

— Врачи говорят, что у меня больное сердце, ишемическая болезнь. Возможно, придется делать операцию аортокоронарного шунтирования.

— Это серьезная операция.

— Так и болезнь серьезная.

— Не понимаю, еще недавно с тобой все было в порядке.

— Еще недавно у меня была семья, — парировала Тамара.

Смуров невольно поглядел на дочь, она сидела молча и смотрела в сторону, словно бы происходящее тут ее не касалось.

— Ты намекаешь, что эти два события связаны?

Тамара слегка пожала плечами, но Смуров не сомневался, что именно так она и считала. Он решил, что спорить на эту тему сейчас не место и не время. В ее болезни его вины нет, а Тамара хочет таким вот образом пробудить в нем чувство вины за е болезнь.

— Принес тебе много еды, — решил Смуров переменить тему.

— Ты же знаешь, — довольно резко произнесла Тамара, — не люблю магазинное.

— А это не магазинное, — возразил Смуров, — сам все приготовил.

— Ты? — изумилась Тамара.

— Я, вот этими руками. Можешь на них посмотреть.

— Ты же не умел готовить.

— Жизнь заставляет учиться.

— Ты правду все готовил сам?

— Это что-то меняет?

— Если еду приготовила какая-то женщина, я ее не возьму.

Да, она все еще ревнует, изумился Смуров. Может, по этой причине и нажила свою болячку. Ничего так не разрушает организм, как негативные эмоции.

— Все приготовил только я, поэтому можешь есть со спокойной душой.

— Спасибо тебе, Дима.

Смуров вдруг увидел, что Тамара теперь растрогалась и едва сдерживает слезы. Воистину у нее от любви до ненависти один шаг.

— Как ты живешь, Дима? — спросила она.

Смуров прекрасно понимал двойной смысл вопроса, реально бывшую жену интересовало только одно: есть ли у него женщина? Чтобы она почувствовала, если бы он поведал сейчас ей, как на самом деле обстоят дела?

— Работы много, — уклончиво ответил он.

— У тебя всегда было много работы, — справедливо заметила Тамара. — А что помимо нее?

Смуров почувствовал некоторую растерянность. Врать не хотелось, а правду говорить да еще в присутствии дочери не собирался.

— Ничего особенного, пробормотал он, — прихожу домой, отдыхаю, смотрю телевизор. Если приглашают, отправляюсь на тусовки. Но не часто.

Их глаза встретились, и Смуров почувствовал, что Тамара не доверяет его словам. Но тут он уже ничего не может поделать. Ему захотелось поскорее уйти. Он выполнил свой долг; все, что мог в данной ситуации, то и сделал.

— Я еще тебя навещу, — сказал Смуров, точно не зная, говорит ли он правду.

— Хорошо, — тусклым голосом отозвалась Тамара. — Ты иди, а мы тут с Наташей еще поговорим.

— Буду ждать тебя внизу, — сказал Смуров дочери.

Дочь спустилась минут через двадцать. Она выглядела какой-то безрадостной.

— Как ты одна управляешься с домом? — поинтересовался он.

— Ну, так, не очень, — призналась девушка.

— А у тебя есть деньги? — только сейчас пришла к нему простая мысль.

— Мало.

— Что же ты сразу не сказала. — Смуров достал кошелек.

— Не надо, папа.

— Даже не возражай. — Он сунул ей деньги. — Если будут с этим трудности, сразу звони ко мне. И вообще, сообщай о маме. Договорились?

Наташа секунду стояла неподвижно, затем кивнула головой.

— Пойдем, я тебя подвезу до дома.

От больницы до дома, где еще недавно жил Смуров, было недалеко, и он быстро доехал. В машине они почти не общались.

Смуров затормозил возле дома.

— До свидания, милая, — попрощался он. Смуров удивился тому, что у него не появилось ни малейшего искушения посетить квартиру. Наоборот, ему очень захотелось как можно быстрей оказаться у себя дома.

25

Следующее утро началось с беседы с Руденским. Если в последнее время он был каким-то потухшим, глаза смотрели безразлично, то сейчас он выглядел по- другому. Его настроение явно было на подъеме, взгляд источал свет.

— Как обстоит ситуация с делом Трефилова? — поинтересовался он.

— Готовлюсь к слушанию в суде. — Смуров не стал пояснять все сопутствующие этому делу обстоятельства.

— Думаешь, выиграем?

— Надеюсь на это.

— Нам это как воздух надо. — Руденский вдруг наклонился к своему партнеру по бизнесу. — Я связался с агентством, мне прислали фотографии на выбор. Хочешь посмотреть?

— Что за агентство? — не понял Смуров.

— Ты что, забыл? Сам же мне советовал.

— Ах, ты про Таиланд, — догадался Смуров.

— А про что еще. Хочешь, посмотреть. Как большой знаток женского пола, мне важен твой совет, на ком остановиться.

— Хорошо, давай поглядим, кого тебе предлагают.

— Садись рядом со мной.

Они рассматривали фотографии, их было довольно много, больше десятка. Большинство девушек были весьма привлекательными, и Смурова посетила мысль: а не совершить как-нибудь такой же вояж и ему? Женщин других рас у него еще не было, а ведь интересно, какие они в постели?

— Кого ты мне посоветуешь? — спросил Руденский.

Кроме фотографии о каждой было написано несколько строк.

— Я бы рекомендовал вон эту, — показал Смуров после изучения всей портретной галереи.

— Почему ее?

— Очень симпатичная и написано, что студентка университет, хорошо владеет английским. Всегда плохо, когда возникают проблемы с общением. А ты тоже неплохо говоришь на этом наречии.

Руденский несколько секунд рассматривал на фотографию.

— Ты оправдал звание знатока женщин, ты прав, среди всех она самая лучшая. На ней и остановлюсь.

— Желаю удачи.

— Спасибо, Дима.

— Я пойду работать.

— Иди, — думая о своем, проговорил Руденский.

Смуров направился к двери.

— Черт, совсем забыл тебе сказать! — вдруг воскликнул Руденский. — Вчера, когда тебя не было, пришла к нам клиентка. Дело у нее как раз такое, какие нравятся тебе. Вот ее визитка, свяжись с ней и пообщайся. Вопрос, конечно, довольно мелкий, но ничем не стоит пренебрегать. Если увидишь, что совсем не интересно, отдай кому-нибудь из сотрудников.

Просьба Руденского не слишком порадовала Смурова. Работы хватает и без того. Игорь прав, если дело окажется малозначительным, отдаст его хотя бы стажеру, который появился в компании недавно. Пусть потренируется. Но сначала он встретится с этой… Смуров достал из кармана визитку: «Шестакова, Надежда Николаевна, архитектор, дизайнер», — прочел он. Что же у нее могло такого случиться, что ей понадобились недешевые услуги адвокатов?

Смуров решил, что нет смысла откладывать это дело, он позвонит прямо сейчас. По крайней мере, договориться о встрече. А там посмотрит, что делать дальше.

Раздавшийся голос в трубке был явно не молодой, но еще вполне звонкий. Смуров представился.

— Вы были у нас в фирме, разговаривали с моим партнером Игорем Георгиевичем. Он попросил меня ознакомиться с вашим вопросом.

— Очень приятно, я готова в любой момент это сделать.

Смуров несколько секунд раздумывал.

— А что если нам сегодня вместе пообедать, а заодно и все обговорить.

— Замечательно. Говорите, где, я подъеду.

Смуров назвал заведение и объяснил, как туда проехать. Они разъединились, и он погрузился в текущие дела.

Смуров так глубоко ушел в работу, что даже забыл про встречу. А когда вспомнил и поглядел на часы, понял, что не успевает к условленному часу.

Суров бросился к автомобилю. Ехать было недалеко, но дорога, как обычно, была забита тромбами пробок. Поэтому он опоздал. Почему-то он сразу же признал ее, хотя не имел никаких представлений об ее внешности. Он почти бегом направился к столику.