Анхель де Куатьэ - Убить шамана Страница 20

Несчастное рыболовецкое судно мотало из стороны в сторону — туда-сюда, как щепку в горной реке. Казалось, штурман специально ловит каждую волну, чтобы она со всей своей силой ударилась о борт этой ветхой посудины. И — не одна, так другая — перевернула корабль.

«Если у тебя есть цель, ты не должен бояться жертвы, — монотонно, каким-то почти нечеловеческим голосом сказал во мне Поль. — Если у тебя есть цель, нужно быть готовым заплатить самую высокую цену. Ты требуешь у меня самое дорогое… Что ж, если у тебя есть то, о чем я прошу тебя, бери у меня все, что пожелаешь. Бери без разговоров. И закончим на этом…»

Небо, пухнущее от грозовых разрядов, обрушивалось вниз потоками воды. На палубу, что ходила ходуном, будто ее закрепили на роликовых коньках, одна за другой, словно языки морского чудовища, закатывались огромные волны. Океан приготовился проглотить жалкое суденышко, решившееся заглянуть в его глотку.

Один из моряков увидел меня с трудом удерживающимся на ногах на опустевшей корме.

— Эй! Что ты там стоишь?! Сюда! — я едва различал этот голос, теряющийся в шуме воды и оглушающих раскатах грома.

Завороженный увиденным, я, промокший насквозь, продолжал стоять на том же месте, обдуваемый диким промозглым ветром. Я держался за металлическую трубу, приваренную к палубе для закрепления рыболовецких сетей, и не отрываясь наблюдал за безумствующей стихией.

— Черт бы тебя побрал! — раздалось совсем рядом, прямо у меня над ухом. — Ты с ума сошел?!

Этот человек скатился ко мне по скользкой палубе, обвязавшись веревкой, закрепленной за один из выступов корабельной надстройки.

— Хочешь, чтобы тебя смыло ко всем чертям?! — орал он. — На обед акулам собрался?! Держи конец!..

Я отрицательно покачал головой.

— Давай!!! — зло кричал он, тыча в меня веревкой. — Затянись! Давай!!!

Я снова отрицательно покачал головой.

— Псих! — раздраженно отрезал волонтер-спаситель. — Ну, как знаешь… Хочешь — оставайся!

Он быстрыми движениями привязал меня к металлической трубе, затянул веревку несколькими узлами. И ловко забрался по образовавшемуся канату вверх, к надстройке корабля. Мелькнул свет открывшегося на мгновение люка, и матрос скрылся внутри судна.

Грозовые разряды в очередной раз разорвали небо.

«Ты так и не остановился… — заговорила во мне Лихо. — Цель поглотила тебя… Жертву ты принес сам… Когда тебе кажется, что ты знаешь — «как», руки начинают гореть. Человек слепнет, когда думает, что цель близка. Слепнет. Но это мираж. Мираж… Чем, тебе кажется, ты ближе подошел к своей цели, тем на самом деле она дальше от тебя. Это так, Анхель…»

Корабль вертело вокруг оси, словно он не многотонная шхуна, а флюгер на городской ратуше. Раздался страшный хруст натянутых переборок.

«Ты хочешь изменить мир? Сотворить чудо? — зло прошептала Тень. — Но знаешь ли ты, что не так сложно завладеть силой, как удержать ее?.. У тебя ничего нет для этого, кроме твоего желания, а этого мало. Они идут лишь туда, где есть недостаток… Но когда я дам тебе эту силу, этот недостаток исчезнет и твои желания переменятся. Говорю тебе, одного желания — мало!»

Гигантская волна шла на правый борт. Я сначала даже не понял, что это волна. Казалось, что корабль просто в очередной раз накренился, приблизив меня к поверхности океана. Но нет, это не корабль заваливался на бок, это огромная волна подняла его на десять, а то и пятнадцать метров вверх, пронесла над водой и с чудовищным грохотом, словно собака, наигравшаяся с мышью, бросила вниз.

«Бог видит тебя, Бог слышит тебя, Бог знает, что ты делаешь»?

— Откуда я помню эту фразу?! Откуда?! — закричал я, глядя, как разверзнувшиеся небеса на моих глазах сменяются разверзнувшейся пучиной моря. — Откуда я ее помню?!

«Тебе кажется, ты все понял? — спросил голос, когда корабль перевернулся и пошел ко дну. — Если бы ты был таким, каким хочешь быть, ты бы не спрашивал чужого мнения… Твой ответ говорит о том, что тебя — двое… Можно ли прийти туда путем, который создан мыслью? Видишь, я всегда здесь…»

— Замолчи! — заорал я, захлебываясь соленой водой. — Замолчи!

Меня почему-то не качало, только мутило изнутри. Резкий позыв рвоты, и я исторг из себя зловонную воду — едкую соленую воду, перемешанную с частицами желчи.

Я открыл глаза и увидел небо — высокое, прозрачно-голубое, безоблачное.

Было странно чувствовать под собой твердую почву. Где я?.. Песок. Желтый мокрый песок. С трудом отыскав в себе силы, я приподнялся на локтях. Земля. Не может быть… Земля! Я выжил.

— Ну что ты развалился, дурак? — где-то невдалеке раздался знакомый старушечий голос.

— Ты?.. — я не поверил своим глазам. Старуха! Та самая, которую я встретил на автобусной остановке. Та самая, которая была в моем сне. Она здесь?! Не может быть… Но где я нахожусь? Что это за земля?

— Нет, не я, — зло передразнила меня старуха. — А кем я еще могу быть?! Конечно, я. Вот почему ты такой безмозглый?! Несчастье на мою голову!

— Где я? — прошептал я, вытирая песок с губ и оглядываясь по сторонам.

Уходящий за горизонт дикий пляж. Метрах в пятидесяти — линия леса: пальмы, лианы, зеленые тропики.

— На том свете! — буркнула старуха. — Где еще ты можешь быть?! Все покойники на том свете!

Я посмотрел на нее… и заплакал. Нет, не потому, что я ей поверил. Нет, наоборот. Потому что это было неправдой. Я не умер. Я почему-то опять не умер…

— Сделаешь свое дело — и помрешь, — деловито сказала старуха, словно прочитав мои мысли. — Дело решенное. Хватит ныть! Вставай! Развалился тут…

— У меня нет никакого дела, — я отрицательно покачал головой, отчего мокрые, спутавшиеся, в песке и какой-то тине волосы упали мне на лицо.

Я ощущал абсолютную внутреннюю опустошенность. Абсолютную. Словно меня выела изнутри стая голодных термитов.

— Нету у него дела! — в негодовании воскликнула старуха. — Это надо же! Нету у него дела! Вы посмотрите, люди добрые, нету! А что ты тут делаешь, если нету у тебя дела?! Ты сам-то подумай, что за ерунду говоришь! Вот дурак! Не ожидала я даже, что такой дурак будет! Ужас! Я старая женщина… За что мне все это?!

— Уйди, — прошептал я, ложась на песок, у меня не было сил, чтобы даже просто слушать ее. — Просто уйди.

— Уйти?! Мне мертвец нужен! — взвизгнула старуха. — Понял?! Так что давай вставай! Хватит себя жалеть! Что за мужики пошли?! Смерть!

Я вдруг засмеялся — тихо, беззвучно, легкой судорогой диафрагмы. Она смешная — моя смерть. Очень смешная…

— Что ты ржешь?! — продолжала орать старуха. — Умом тронулся?! А ну вставай! Вставай — тебе говорят!

— Ты так забавно это сказала: «Что за мужики пошли?! Смерть!» — прошептал я и через секунду добавил: — Оставь меня, ладно? Уйди…

— Ну уж нет! Мы так не договаривались! Ты все это затеял, ты и расхлебывай! Нечего тут… Взбаламутил, понимаешь, а потом — на тебе, в кусты! Нет уж, вставай и делай!

— Что я затеял? — я скосил глаза, чтобы увидеть эту сумасшедшую.

Мне было не то что странно или непонятно, мне было обидно! Ведь я ничего не затевал. Ничего! Почему она не отстанет от меня?

— Да все! — в абсолютной уверенности ответила она. — Все ты и затеял!

— Да что — все?! Что я затеял?! — прокричал я, снова привставая на локтях.

— Да все! Все ты затеял! — передразнила меня старуха. — Или это не ты мучился своими духовными кризисами, носился с ними по пустыне как с писаной торбой?! Не ты смысл жизнь искал, жить не хотел, как нормальные люди живут?! Не ты, скажешь?! А в Россию не ты поехал, спаситель человечества?! Не ты Скрижали искал?! Не ты?! Ну и хватит, значит, дурака валять, вставай!

— Откуда ты знаешь про Скрижали? — мне вдруг стало как-то неловко и дурно. — Кто тебе сказал?

— Ты же не своим умом живешь, дурак! Поэтому и известно! — прокричала старуха и театрально вскинула руки, словно собиралась пожаловаться небесам за то, что они выдали ей на руки такого форменного придурка. — Вот ну не дурак?! Ну не дурак он после этого?!

— Прекрати, — прорычал я, измученный ее ехидством, глупым кокетством, театральными фразами и жестами. — Откуда ты знаешь про Скрижали? Отвечай!

— Господи! — так же наигранно взмолилась старуха, но потом вдруг опустилась передо мной на корточки и затараторила с какой-то совершенно особенной обстоятельностью и серьезностью, методично загибая пальцы: — Тебе этот мир не нравился? Не нравился. Ты решил его изменить? Решил. Знания тебе нужны были?.. Нужны. Ты пошел искать. Пошел. Искал и нашел. Так? Так. Но понял, что знаний мало, нужна и сила еще. Так дело было? Так. Узнал, что отец такой же авантюрист был, как ты, и тоже силу искал, мир собирался переменить. Все правильно, ничего не путаю? Ничего не путаю. И вот мы теперь здесь, где твой отец жизнь заложил — и свою, и твою — ради этой силы. Понятно излагаю? Понятно. А теперь спроси меня, что ты делаешь сейчас, лежа на этом песке?