Ева Ланска - Четверо мужчин для одной учительницы Страница 21

Второе досье на Роберта Стивенсона. Американец, 35 лет, занимается недвижимостью, холост и тоже абсолютно типичный представитель своей нации успеха – приклеенная фарфоровая улыбка, глубоко посаженные глаза, прямой нос, скуластое лицо и плечи транспарантом «велкам ту америка». На первый взгляд – скучный тип, каких тоже было бы тысячи, если бы не его состояние. Продажей недвижимости он выдвинул себя в первые ряды американской элиты. Но деньги не делают скучного типа менее скучным.

Наташа мысленно тасовала колоду из двух карт, прислушиваясь к интуиции. Итальянец или американец? Американец или итальянец? У шестого чувства, похоже, был выходной. Подсказать ей мог только один человек – Вика. Как бы ей хотелось рассказать ей сейчас об этом своем странном задании, в котором от нее требовалось разыскать по миру четверых мужчин и выяснить у них у всех, не были ли они 14-го мая на острове L с девушкой по имени Дина. Для чего и кому это было нужно, она и сама не знала. Вика наверняка посмеялась бы над тем, как Наташа, словно заправский шпион, разрабатывает планы и сценарии «взятия» очередного клиента. И точно дала бы дельный совет. Но в условиях договора, который она подписала, абсолютная, полная конфиденциальность значилась основным пунктом. И даже после того, как бумаги были ею подписаны, Виталий Аркадьевич еще раз напомнил о том, что в случае разглашения доверенной ей информации он за ее жизнь не ручается. На лице Виталия Аркадьевича Прибыловского, дружелюбного бизнесмена с бизнесом не вычисляемого происхождения, пространство между носом и верхней губой было целиком покрыто густой щетиной, больше напоминающей седеющую щетку, чем усы. Когда он говорил, щетка зловеще шевелилась. Наташа вспомнила его говорящую щетку вместо рта, жесткие, слишком близко посаженные глаза, костистый с горбинкой нос и подумала о том, как цепь случайных вроде бы событий приводит к каким-то вовсе не случайным последствиям. С какого момента случайные события начинают иметь вес и значение? Ну не может же любая ерунда нести в себе предопределяющий смысл? Как возник в ее жизни этот Виталий Аркадьевич? Он позвонил ей сам, представившись приятелем Николая Николаевича Журова, ее близкого знакомого. А Журов как и когда укрепился в близких знакомых? Наташа отодвинула от себя дневник с чистой 58-й страницей и, почти утонув в мягком розовом кресле, перенеслась в тот день, с которого, пожалуй, все и началось.

Что это было за время года – уже и не восстановить в памяти, прошло больше трех лет, что-то дождливо-жалобное, с монотонным ударом одним пальцем по клавише «ля бемоль». Занятия в университете закончились, и Наташа собиралась поехать на собеседование по поводу работы. Она уже почти смирилась с промокшими от слякоти туфлями, когда позвонила Вика и деловым тоном назначила встречу через час в кафе. В том самом, с открытой верандой и огромными окнами. Наташа начала говорить о назначенном ей собеседовании, но Вика перебила: «Эти твои работы от тебя никуда не уйдут. Что там за важность? Советник в организации объединенных наций на тройном окладе с обедом? Ты мне нужна сегодня, и никаких возражений!» Розовый аппарат, подаренный Викой, в Наташиной руке погас, тем самым деликатно напомнив о их первых проведенных вместе выходных. Ни секунды больше не раздумывая, она поехала в кафе.

За столиком на двоих Вика была не одна. С ней сидела девушка, которую Наташа со спины не узнала. Она остановилась в растерянности, не решаясь вклиниваться в их разговор. Вика заметила ее. «Постой сзади тихо, получишь удовольствие», – сказала она Наташе одними глазами. Наташа послушно остановилась в паре шагов от них и услышала:

– Ну, вот такая грустная лавстори, Вик! Мужики пошли такие циничные! – жалобно закончила рассказ девушка.

– У тебя нерепрезентативная выборка, Милан, – ответила Вика.

– Че у меня?

– Ну ты же не можешь сказать, что знаешь всех мужчин и что все они такие?

– Не знаю... Большинство, которые мне встречаются, такие.

– А где они тебе встречаются?

– Да везде! На работе, в клубах...

– А ты знакомишься с ними сама, или они тебя выбирают?

– Обычно они. Я же не подойду первая.

– Почему бы и нет? Девушка, тем более такая красотка, как ты, всегда может одним взглядом поманить к себе понравившегося мужчину.

– Легко тебе говорить, Вик! Мне бы твою внешность!

– Это тебе так кажется. Я не 100 долларов, чтобы всем нравится, и потом, от внешности зависит далеко не все. Должно быть что-то еще в женщине.

– А у меня что, нету, что ли? Все равно все они циничные сволочи. Никто не старается, не ухаживает, ни дарит цветов. Им проще кинуть пачку денег, и все на них и так ведутся.

– То есть, я правильно понимаю, что ты поменяла бы ужасного циничного олигарха на романтичного студента? – спросила Вика, и в глазах ее заплясали веселые чертики, заметные только Наташе.

– Ну, неееет! – запротестовала Милана. – Конечно, нет! Но почему обеспеченные мужчины совсем не ухаживают? Они привыкли, что все можно быстро купить.

– Почему? Ну, сама подумай! Они же не идиоты, чтоб идти сложным путем, когда есть путь гораздо короче и проще. Я это к тому, что не надо продаваться, если не хочешь, чтобы тебя покупали. Не бери денег, если хочешь цветов.

– Как это не брать денег? Тогда он мне их давать не будет, решит, что я самостоятельная.

– Зато букеты дарить будет! Ты ведь этого хотела? – Наташа видела, что Вика уже с трудом сдерживается, чтобы не расхохотаться.

– Легко тебе говорить, – канючила Милана. – Лучше помоги, Вик! Познакомь меня с кем-нибудь. Я же знаю, ты можешь...

– Хорошо! Вот скажи мне честно, каких отношений ты действительно хочешь? – спросила Вика с серьезным лицом психолога дорогой клиники, продающего свое «диванное» время скучающим богатым дамам.

– Ну, я хочу, чтоб он ухаживал, дарил цветы, содержал меня, уважал, делал комплименты, был верным мне, – с готовностью перечислила девушка.

– А ты ему что за это?

– Как что? Я молодая, красивая...

– Я не спрашиваю, чем ты можешь его привлечь, я спрашиваю, что ты можешь ему дать взамен на его верность, деньги, уважение и прочий список твоих требований?

– Ну... Себя...

– Себя – это в смысле секс?

– Ну и это тоже.

– Понятно. И на какую сумму в месяц ты рассчитываешь?

– Пятерка стабильно. Ну и подарки.

– Прости, пожалуйста, но ты действительно думаешь, что секс сейчас так дорого ценится? Если верить газетам, ты задрала цену раз в пять! Притом, что ты и на десятую часть не сделаешь того, что в нее обычно входит, у тебя ведь нет такого опыта!

– Но я же его любить буду! Вик... ну, пожалуйста... – Миланина спина ссутулилась, сигарета, которую она держала в пальцах, нервно затряслась.

– Его или его деньги ты будешь любить? – жестко спросила Вика и резюмировала без тени сентиментальности: – В общем, ясно. Дать ты ему ничего не можешь. – О! Кого я вижу! – вдруг радостно закричала она и замахала руками. – Наталья! Привет! Как ты здесь оказалась? Милан, познакомься, это будущий гуру филологии Наталья Ситникова! Ой, как здорово, что ты здесь! Я тебя никак в универе поймать не могла! Мне так надо с тобой пообщаться! У тебя есть время?

– Привет, Вика. Не слишком много, – подыграла Наташа подруге, подойдя к столику. – Минут пятнадцать.

– О’кей, мы уложимся, хотя вопросов миллион!

– Ну, ладно, – с сожалением вздохнула Милана и встала. – Мне тоже пора. Приятно было познакомиться, Наташа.

– Пока-пока, увидимся, – улыбнулась Вика знакомой, а Наташа подумала, что не хотела бы, чтобы когда-нибудь такой взгляд предназначался ей...

17

– Ну, здравствуй, дорогая! Извини, что заставила ждать! – радостно заговорила Вика, как только Милана скрылась из виду. – Ну, как тебе представление? Цирк, да? Бесплатный! Это ты еще всю историю не слышала! История, леденящая душу: «был у меня олигарх, был готов виллы-яхты-шубы к ногам кидать»! Нравится мне эта фраза а-ля советская пионэрия: «был готов!» Был готов, но мерзавец не кинул! У меня таких «былготовых», как семечек на рынке.

– Красивое у нее имя – Милана. Неместное какое-то, – заметила Наташа.

– Точно! – засмеялась Вика. – У нас как только Таня, Маня, – значит, девочка из большого города, как только Милана, Снежана, – из села ближе к Хохляндии. И ведь таких, как она принцесс на горошине великое множество, с такими же суждениями и претензиями к жизни и к мужчинам!

– Откуда ты ее знаешь? – спросила Наташа.

– Это она меня откуда-то знает. Я ее вообще знать не хочу, – ответила Вика, пожав плечами и шевельнув пшеничной гривой. От этого любимого Викиного движения Наташино сердце привычно сжалось, словно чья-то рука в теплой мягкой варежке проверила, на месте ли оно. – А вот тебя очень хочет узнать поближе один человек! – серьезно добавила она.

– Меня? Кто? – Наташа чуть не поперхнулась от удивления своим двойным экспрессо.