Наталья Лайдинен - Израиль без обрезания. Роман-путеводитель Страница 21

– Ну что, пришла в себя немного, воительница-партизанка? – с усмешкой посмотрела она на меня.

– Ой, не спрашивай… Есть хочется! Но это уже прогресс. Вчера хотелось умереть!

– Пошли, пройдемся. В баре посидим. Подкрепишься немного.

– Пошли!

Я с трудом сползла с кровати. Тело ломило так, словно пара медведей мной в футбол играли. Постанывая и принимая немыслимые позы, я кое-как надела джинсы.

– Куртку прихвати! Ветрено…

– Только недалеко. Пожалуйста! – взмолилась я, с трудом переставляя ноги.

Мы сели в небольшом прокуренном пабе в паре кварталов от отеля. Пока я тупо пялилась в меню и прихлебывала вино, Милка возбужденно болтала по телефону.

– Что? Нашлась карга старая? А мы-то уже и консульство, и полицию на ноги поставили! Черт бы ее побрал, эту бабку!

Милка закончила разговор и треснула рукой по столу.

– Блин! – выругалась она. – Ты представляешь, что происходит?

– Неужели Тамара Ивановна нашлась? В Иерусалиме?

– Она самая! Старуха оказалась сексуально озабоченная! Прикинь, в храме Гроба Господня эта краля познакомилась с каким-то дедком, он ей в уши о любви и страсти насвистел, она с ним и пошла. У них, видите ли, были незабываемые ночи! Вернулась окрыленная! А у Шмуля едва инфаркт не случился. И у ее доченьки тоже. Один зять, похоже, был тихо счастлив, только виду не показывал.

– Да… Чудеса тут у вас на Святой земле происходят! – расхохоталась я.

– Еще какие. Тут вот у моего знакомого полковника, тоже нашего репатрианта, дочь-красавица за марокканца выходит. Чудеса в решете. Кстати! – хлопнула она себя по лбу. – На свадьбе еврейско-марокканской погулять хочешь? У уважаемых людей?

– В смысле еврейка выходит замуж за араба? – удивилась я. – А такое бывает?

– А ты думаешь среди марокканцев одни арабы? – раскатисто расхохоталась Милка.

– А разве нет?

– Знаешь, евреи – удивительный народ. Это не нация, а диагноз. То есть – вероисповедание. Поэтому евреи есть и среди марокканцев, и среди эфиопов, и среди индусов. Особенно занятно: негр – еврей!

– Прикольно… А кто женится-то?

– Ой, ты знаешь, – зарделась и немного смутилась Милка, кокетливо опустив глаза. – Тут такая история вышла. Я сама лично невесту, Юдифь, не знаю. И жениха ее марокканского Ади тоже. Зато отец невесты – Шломо Штерн – известный в Израиле человек, полковник. Настоящий полковник, ты понимаешь? Боевой! Он в ЦАХАЛе долго служит!

– И что? – зевнула я.

– Я его сначала по телевизору несколько раз видела. Он мне сразу понравился! Такой симпатичный, очень мужественный. Немного седоватый. В кнессете выступал. Как раз мужик в моем вкусе. Обеспеченный к тому же.

– Как же вы познакомились? Ты написала письмо на телевидение?

– Просто так получилось, что приезжали военные из разных стран на какое-то мероприятие в Минобороны, и у нас под это дело мини-бусы заказывали. Так я с Шломо и познакомилась лично. Наверное, это судьба! Потом еще пару раз по тем же делам общались, я ему скидку всегда делала, естественно. И вот недавно была хина у его дочери. Знаешь про хину?

– Таблетки вроде такие, – припомнила я. – От поноса, что ли?

– Сама ты таблетка от поноса! Это ж надо! – всплеснула Милка руками. – Хотя откуда тебе знать? Рассказываю: хина – это вроде предсвадьбы у марокканских евреев, когда все самые близкие, одетые в золотые одежды, собираются, человек двести, и молодых поздравляют! Подарки дарят для дома.

– Ничего себе – самые близкие! – присвистнула я.

– На обычной свадьбе гостей побольше будет – может, шестьсот, может, восемьсот. Или даже тысяча… Тут это нормально. Надо пригласить абсолютно всех соседей, сослуживцев, знакомых, иначе – обидятся, не поймут! Так вот, те, кто на хине был, говорят, жениху с невестой столько подарков подарили, что им пришлось даже грузовик вызывать! А Юдифь, говорят, очень красивая была в золотой накидке и в диадеме!

– А ты-то тут при чем? И я – тем более?

– Я такой шанс, естественно, упустить не могла. Позвонила после хины сама, поздравила Шломо. А он такой душка оказался, меня на свадьбу пригласил, она в следующее воскресенье будет. Такая вот честь. Давай туда вместе пойдем. Прямо сейчас в зал торжеств позвоним, – Милка деловито вытащила телефон, – и узнаем про ману.

– Что такое мана? – спросила я, когда Милка закончила щебетать.

– Это стоимость ужина на свадьбе. Мы с тобой должны будем заплатить за себя. Обычай тут такой. Зал хороший, в Хайфе, будет стоить недешево – двести пятьдесят шекелей. Но ради такого мероприятия…

– Слушай, а интересно! – оживилась я. – Никогда в жизни не видела еврейской свадьбы. Пойдем обязательно!

– Эй, вы там тоже о еврейских свадьбах рассуждаете? – махнул нам вдруг молодой подвыпивший парень из шумной компании за соседним столом. – И мы. Больная тема! Присоединяйтесь! Познакомимся! Заодно арбитрами будете. У нас тут спор небольшой вышел.

– Легко! – Милка, несмотря на комплекцию, пташкой выпорхнула из-за стола, вслед за ней к ребятам поковыляла и я.

– Они там не ссорятся, случайно? – переспросила я у нее шепотом, на всякий случай. – Громковато у них!

– Да нет, в Израиле обычно так разговаривают, не обращай внимания, – улыбнулась Милка, привычно строя глазки новым знакомым.

– Мы тут обсуждаем, надо ли закон принять о светских браках, – сообщил нам парень, представившийся Мишей. – Галя у нас активистка, письма в кнессет пишет. А Изя ей возражает. А Хана с Гошей вообще на Кипре женились…

– Я продолжу! – запальчиво сказала Галя. – Я считаю, мы должны жить, как все нормальные люди во всем мире, и иметь возможность жениться и выходить замуж так, как мы хотим… А не быть подневольными раввинов!

– Но Израиль – религиозная страна! – запротестовал Изя. Он единственный из присутствующих был в кипе. – И в этом наше преимущество, но и наша ответственность! Мы сохраняем религию предков, наши традиции!

– Ты хочешь, ты и сохраняй! Я разве тебе препятствую? – набросилась на него со всем пылом Галя. – А я хочу иметь возможность пойти и просто поставить государство в известность о браке, без всякой там религиозной чехарды. Я не понимаю, почему я из своего кармана должна кормить каких-то там раввинов на собственной свадьбе!

– Вот-вот! – вступила Хана. – Я считаю себя еврейкой. Все мои предки – евреи. А Гоша – еврей наполовину, хоть и репатриант. Мало того что ему для брака гиюр надо проходить…

– Но он же приехал в страну, обычаи которой он должен уважать! – вспыхнул Изя. – Зачем тогда было репатриироваться? Возвращайтесь в Россию и живите как хотите!

– Но я хочу жить здесь! – твердо сказала Хана. – Я люблю эту страну, это моя земля. Я свободный человек. Израиль везде называет себя демократической страной. А на деле это фигня, пыль в глаза. Процветает косность и средневековый мрак! Все, чего я хотела, – выйти замуж по любви, чтобы родить здесь детей. Но когда я увидела, что нас ждет… Мало этого гиюра, так что начинается потом! Это же просто ад какой-то!

Справку оттуда, бумажку отсюда. Раввину заплатить за то и за это… Потом еще хупа. Что за бред – я должна советоваться с рабанит по поводу выбора дня собственной свадьбы исходя из срока месячных! А может, я таблетки противозачаточные пью, что тогда? Не удастся все равно сразу расплодиться. А она мне еще о сексуальной жизни за мои деньги рассказать должна. Да я им всем такую лекцию прочитаю… И почему я должна еще все это унижение и профанацию оплачивать?

– Не кипятись, Ханушка. Короче, посчитали мы… – печально сказал Гоша, – подумали и поняли, что на самом-то деле вариантов у нас нет.

– Неужели оформить брак на Кипре дешевле, чем тут? – удивилась я. – И почему на Кипре? Разве поближе никак нельзя?

– Это моя подруга Карина, она только из России приехала, – снисходительно объяснила присутствующим Мила. – Не в курсе наших порядков.

– Меня уже звали здесь замуж, и я знаю, что такое гиюр! – обиделась я.

– Брак на Кипре на круг дешевле выходит, – кивнул Гоша, – а главное – быстрее. За день обернуться можно. Там есть специальный нотариус, который все регистрирует, про цедура отлажена. Надо только позвонить и договориться заранее, а то у него очередь. А браки, заключенные на Кипре, тут признаются. Поэтому мы поехали, зарегистрировались, отпраздновали событие в ресторанчике на берегу, а вечером – назад. И никаких проблем.

– Это происходит в том случае, когда гиюр делать не хотят? То есть когда один в паре еврей, а второй нет? – уточнила на всякий случай я.

– Да нет! Не только! – замахала руками Галя. – Я подписи в кнессет собирала, знаю. Полно еврейских пар, когда люди просто не хотят всех этих проблем с рабанутом. Мы же в двадцать первом веке живем! На фига нам условности, которые, может, и важны для ортодоксов, но для нас уже нет? А мы и есть многочисленные простые граждане Израиля.

– Я знаю одного раввина, – подмигнув, сказала Мила. – Он все быстро проведет. И без всякого лишнего геморроя. На Кипр ехать не надо.