Китлинский - Клан – моё Государство 5 Страница 22

– Логично! А ты умнее, чем я думал,- Крючков пьёт из кружки чай.- Хоть и молод. Так кто ты?

– Я твоего папы троюродный внучатый сукин сын. И как не верти, тебе такой фактуры не понять. Одно я могу тебе поведать наверняка: батька твой был в этой стране "чужак". Но служил ей верой и правдой. Ибо готовили его люди, хоть и за границей, однако свои, блядь, русские, которым было не наплевать на Родину, и которые понимали, что великая страна состоится только при сильной разведке. И оттуда всячески помогали стране Советов, ненавидели этот строй, но, стиснув зубы, помогали.

– Что-то новенькое!- Крючков усмехается сказанному, как старому анекдоту.

– Сейчас ты похохочешь!- Левко снова лезет в карман, и достаёт фотографию.- На столе у твоего отца всегда было фото. Он в шортах и майке на теннисном корте в городке Лос-Аламос. Так?

– Он служил там по линии обеспечения безопасности объектов и числился на должности директора спортивной базы городка. Это было его любимое фото,- говорит Крючков и ждёт, когда Левко даст ему картон, но тот не спешит.

– Значит, папу в молодые годы ты опознать готов?

– Да!

– Тогда держи!- Левко передает ему пожелтевший картон.

– Это отец!- после долгого молчания произносит Николай.- Откуда у тебя этот снимок?

– Из архива "Резеды". Я у них получил уголовное дело твоего отца. Фото это попало в Союз в 1946 году. Идентификацию исполнили только в 1961 году. И просто вложили фото в дело твоего отца. Пришло оно из Германии в составе архивов немецкой разведки. К ним попало в 1940 году из Парижа, где был взят один человек, хранивший это фото. Гестапо работало хреново, и человек был замучен насмерть. Узнать они у него смогли только одно. Что изображенный на снимке убыл в СССР. А он в то время был уже в США. В Париже в начале века теннис был в моде. Элитный вид спорта. Говорят, что отец твой хорошо играл.

– Это правда.

– Экспертиза подтвердила, что фотография сделана в 1922 году именно в Париже на корте "Плимесс". А больше тебе что сказать? Ты биографию отца знаешь лучше меня. Попытайся туда вставить Париж в означенное мной время.

– Это невозможно!

– Я тебе фото дарю. Себе сделал копию. А вот про мой ум тебе отвечу так. Сынок ты ещё против меня тягаться, хоть и старше по годам. Блох я не подковываю, но двигать умею отлично любое расследование. Так мне пускать информацию о том, что "банкомет" к тебе дошёл или ты мне скажешь, какая у тебя возникла в нём необходимость?

– Мне по случаю достался архив бывшего заместителя главы администрации президента России. Он замерз на улице в Новогоднюю ночь. В нём были подозрения на китайскую разведку. А Китая есть два. Я ходил с подачи Ковалёва на головной компьютер, Сергей подтвердит, и всё прогнал. Выпало, что у нас есть внедренные агенты Гоминдана, работающие скорее всего на Тайвань и "Золотой треугольник" через Вьетнам. Наркотики. Отец был уверен, что их подставили в США отсюда и сделали это именно китайцы. Определить это можно, попав в "банкомет". Мне были нужны только данные входа лиц в организацию при приёме. Вот и всё. Есть ещё личный в том регионе интерес. Меня в Азию тянет. Такой ответ устроит?

– К сведению принимаю,- кивает Левко.- Тайвань мог быть в подсадке в те годы. К ним плотно пришвартовались янки. Назревала война в Корее. Проверим такой вариант. Неужто ты так любил отца, что ради выяснения его провала, готов пожертвовать своей жизнью?

– Готов! Не верю, что отец виновен. И тебе не верю, что он "чужак".

– Вот тебе адрес,- Левко даёт Крючкову визитку.- В Париже живёт внучка твоего отца. Её мать умерла от рака в ранней молодости. Поезжай и удостоверься. Есть в этой семье и воспоминания первой жены твоего отца. В том браке детей не было. И ракетку, с которой он снят на корте, хранят как реликвию. Вот так, корешок. Находим мы там, где меньше всего ждём. Внучка, кстати, держит свой спорткомплекс и лихо гоняет мяч. У неё трое детей, два пацана и девочка, но замужем она не была. Для Франции это обычная практика. Спорткомплекс называется "Плимесс и К". Она его унаследовала от своей бабушки. Подлечишься там после полётов,- Левко рассмеялся.- Гусь репчатый! На перелётах, это совет, громко не крякай, а то получишь заряд картечи.

– Как была его фамилия?

– Они тебе всё расскажут. Внучка и сестра её матери, а у него было две дочери, одна старая дева, кто он был и что. А вообще-то родни у тебя там много. И коль тут поискать, так думаю, тоже порядком сыщется. Мирославский он по отцу. Во Франции после смерти мужа бабка твоя, в девичестве Петгольц, княгиня, кстати, вышла замуж за полковника белой армии, барона Долгушева. Под этой фамилией отец твой там женился дважды. Об этом есть записи в книгах регистрации собора святого Павла. А Крючков, фамилия Сибирского атамана, у которого была уйма детей от трёх браков. Он с девятнадцатого обитал в Харбине, а в 1928 году вернулся добровольно в Россию. Дальше по биографии отца читай.

Михаил достал из холодильника литровую бутылку водки "Довгань". Разливали в чайные кружки.

– За тех, для кого Родина не пустой звук!- предложил Борисович.

ЧАСТЬ 2

Глава 1

К Р И З И С.

В этом слове кроется что-то для нас магическое, страшное и безысходное, независимо от того, какой он. А кризисы бывают разные, и вдаваться в их описание не стоит. Любой из вас хоть раз в жизни, но переживал его, а те, кто нет…, их, увы, уже не спросить. Если в вас есть хоть чуточку любопытства, не поленитесь, откройте толковый словарь или энциклопедический и прочитайте, при условии, что он у вас есть. Только на слово верить написанному не надо. Загляните в самого себя и постарайтесь сами расшифровать это гнуснейшее для слуха слово.

Кризис – это рухнувшие принципы взаимоотношений. Неважно чего и кого. Вот были наработанные временем и деятельностью взаимоотношения и вдруг в один миг они перестали существовать. Испаряются. В последствии всё войдёт в круги своя, но прежнего мира, любви, согласия уже не будет. Сообразуются новые условия и взаимоотношения часто коренным образом отличающиеся от прежних. И обратной дороги нет. Ни в чём. Постулат. Вы неосторожно обошлись со своей любимой вазой, она упала на пол, расколовшись на несколько частей. Вы её бережно склеили, восстановив её геометрическую форму, но ваша память при взгляде на неё, напомнит о падении, горе и боли, которые вы испытали. И что-то при этом для вас будет уже утеряно безвозвратно.

Самый страшный кризис – война. Самый тяжёлый личный кризис – слова: "Я тебя больше не люблю. Прощай!" Между этими кризисами можно поместить тысячи других, которые вас: не касаются; мало касаются; не трогают; прилично огреют; бывало и хуже; не смешите меня; переживем и это; пропади оно всё пропадом; сторонка родная и сердце согреет, обнимет, прикроет и водки нальет.

Мы зависим друг от друга. Отсюда политика. Мы зависим от природы (вот интересное слово в русском языке, в других оно не даёт такой гаммы – при ~ рода, то есть кто-то при роде, человеческом ли или животном, вопрос иной), отсюда безвыходность. Мы зависим от климата (хоть и сюда беспардонно вмешались), отсюда страх. Мы зависим от своих мыслей и переживаний, отсюда… и с этим тоже ничего невозможно поделать.

Наши предки стали изображать богинь правосудия с закрытыми глазами, заткнутыми ушами. Так в их представлении должно себя вести лицо, осуществляющее суд. Иллюзии. Разве можно подготовить судью, который будет отвечать требованиям беспристрастности?

Чтобы судьи меньше и реже ошибались, во все века и у всех народов писались своды, скрижали, поучения, катехизисы для исполнения. Теперь это именуют законами. Есть уголовные законы. Есть торговые. Есть моральные, основные и малые, важные и второстепенные, нужные и ненужные, понятные и непонятные. В Британии в работе судов до сих пор есть законы принятые ещё в 14-15-16-17-18-х веках. Что есть закон? Закон – принятый в обществе принцип взаимоотношений.

Итак. Кризис – переставший действовать закон.

Вам пытаются вдолбить, что есть вечный закон. Не убий, не укради, не возжелай жену ближнего… И объясняют, что несоблюдение оного карается свыше. Господь, мол, всё видит. Но убивают, воруют, желают. Это происки дьявола или нечистой силы. Мы с ними боремся, и будем бороться. Не помогает. Тысячелетиями не помогает.

Расцвет культур наступал там, где в обществе царило согласие и соблюдались законы.

Мне ничего неизвестно о расцвете культуры в Палестине. На этом перекрёстке испокон веков сходились интересы кочевых племён и войны прокатывались из конца в конец. Согласия не было. Нет согласия – нет закона. Наверное, писавший заповеди в Ветхом Завете перечислил, на его разум, те составляющие, исполнение которых, принесут на многострадальную землю мир и покой. Он честно надеялся и верил, что именно эти десять заповедей залог согласия. Результат вы знаете. Предки написали, а их потомки пренебрегли. Кровь льётся на древней земле Палестины и сейчас, когда вы читаете эти строки. Она льётся кругом по миру, сдабриваемая слезами, болью душ людских и страданиями безвинных.