Рэнди Пуш - Последняя лекция Страница 23

Честность нужна не только из моральных соображений. Честность очень эффективна и продуктивна. Если бы все вокруг говорили правду, можно было бы сэкономить массу времени — вам просто не пришлось бы ничего проверять. Когда я преподавал в Университете Вирджинии, больше всего мне нравился тамошний Кодекс чести. Если студент был болен и пропускал контрольную, то мне не нужно было придумывать для него новый вариант. Студент просто «клялся», что ни с кем не обсуждал задачи контрольной, и я давал ему тот же вариант, что и всем остальным.

Люди лгут по самым разным причинам. Порой ложь кажется самым удобным выходом, не требующим дополнительных усилий. Но подобно многим краткосрочным стратегиям, ложь неэффективна в перспективе. Вы можете снова встретиться с теми же людьми, и они вспомнят, что вы им лгали. А потом они скажут об этом другим. Вот что меня больше всего удивляет в лжецах. Большинство людей, способных на ложь, думает, что это сойдет им с рук... Но на самом деле выходит совсем иначе.

Не забывайте о коробке с мелками

Те, кто меня знает, жалуются, что я вижу мир в черно-белом цвете.

Один из моих коллег даже советует всем вокруг: «Если вам нужен черно-белый совет, обращайтесь к Рэнди. Но если вы хотите совет серый, то он — не тот человек, который вам нужен».

Ну ладно. Признаю свою вину. Да, я такой, и был таким особенно в молодости. Я всегда говорил, что в моей коробке с мелками только два цвета: черный и белый. Наверное, поэтому мне так нравятся компьютеры. В компьютере почти всегда возможно только два ответа: истина или ложь.

Впрочем, когда я стал старше, то понял, что в хорошем наборе может быть гораздо больше цветов. Но я по-прежнему считаю, что если ты живешь правильно, то должен сначала научиться обращаться с черным и белым, прежде чем переходить к более тонким оттенкам.

В любом случае, каким бы ни был цвет, я люблю мелки.

На последней лекции я использовал несколько сотен мелков. Я хотел, чтобы каждый мой слушатель взял с собой по мелку. Но в спешке и суете я забыл поставить людей с мелками у дверей. Очень жаль. Мой план был таков. Когда я начал бы говорить о детских мечтах, то попросил бы всех закрыть глаза и потереть мелки в пальцах — чтобы ощутить их фактуру, обертку, воск. А потом я бы попросил поднести мелки к носу и сделать глубокий вдох. Запах мела всегда возвращает нас в детство, правда?

Однажды я видел, как мой коллега проделал такой эксперимент с группой людей, и это вдохновило меня. С того времени я стал носить мелок в кармане рубашки. Когда мне нужно вернуться в прошлое, я просто подношу его к носу и оказываюсь в детстве.

Я все еще предпочитаю черный и белый мелки, но это же я. Любой цвет обладает той же силой. Вдохните запах мела. И вы поймете.

Солонка за сто тысяч долларов

Когда мне было двенадцать лет, а моей сестре четырнадцать, наша семья отправилась в Диснейуорлд в Орландо. Родители решили, что мы достаточно взрослые, чтобы гулять по парку самостоятельно. В те дни не было мобильных телефонов. Мама и папа сказали, чтобы мы были осторожны, назначили место, где мы должны были встретиться через полтора часа, и отпустили нас.

Представьте себе, в каком восторге мы были! Мы оказались в самом замечательном месте на земле и могли исследовать его совершенно самостоятельно. Мы были очень благодарны родителям за то, что они привезли нас сюда и дали полную свободу, признав тем самым нашу зрелость. Поэтому мы решили отблагодарить их, сэкономив деньги и купив им подарок.

Мы зашли в магазин и увидели то, что показалось нам прекрасным подарком: керамический набор в виде двух мишек, забравшихся на дерево. Мишки держали в лапах солонку и перечницу. Мы заплатили десять долларов, вышли из магазина и пошли по главной улице к следующему аттракциону.

Я держал подарок. Но в суете сверток выскользнул из моих рук. Хрупкая керамика разбилась. Мы с сестрой расплакались.

Проходившая мимо женщина увидела, что случилось, и подошла к нам.

«Отнесите подарок обратно в магазин, — предложила она. — Уверена, они дадут вам новый».

«Я не могу этого сделать, — всхлипнул я. — Это была моя вина. Я уронил сверток. Почему они должны давать нам новый набор?»

«А ты все же попробуй, — сказала та женщина. — Ведь никогда не знаешь, что получится».

И мы вернулись обратно в магазин... и не стали лгать. Мы объяснили, что случилось. Продавцы выслушали нашу печальную историю, улыбнулись... и сказали, что мы можем получить новый набор. Они даже сказали, что это была их вина, потому что они плохо упаковали солонку и перечницу! Смысл их слов заключался в следующем: «Наша упаковка должна была выдержать падение с высоты роста двенадцатилетнего мальчика».

Я был потрясен. Я не просто испытывал благодарность. Я поверить не мог в происходящее. Мы с сестрой вышли из магазина совершенно потрясенными.

Когда об этом случае узнали мои родители, их уважение к Диснейуорлду возросло безмерно. Готовность магазина пожертвовать десятью долларами ради того, чтобы дети не плакали, принесла Диснею больше, чем сто тысяч долларов.

Позвольте объяснить.

Спустя много лет я работал в компании Диснея консультантом. Иногда мне приходилось общаться с руководителями высшего звена, и каждый раз я рассказывал им историю про солонку и перечницу.

Я рассказывал, как сотрудники того магазина внушили нам с сестрой глубочайшее уважение к компании Диснея. И наши родители стали относиться к этой компании совершенно иначе.

Они сделали поездки в Диснейуорлд основной частью своей благотворительной работы. Они арендовали автобус на двадцать два места и на нем возили в Орландо студентов из Мэриленда, изучавших английский язык как иностранный. Больше двадцати лет мой отец покупал билеты в Диснейуорлд десяткам детишек. И я тоже принимал участие в этих поездках.

В любом случае с того дня моя семья потратила на билеты, закуски и сувениры для себя и своих подопечных более ста тысяч долларов.

Когда я сегодня рассказываю эту историю руководителям компании, то всегда спрашиваю их: «Если сегодня я пришлю ребенка с разбитой солонкой в ваш магазин, смогут ли продавцы повести себя так же и бесплатно обменять товар?»

Руководители только вежливо улыбаются. Они точно знают ответ: «Скорее всего нет».

Это происходит потому, что ни один бухгалтер не объяснит вам, как десятидолларовая солонка может принести сто тысяч прибыли. И в то же время так легко представить, что сегодняшний ребенок, которому не повезло, уйдет из магазина с пустыми руками.

Я хочу сказать очень простую вещь. Измерять прибыль и убытки можно по-разному. И на каждом уровне нужно чувствовать душой и сердцем.

Моя мама все еще хранит тот набор из солонки и перечницы, который обошелся нам в сто тысяч долларов. День, когда сотрудники Диснейуорлда заменили разбитый набор, стал для нас особенным... да и Дисней на этом тоже не проиграл!

Нет работы, недостойной тебя

Хорошо известно, что у сегодняшней молодежи сильно завышена самооценка. В университетских аудиториях я сталкиваюсь с этим постоянно.

Многие выпускники пребывают в твердом убеждении, что немедленно будут приняты на работу, поскольку их интеллект не вызывает сомнений. А перспектива начать карьеру с самого низа повергает всех в глубочайшее уныние.

Своим студентам я советую: «Если вам удастся найти работу на почте, вы должны быть счастливы. А оказавшись на почте, вы должны сделать вот что — стать первоклассным сортировщиком корреспонденции!»

Никому не хочется слышать оправданий типа: «Я неважно сортирую почту, потому что эта работа меня недостойна». Нет такой работы, которая была бы тебя недостойна. И если ты не можешь (или не хочешь) сортировать письма, то где доказательства, что ты сможешь делать что-то другое.

После нашего курса крупные компании принимали выпускников на работу. Мы обычно просили присылать нам отзывы о качестве их работы. Руководители почти никогда не писали ничего плохого об их способностях или технической подготовке. Но если уж мы получали негативный отзыв, то в нем практически всегда говорилось о том, что молодые сотрудники обладают слишком высокими запросами. Или что они уже положили глаз на руководящие кресла.

Когда мне было пятнадцать лет, я подрабатывал на сборе клубники. Большинство тех, кто был там со мной, тоже пришли подработать. Рядом собирали клубнику двое преподавателей, которые решили слегка поправить свое финансовое положение летом. Помню, я сказал отцу, что считаю это работу недостойной преподавателя. (Полагаю, что эта работа казалась недостойной и для меня.) Отец впервые в жизни устроил мне разнос, который я запомнил на всю жизнь. Он был убежден в том, что физический труд нельзя считать недостойным занятием. Он сказал, что предпочел бы, чтобы я занимался физическим трудом и стал первоклассным специалистом по рытью канав, чем второсортным и самовлюбленным клерком, причисляющим себя к элите.