Дуглас Коупленд - Рабы «Microsoft» Страница 25

Цитирую тебя, Дэниел: «Хотя, если подумать…»

У Эйба есть приятель в исследовательском отделе, который разрабатывает «обратные метафоры» программных продуктов. То есть он берет предмет реального мира, у которого нет аналога в компьютерном, и придумывает этот самый аналог. Эйб волнуется, потому что сейчас его приятель выбрал слово «пистолет».

Мысль: иногда случайно впечатываешь в год лишнюю цифру, например: 19993 — и к сегодняшней дате прибавляется восемнадцать тысяч лет. А потом понимаешь, что 19993 год действительно когда-нибудь наступит. Время — страшная вещь.

Кстати, недавно я заметил, что в разговоре рано или поздно все начинают жаловаться на нехватку времени. Как время могло куда-то деться? Сегодня утром, как только мы проснулись, я сказал об этом Карле. Она призналась, что тоже такое заметила. Потом добавила, что нынче все друг на друга похожи.

— Все как будто вышли из магазина Gap.

Она помолчала.

— Сегодня все выглядят одинаково, потому что всем не хватает времени на одежду и вообще на шопинг. — Она посмотрела в потолок и сказала после паузы: — Я не нравлюсь твоей маме.

— Откуда такие рандомные выводы? Нравишься!

— Нет, не нравлюсь. Она считает меня провинциалкой.

(О боже, час от часу не легче!)

— Вы же никогда не разговариваете, откуда ты это взяла?

— Так ты признаешь, что я ей не нравлюсь?

— Нет!

— Нам с ней нужно что-то делать вместе. У нас нет общих воспоминаний.

— Погоди… А я не считаюсь?

— Может, она думает, что я тебя присвоила.

— Мама?!

— Давай пригласим ее на обед. Мы здесь уже сколько? И ни разу не обедали вместе.

— Обед? И все?

— Надо же с чего-то начинать.

Хотя, если подумать, мама никогда не заходит туда, где мы работаем. Вообще никогда. И они с Карлой действительно не разговаривают. Почему я этого не замечал? Я забеспокоился.

В моей жизни после апгрейда наступил кризис!

Сегодня после обеда мы несколько часов стреляли на улице из дротикомета. Все ждали, пока солнце отрегулирует наши биоритмы. Потом мы пили каберне из долины Нэпа, как Кэри Грант, и рассказывали анекдоты про клингонов.[58] Потом из папиного бинокля производства СССР рассматривали огромный голубой куб — Центр управления спутниками на базе «Онизука» в Саннивейле.

Перед домом цвело что-то цитрусовое. В воздухе пахло лимонной свежестью, как в вестибюле шикарного отеля.

Итан в элегантном костюме (как обычно, красавчик с вручения «Оскара» — если бы не перхоть!) встретил нас восклицанием:

— Доброе утро, о мой драгоценный конвейер программного кода!

Мы пригласили Итана пострелять с нами, но он отказался:

— Детки, я бы с удовольствием, но антидепрессанты повышают мою светочувствительность. Солнечный свет меня убивает. Травит сетчатку как микрочип. А вы порезвитесь, порезвитесь! Солнце повышает работоспособность.

И он с папой удалился на кухню обсуждать проблемы психофармакологии, пока мама готовила нам целый поднос сэндвичей.

Итан рассказал кое-что любопытное. Укротители львов не зря наставляют на зверей стулья ножками вперед, когда щелкают кнутом. Как выяснилось, лев смотрит то на одну ножку, то на другую, как загипнотизированный, его внимание постоянно отвлекается, и укротитель может делать свою работу.

Итан всегда говорит с очень важным видом. Раньше я не слышал, чтобы люди так говорили. А Сьюзен слышала — в минисериалах.

Меня Итан тоже раздражает. Только не могу сказать почему. В его поведении множество мелочей, которые в сумме просто бесят. Если подумать, в другом человеке все это так бы на меня не действовало. Просто такой уж он есть, вкрадчивый и фальшиво-искренний.

Например, приходя на работу, он спрашивает: «Ну, как ты?» — и озабоченно всматривается в глаза. Фе. Будто ему не все равно. Когда я отвечаю: «Хорошо», — он стискивает мое плечо и говорит: «Нет, я серьезно! Как ты? — (Будто я ему наврал.) — Ты очень много работаешь». Я не нахожу, что ответить, и отворачиваюсь к компьютеру.

Еще одна неприятная привычка. Итан спрашивает, чем ты сейчас занимаешься, но едва начинаешь рассказывать, он переводит разговор на себя. Вот однажды говорил ему, как мы долго мучаемся, решаем, делать ли озвучку в «Ооп!» или нет, как пытаемся прикинуть, сколько оперативки пойдет на звук и оправдает ли добавленная стоимость временные затраты. А Итан как будто только и ждал, где встрять.

— Добавленная стоимость… Абсолютно произвольное понятие. И к тому же разное для разных людей.

И завел волынку о том, как отдыхал на Бали на курорте Аманд-какой-то там, в хижине по четыреста долларов за ночь, где были рабы, которым можно было приказывать. В его мозгу это как-то связалось с «добавленной стоимостью», а озвучка игры была благополучно забыта.

Эх, нам бы сейчас те деньги…

Нельзя не признать, что Итан разбирается в местном бизнесе. Как многие, кто занимается компьютерами и играми в частности, он не кончал университетов. Итан придумал игру, которая в эпоху игры Pong продавалась миллионными тиражами, разбогател, вложил все в Atari, обанкротился, в рейгановские восьмидесятые сделал состояние на какой-то игрушке для SEGA, опять разорился, а в мультимедийных девяностых наверняка снова станет миллионером.

И как программист он внушает доверие. В перерывах между миллионерствами он ухитрился поработать в лабораториях Xerox в Эль-Сегундо и TRW в Редондо-Бич.

В первый раз вижу, чтобы вокруг чьих-то акций поднималась такая шумиха, как вокруг акций 3DO. Мы все думаем, не прикупить ли парочку. Ну, если б деньги были. Не забыть бы проехать мимо их стоянки в воскресенье.

Карла пригласила маму на обед. Та сначала упиралась: не знаю, мол, на сколько меня отпустят из библиотеки… В общем, понятно: если человек хочет, он не придумывает отговорок. Но Карла взяла маму в оборот, как будто ходила на лекции Энтони Роббинса,[59] так что на этой неделе мы все-таки идем на обед. Надеюсь, они не подерутся.

Спросил Майкла, что ему подарить на день рождения (на следующей неделе ему стукнет двадцать пять). Без двадцати три (ночи) он прислал мне из своего офиса сообщение.

>Re: Д.Р.

Хочу ключ, как в видеоиграх, чтобы можно было взорвать стену и перейти на следующий уровень. На *ту сторону*.

Вот так письмо! Обычно сообщения Майкла состоят максимум из трех слов. А тут все знаки препинания, интервал между строками и так далее!

Я много думал и понял: мне неизвестно, какая в «Ооп!» финансовая структура. Не хотелось бы вляпаться в денежные неприятности. От неопытности я в свое время не задал нужных вопросов. Разбалован майкрософтовскими льготами. Вот мерзко-то будет… Не-е-е…

Ночью была гроза, и с эвкалипта за гаражом сорвало кучу веток. На закате Баг, Карла и я притворились, что мы трио злобных финских массажисток «Ула», и давай наяривать строптивых жертв вениками! У меня теперь все руки в ментолизированных царапинах.

Карла составляет список тем для обсуждения за обедом.

— Карла, это же обед, а не заседание!

Уж так хочет произвести на маму хорошее впечатление… Сам удивляюсь, как мне приятно.

Майкл страшно разозлился на Тодда за то, что он затер кассету с графической анимацией к «Ооп!», которую Майкл подготовил для потенциальных инвесторов. Тодд записал на кассету «Лучшие хоккейные матчи-3».

У Тодда и Сьюзен грипп. Теперь мы все на него обречены. А Итан всю неделю как чумной. Наверное, банковский счет опять на последнем издыхании.

ВТОРНИК

Сегодня все гриппозные, кроме нас с Итаном. Итан попросил меня съездить с ним в Сан-Матео, в Electronic Arts, а потом на встречу с инвесторами в Центр рисковых инвестиций на пересечении двести восьмидесятой и Сэнд-Хилл-роуд. В его рубиново-красном феррари.

— Покупка феррари — переходный обряд для тех, кто сумел разбогатеть. Купил феррари в двадцать шесть и успокоился, вывел инфекцию из организма. Потом меняешь его на серый лексус или инфинити и всю оставшуюся жизнь водишь седаны. Я до сих пор езжу на феррари, потому что ни на что другое денег нету. Если продам, то не потяну подоходный. Надо наклейку на бампер прицепить: «НЕ СМЕЙТЕСЬ! ЗА МАШИНУ Я ЗАПЛАТИЛ!» Никто не оценит иронию, а я ведь еле свожу концы с концами.

Мы с ревом понеслись на юг, мимо лесистых холмов, сочащихся туманом.

Я шлепнул ладонью о ладонь.

— Эх, Итан… Смотрю я на свой счетчик сочувствия, и стрелка не движется!

— Ты в Долине, дружок. Нельзя мыслить так прямолинейно. Кстати, перед тобой трасса лексусов, самая живописная дорога Америки.