Лебедев Andrew - New-Пигмалионъ Страница 3

На обоих мобильных уже было по два безответных вызова.

Поглядел.

На одном Людмила – звонит спозаранку, на другом – Витя Бакланов и какой-то неопознанный абонент.

Ю-Эф-Оу…

Аниндентивайд флаинг обжект.

Людмиле он перезвонит потом из машины, когда встанет где-нибудь в пробке там на Профсоюзном проспекте, Вите Бакланову позвонит из офиса, а вот кто этот Ю-Эф-Оу ? Может это из канцелярии генерального?

Впрочем, что гадать?

Перезвонят, если надо.

С Людмилой у Дюрыгина отношения были просто образцово-классные.

Он целых полтора года выводил привередливую Людочку на такой канон отношений, чтобы ему – минимум ответственности и обязанностей, а от нее – максимум самоотдачи, верности и тепла.

Приятели, наверняка завидовали ему.

Особенно женатые.

Людмила – бывшая чемпионка Федерации по прыжкам в воду, призерша Олимпийских игр…

Фигура – умопомрачительная.

И что ценно – сама приедет на уикенд, за ней и заезжать никогда не надо, своя машинка у нее, и приедет причем всегда со своей снедью, сготовит, в хате бардак приберет, вещи его после стиральной машины погладит…

Сын Людмилы двенадцати лет на все выходные всегда к ее бывшему супругу отбывал – маме руки развязывал.

Людка сама тренером работает – в модном шейпинг-фитнес-фигитнесс – клубе. Деньги неплохие зарабатывает. А дружбой с Дюрыгиным гордится.

Пара они.

Как же!

Сам то Дюрыгин – известный продюсер и режиссер.

И телеведущим успел достаточно побыть. Настолько достаточно, чтобы гаишная шобла придорожных милиционеров вежливо его узнавала и если что – отпускала по здорову и по добру от греха – а то ведь с этими журналистами можно и на гласность нарваться!

Московское утро.

"Мазда" весело катила по Профсоюзному.

Удивительно!

Пол-двенадцатого, а пробки нет.

Что эти думские и из министерств? Уже все проехали? Или они все в Питер подались на юбилей реки Невы и Ладожского озера с Вороньим камнем? Вслед за главным питерским уроженцем?

Они лет шесть тому назад с ребятами из Ар-Пи-Тэ-Вэ как-то специально ездили в Питер снимать родной двор державного начальника, где будущий порфироноситель прыгал с дровяных сараев и играя в войнушку, вместо "лимонок", бросал в неприятеля вывернутые в подъезде лампочки… Басков переулок… Номер дома Дюрыгин уже позабыл. Помнил только, что неподалеку от главных державных пенат, возвышалось какое-то строгое военное здание – не то штаб округа, не то еще какое-то строго-секретное системное "блэк-бокс-чемодан". Может оттуда, в далеком пятьдесят седьмом – наблюдая за невинными детскими забавами мальцов-огольцов с Баскова, какой-то прозорливый аналитик отдела кадров в погонах майора и вычислил и предугадал в пацане Вове будущего царя?

Однако, зря надеялся и напрасно радовался Дюрыгин.

На траверсе гостиницы ЦК Профсоюзов встал-таки в пробке.

Сейчас что ли этого фокусника премьера в его Белый дом повезут?

Дюрыгину нравился придуманный одним его приятелем образ фокусника, достающего шарики изо рта и зайцев из шляпы, образ так удачно и остроумно подходивший к их нынешнему главе правительства.

Похож!

Вот уж на все сто процентов похож!

Тоненько и мелодично затенькал телефон и музыкальный центр, управляемый умным компьютером, автоматически убавил звук.

– Але? Валерий Максимович? – Дюрыгин узнал в гарнитуре голосок секретарши самого главного, – с Михаилом Викторовичем можете разговаривать?

С самым главным Дюрыгин не то что из машины мог разговаривать, да будь он теперь в постели с девушкой или разбираясь на обочине с прилепившимся дотошным гаишником – всегда и в любом виде стал бы он говорить с самим Михаилом Викторовичем…

– Соединяю, – бодренько пискнула в трубку секретарша…

Пискнула и не соединила…

Обманула, или разъединилось?

Дюрыгин, заходя в приемную самого главного, всегда пялился на ювелирно-аккуратные очертания Оленькиной фигурки и грешен – рисовал себе в своем испорченном детскими фантазиями воображении эротический картинки соития секретарши Оленьки с ее шефом.

Может, она и теперь как раз занялась напряженными чреслами его высокопревосходительства?

Но нет, вот тенькнуло и соединилось.

– Валера? – Дюрыгин услыхал в правом ухе неповторимый тембр голоса шефа, – говорить можешь?

– Могу, – ответил Дюрыгин, пропуская из правого ряда наглую девицу на красной "рено".

– Я насчет твоей заявки. Там не все однозначно, мне твоя идея нравится, но ты сам знаешь твой главный минус.

– Знаю, – буркнул в гарнитуру Дюрыгин.

– Вобщем, старина, если надыбаешь классную ведущую, я твой союзник.

– Сколько у меня еще времени? – спросил Дюрыгин – Если начинать шоу в сентябре, – задумчиво пробормотал главный, – если начинать шоу в сентябре, то у тебя еще шесть недель.

Шесть недель…

Велика Москва, как говорил комиссар Клочков, но в иной ситуации хорошую ведущую на этой самой Москве и в шесть месяцев не найдешь!

2.

Натаха предательница.

Агаша сама давно смутно подозревала что эта подруга ее рано или поздно бросит где-нибудь раненую помирать – не вынесет с поля боя, не подаст руки, не протянет тонущей багор, не кинет круг, не войдет за ней в горящую избу…

Агашка потащилась с утра в свое вонючее кафе на каторгу и визитки этого Джона в сумочке не обнаружила.

Ах, какая она доверчивая дура!

И ведь даже не догадалась списать телефон с визитки, сделать копию или вбить его в память телефона.

Теперь на свиданку с продюсером с Джоном пойдет Натаха, а Агаша останется в пролете.

И вот сейчас, пока Агаша на своей смене, Натаха наверняка, ну просто наверняка звонит Джону и договаривается с ним о пробах, о кастинге или о чем там еще?

Дружба – дружбой, а телевизионная карьера врозь!

Агашка вздохнула горестно.

Вздохнула, вспомнив, как однажды отдувалась за Натаху…

Они тогда первый год были на Москве – зелеными дурочками были совсем.

Ничего не знали и не понимали правил никаких.

Ну и зашли по несознанке в одно нерусское кафе.

Не соображали еще по зелени своей, что в спальных районах вообще лучше ни в какие ресторации не ходить – там везде сплошь одни хачики да урюки с шашлычниками.

Ну, и затащили их обеих в тесную гардеробную, де, давайте, девчонки, порадуйте братских представителей Кавказа оральным сексом!

Хитрая Натаха тогда в тубзик попросилась – ее пустили, а один урюк на дверях встал… А она – ловкая такая, через окошко под потолком – сперва в мужской тубзик переползла, а оттуда через окно на улицу.

И не вернулась.

Ни хоть бы даже и с ментами – но не вернулась.

Ох, отдувалась за нее Агашка, ох отдувалась…

А потом Натаха сказала, де в ментовскую бесполезняк – голый номер обращаться, менты сами заставят всей их смене сосать. Так что надо просто забыть – и все…

Агашка две недели злилась на Натаху, хотела даже с хаты от нее с другой компаньонкой отъезжать, но потом отошла.

Помирились до поры.

Год вместе прожили и вот увлеклись идеей на телевидение просочиться.

Сперва в массовки, а оттуда – кто знает?

Смену еле-еле доработала.

И так устала что почти половину от своих чаевых – заработанных натруженными ножками – решила истратить на такси. Вернее на частника, потому как на такси из Текстильщиков до Новогиреева и всей суммы едва бы хватило.

Приехала, ввалилась – сил не было уже даже душ принять, не то чтобы на чай да на разговоры.

А Натаха та вся светилась прям-таки и судя по всему как раз нуждалась в слушателе.

– Ну что? – спросила Агаша, валясь лицом на подушку, – изменила мне? С Джоном встречалась?

– Ага, встречалась, – бесстыдно призналась подруга. И тут же поспешно принялась оправдываться, – ты понимаешь, я бы и тебя бы обязательно взяла бы с собой, и без тебя бы ни за что одна бы не поехала, но ты ведь в своем кафе сегодня весь день на смене была, а у меня выходной. Я позвонила, дай, думаю узнаю, есть ли он вообще этот Джон на белом свете, или все это вранье. А он возьми, да и предложи мне сразу на встречу к нему приехать. Я тебе уже хотела звонить…

– Да не ври ты, – сквозь подступающий сон пробормотала Агаша, – ты же его визитку у меня из сумочки стырила, а говоришь, хотела потом позвонить.

Обидно было Агаше.

Обидно, что предала ее Натаха.

Третий раз уже предала.

Но спать хотелось ужасно.

– Утром поговорим, – сказала Агашка засыпая.

А утром Натаха собиралась на работу в свой магазин.

Не магазин, а ларек на метро Войковская.

Собиралась и как всегда опаздывала.

– Ну, рассказывай, что там у вас вчера с этим Джоном то было? – спросила Агашка едва почистив зубы и поплескав на мордашку.

Натаха в предстартовой суматохе металась по квартирке.

Из ванной на кухню – из кухни в комнату.

Смешная – заполошная в черном лифчике и белых кружевных стрингах.