Семен Данилюк - Мужские игры Страница 3

- Что значит "нагрела"? Кредит возвращен полностью, проценты получены. Тут о поощрении вопрос бы поставить. - В Баландине пробурилась внезапная информированность. - Хотели поощрять. Всю группу. Поработали-то и впрямь на славу: мы ж из этого должничка цента без нажима не вынули. Ребята в поисках его имущества по всей стране мотались. Описывали все, что находили. В одних судебных исполнителей кварту влили. Но главный козырь - это уж когда прихватили его вертолет. Тут-то он на цырлах приполз - дескать, чего-то мы с вами друг друга недопоняли. Сколь еще желаете? И откуда только деньги у бедолаги взялись? Вмиг кредит и проценты закрыл.

- Я ж и говорю - "поощрять".

- Да вот незадача. Двести тысяч штрафа за ним осталось. И вдруг является на аэродром, предъявляет изъятые летные документы и справку из банка, что кредит закрыт и претензий не имеется, садится на вертолет - и делает нам всем ручкой. А теперь догадайся с трех раз, кто ему отдал документы и подписал справку.

- Да, есть еще недоработки. Но ведь никто не доказал, что это сделано из корысти. Напутала девка, с кем не бывает? Стоит ли так разбрасываться кадрами? - Баландин слегка смешался под нарочито внимательным взглядом Забелина. - Ну, заме... выговор даже, строгость тоже нелишней будет. Пусть вдумается. Осознает.

- Если б можно было доказать корысть, сдали бы ее, к черту, в прокуратуру - знаешь, у ребят на нее какая злость накопилась? Ты-то чего хлопочешь? - От извечных баландинских заходов Забелин слегка притомился.

- Исключительно во имя заботы о кадрах! - бодро пробасил Баландин, кивая мелькнувшему рядом Чугунову. Дождался, пока Чугунов удалился. - И потом... дрючу я ее немножко. Понимаешь, Палыч, так случилось.

- Кто бы мог подумать! - съехидничал Забелин. - Ты мне только ответь - до того или после того? В том смысле, что чувствительная твоя натура в банке известна, и не прыгнула ли она к тебе в постель как в шлюпку.

- Нетонкий ты, Палыч, человек. До, после... Я ж тебя не спрашиваю, с чего бы у тебя в приемной телка эта грудастая завелась. Яна, кажется? Оченно одобряю твой вкус. - Это совсем не то, о чем ты подумал.

- А если не то, зачем же у нее грудь четвертого размера? - не поверил Баландин. - А впрочем, не сужу. Тут другое важно. Что твое, то твое, - я никогда не сунусь. Понадобится тебе чего для этой Яны, всегда подмогну. И на тебя в том же рассчитываю. Не будем же мы с тобой выяснять отношения из-за каких-то мокрощелок. Слава богу, есть у нас вопросы и поважнее. А ты знаешь, если чего поддержать, так я всегда - кремень.

- Вот кремни-то нам сегодня и понадобятся, - в разговор вмешался Александр Михайлович Савин, вице-президент, отвечающий за стратегическое прогнозирование рынка. Забелин давно уж посматривал, как снует он меж членами правления, и знал, с чем снует. Знал, конечно, и Баландин, поскучневший на глазах.

- Я не буду вам мешать, дорогие Палычи, - Савин успокоительно выставил перед собой ладони. - Только подтвердить. Значит, как и договаривались, я на правлении выступлю первым и изложу наши претензии. Но чтоб остальные тут же поддержали. Только если все вместе навалимся - тогда не может Папа не послушать! Ну доколь, в самом деле, будем глядеть, как какой-то всезнайка-скороспелка пытается за полгода поломать всё, что мы с вами восемь лет склеивали. Он неприязненно скосился на дверь с табличкой "Первый вице-президент проф. Покровский В.В.". - Так что, договорились?

- Не мельтеши, Михалыч, - пробурчал Баландин. - Трижды уж говорено. Чего опять накачиваешь?

Савин еще поколебался, кивнул неловко и отошел.

- Так что скажешь, Палыч? - Баландин вернулся к прерванному разговору.

- Я не один решаю.

- Только тюльку не гони. Ты на кредитном комитете, что Папа на правлении, - никто против тебя не пойдет.

- Да потому и не идут, что знают - по совести решаем. Палыч! Она элементарная воровка. Вчера от Снежко узнал, что ей в собственном филиале обструкцию объявили. И как ты себе представляешь?...

- Да никак! Что мы с тобой порешили, то и быть посему, - Баландин заметил Снежко, который, уже от выхода, победно продемонстрировал Забелину подписанную инструкцию. Голос его сделался угрожающ. - И вообще не дело каждого говнюка - шестерки свое "фэ" показывать! Эдик обиженно поджал губы, готовясь, перед тем, как уйти, ответить колкостью. Но не успел.

Шелест прошел по залу, и все двигавшиеся до того фигуры застыли, обернувшись к открывшейся двери, где стоял, идеально вписавшись в косяк, и быстро оглядывал присутствующих крупный белобрысый милиционер в камуфляжной форме и с автоматом "Калашников" под правой рукой. Удовлетворенный увиденным, он отступил, и в зал головой вперед ворвался лобастый, с белесыми подвижными усиками на припухлой губе человек - сорокадвухлетний президент банка "Возрождение" Владимир Викторович Второв.

- Извините за опоздание, задержался в Центробанке, - стремительно пробираясь по образовавшемуся проходу и то и дело всовывая ладонь в поспешно протягиваемые навстречу руки, говорил он. - Не любят, ох и не любят нас в этом заведении. Через пять минут начнем. - И, сопровождаемый подскочившим Чугуновым, скрылся в дальнем, президентском кабинете.

Оживление в зале возобновилось.

-Похоже, Папу опять в ЦБ поцапали. И мы еще добавим. Вляпываемся мы с этой фрондой. Ох, зря вяжемся. - Баландин испытующе пригляделся к Забелину. - Да, быть буре, - с тяжелым сердцем согласился Забелин. - Так что насчет моей просьбы?

- Еще раз взвесим.

- Я думал, ты друг, - не принял уклончивого ответа Баландин.

- Неужто сразу враг?

- Не друг, не враг. Попутчик. - Баландин отошел к соседней группе. Шутил старый комсомолец принципиально.

А к Забелину подошла изнывавшая неподалеку Леночка Звонарева.

- Спасибо тебе, Алешенька. Освободил красну девицу от огнедышащего дракона, - Она намекающе кивнула на широкую баландинскую спину.

- Так достал?

- Как с пальмы слез. В отличие от некоторых. Ты что-то, куратор, совсем мой филиал забросил. Да и меня, похоже, тоже.

- Да неужто способен? - Забелин засветился смущением.

- Ты на многое способен. Но не советую. Хоть женщина я тихая, беззащитная...

На Забелина через итальянскую оправу с веселой откровенностью посмотрела моложавая тридцатилетняя брюнетка, которая за четыре года до того пробилась к президенту банка с идеей создания филиала в текстильном Иванове. Услышав уклончивое дежурное предложение проработать для начала ТЭО, она все с той же беспомощной улыбкой на румянящемся девичьем лице плюхнула на стол двухтомный бизнес-план, к тому же завизированный мэром. А еще через год Ивановский филиал перетащил на обслуживание губернские счета, а сама управляющая стала советником губернатора.

Как перефразировали знающие люди, с Леночкой Звонаревой мягко спать, но жестко просыпаться.

- Приеду! - выдавил из себя Забелин и, опережая следующий вопрос, уточнил: - Как только, так сразу.

- Врешь, как всегда, - справедливо не поверила Звонарева. Но тоже не больно расстроилась. Каждый год Леночка меняла своих помощников, тщательно отбирая их среди молодых и привлекательных сотрудников. - Не с этим я сегодня. Предостеречь хочу, чтоб не прокололся.

- О чем ты?

- Да всё о том же. Лучше найди предлог и смойся, пока не поздно. Чем бы ни закончилось, никогда Второв вам сегодняшнего бунта не простит.

- Так что ж, продолжать глядеть, как валят банк? - перестал притворяться Забелин. - Мы ведь не Второву на верность присягали, а банку.

- Вот этого как раз больше никому не брякни. - Леночка быстро убедилась, что их не слышат. - И прошу - уходи. Хочешь, я предлог придумаю?

- Поздно, - подхватил ее под локоток Забелин.

Двери конференц-зала распахнулись, затягивая в себя заждавшихся, нервничающих людей. Забелин с внезапной догадкой закрутил головой - Юрия Павловича Баландина среди них уже не было.

Перед входом неожиданно образовался затор. В тягостном молчании столпились члены правления возле только что вывешенного плаката - "Корпоративная культура банка - это единые для персонала базовые ценности, производственные и поведенческие стандарты, исходящие из миссии и философии банка, осознанно воспринимаемые и реализуемые сотрудниками в рамках единого корпоративного профиля и системы внутренних коммуникаций".

Тягостность объяснялась просто: все эти откровения, рождаемые неутомимой фантазией Чугунова, предстояло, по указанию Второва, конспектировать и заучивать, для чего в выходные дни на банковской базе проводились специальные семинары для высшего менеджмента. Баландин после таких "межсобойчиков" надирался сверх обыкновенного.

- Как всегда, ничего не понял, - признался Забелин, поймав на себе снисходительные взгляды окружающих.

- Сказать по правде, я тоже, - озадаченно произнесли сзади, и снисходительность сменилась понимающими усмешками - голос принадлежал подошедшему председателю наблюдательного совета банка, проректору Тимирязевской академии Ивану Васильевичу Рублеву.