Лариса Миронова - Спектакль власти Страница 3

Наезд на крупный бизнес в начале лета 2000 года, последовавший в скором времени после избрания президента, весьма неоднозначная акция, которую несколько ошибочно, мне кажется, относят лишь к проявлению противостояния президента и Кремля. Здесь, думается, всё конецептуально сложнее. Однако события в ту пору развивались стремительно и весьма угрожающе, и в этом стоит разобраться поподробнее: Сначала Владимир Потанин (глава «Интеррос») получает указание из генпрокуратуры отдать в гос. кассу 140 млрд. долл., а через 5 дней уже возбуждены уголовные дела против руководства «ЛУКойла» и АвтоВАЗа. Три нападения со стороны исполнительной власти на разные по типу бизнесы были совершены практически одновременно и грубо неправомочно. А на ТВ идут потоком интервью с правоохранителями, которые то и дело заявляют, что это только начало, а весь крупняк впереди. Самое простое, что можно было предъявить почти каждому бизнесмену. Это уклонение от уплаты налогов, которые тогда не шибко рьяно собирали и весьма вяло платили. И никому ничего за это (пока) не было. В эту нехитрую ловушку очень легко было попасть любому. В США, к примеру, у каждого бизнесмена самой средней руки есть свой штатный юрист и бухгалтер специально для того, чтобы изыскивать эффективные схемы ухода от уплаты налогов. Все это знают, и этот юридически-бухгалтерский бизнес вполне процветает. Вот с приходом в нашу экономику более 100 тыс. фирм, которыми руководят или владеют подданные США, эта практика и у нас получила широкое распространение. Но, вместо того, чтобы искоренять эту порочную в своей основе практику, выборочно стали выхватывать неугодных персон (по странному совпадению, из самых успешных сфер бизнеса) и прессинговать их этим распространённым нарушением. Причём не всё было прозрачно и чисто в этих наездах. К примеру, в случае с АвтоВАЗом, председатель совета директоров узнаёт о новом уголовном деле из теленовостей. А дело было изначально сильно грязное. К концу 1999 года по результатам итоговой проверки выходила недоплата государству 4 млрд. руб. Однако очень скоро на заводе поняли, что их просто разводят – в акте значились 215 тыс. автокузовов, которые каким-то странным образом с завода пропали. Вот за них и требовалась доплата. Сначала налоговые ищейки согласились, что «лоханулись», готовы были извиниться за допущенный ляп. Но дальше заработала уже ставшая обыденностью схема: Ошибки, допущенные властью, не признавать, а если потерпевший будет настаивать на их признании, обвинение против него, потерпевшего, усилить и обвинить, помимо этого, ещё и в «клевете на девушку». То есть, органы, наехавшие «поошибке», должны были оставаться всегда и при всех обстоятельствах непорочными. Так вырабатывался безусловный рефлекс: или отдавай сразу, что требуют, или отдашь ещё больше. Так, после попытки налоговиков извиниться за ляп, «старшие товарищи» тут же прислали новый документ, где уже неучтёнки значилось гораздо больше – 280 тыс. автокузовов. И вот перед самым арбитражным судом по этой неучтёнке возбуждается новое уголовное дело. Абсурдность этого дела была очевидна: ведь АвтоВАЗ мог, работая на полной мощности, произвести за год не более 700 кузовов. И не все они были произведены, так не все мощности работали. Дополнительную неучтёнку просто негде было производить. Тем не менее обвинение с АвтоВАЗа не сняли. Теперь «ЛУКойл». Обвиняется в лжеэкспорте нефтепродуктов и незаконном возврате НДС. Абсурдностиь ситуации заключалась в том, что буквально намедни налоговики вручили «ЛУКойлу» приз «Добросовестный налогоплательщик», да и президент похвалил руководство за хорошую работу. Обвинение было смешным ещё и потому, что лжеэкспорт, то есть завышение продаж на внешнем рынке в два раза с целью получить возврат в 20 % просто невыгодно, потому что на внутреннем рынке тогда нефть стоила ровно в два раза дешевле. Таким образов, в погоне за 20 % НДС бизнес терял 80 % прибыли. И это лояльный и законопослушный «ЛУКойл»! Однако то, что утворили с «Норникелем», вообще никакому разумному осмыслению не поддавалось. За Потаниным уже давно велась охота. Но уесть его никак не удавалось – за недоказуемостью предъявляемых обвинений. Тогда Генпрокуратура предлагает странную, но якобы невинную формулировку: «о не возбуждении уголовного дела на основании амнистии». То есть виновен, но, по случаю праздника, простили. Потанин отреагировал достаточно жёстко: предложил ОТКРЫТЬ против него уголовное дело, и разбираться на открытом судебном процессе. После чего Генпрокуратура сразу как-то охладела к этому делу. Но вот, буквально на ровном месте, в июне 2000 года, прокуратору вновь вышла с иском – о признании результатов приватизации «Норникеля» неправомочными, а посему Потанин должен возместить государству ущерб, причинённый «преступными действиями» (без уточнения – какими) в сумме 140 млн. долл. США. И обещано, что «в случае добровольного возмещения этой суммы, в дальнейшем к „Норникелю“ не будут предъявляться требования в судебном порядке». То есть, обещана индульгенция, силы документа не имеющая. Но, тем самым, создающая прецедент: Потанин согласился с тем, что он преступник. И всего-то требуется, чтобы «тумбочку с гринами» передвинули поближе к прокуратуре. Так что же такое началось в стране начале срока нового президента? И какое он лично к этому имел отношение? Да, начался сложный период в жизни страны – многоуровневое перераспределение власти и ресурсов в стране. Слишком много новых голодных ртов появилось у жирного бизнеспирога. Старт был дан, конечно, заявлением Путина, что необходимо навести порядок в экономике и что бизнес должен быть честным. Кто ж с этим возьмётся спорить на трезвую голову? Но ведь уже по приведённым выше примерам видно, что честность здесь и не ночевала. Просто кто-то хочет хорошо поживиться, используя мощный ресурс власти, а кто-то, возможно, и вовсе непрочь утопить самостоятельность российской экономики. С точки зрения финансовой, это ещё можно понять – на вечный вопрос: «где взять деньги?» для новых реформ и активного проведения своей политики пока ещё небогатой новой власти, ответ сам собой напрашивается: «у тех, кто их имеет». Это же так понятно! Власти нужны не просто преданные вассалы, но ещё и состоятельные финансово. Вот и хочет кинуть всем по куску, чтобы верно служили. Но, по большому счёту, это очень нелогичное поведение со стороны Путина. Ведь он уже открыл один фронт борьбы – с губернаторами, так зачем же ему, здесь и сейчас, ещё и озлённые цепные псы и акулы большого бизнеса с тылу? И это – в самом начале пути? Очень похоже на то, что Путина выдвинули на президентство временно, всего лишь на эти короткие месяцы НЕКИЕ ТЁМНЫЕ БЮРОКРАТИЧЕСКИ – «ЭВРИСТИЧЕСКИЕ» СИЛЫ. Чтобы сделать ЕГО чистыми руками СВОИ грязные делишки, а потом… или его уберут свеженажитые враги, или народ возропщет, или сам запросится назад, В ОТНОСИТЕЛЬНО БЕЗОПАСНОЕ ПРОШЛОЕ. Главное, за всё он же и ответит, ибо изрек неосмотрительно: «В России президент отвечает за всё». Но ясно ведь, что далеко не всё, что у нас в стране творится, происходит по указанию президента или под его контролем. Иначе очень странно увязать между собой никак не согласующиеся действия: с одной стороны Путин перед выборами непрестанно повторял, что пересмотра итогов приватизации не будет и что в России есть и будет есть благоприятный инвестиционный климат, и вдруг сам, своими руками издаёт указы и даёт добро на фактический разгром большого бизнеса, именно разгром, не имеющий ничего общего с восстановлением справедливости по итогам приватизации. Странно также думать, что Путин мог подло лицедействовать, принимая в Кремле Потанина и Алекперова и спокойно беседуя с ними, вдруг буквально вслед только что покинувшим коридоры Кремля бизнесменам высылает погоню – налоговиков и прокуратуру. Не сбрендил же он на радостях, став президентом! Однако, похоже, что тут картина совсем иная. Вероятнее всего, всесильная теневая администрация всё ещё не рассматривает Путина как самостоятельного игрока на политической сцене, буквально «ведёт» его «нужным» путём, а если он делает естественный шаг в сторону, тут же бесцеремонно подправляет нарушенную траекторию. Тем более, что Путин ведь возник в политике не совсем естественным путём – впрочем, как и почти все остальные в последнее десятилетие. Его высмотрели и привели в Кремль конкретные значительные теневые люди из бюрократической касты, которые всегда реально репрезентуют группы и кланы реальной же власти. Президенты меняются, а они, в целом, и дальше остаются. Но тут и произошло то, что мы назвали в начале статьи «выходом за пределы матрицы»: Путин, в обход установкам, стал создавать свою личную опору. Так, вместо Касьянова появился Кудрин, в «Газпром» внедрился Медведев – вместо продвигавшегося на эту должность Черномырдина. И вот тогда уже, в коридорах власти, скорее всего, и родилась идея избавиться от ставшего не совсем управляемым президента. Сделать это было не так уж и трудно – в тот сложный момент: в коридорах власти он ещё не успел настелить своих ковров, да и преданных ему бульдогов было не так уж и много. Точнее, их вообще не было. Так, просто верные лайки. Их численность была примерно в соотношении 1:10 с нелояльными или скрыто враждебными Путину бульдогами. Ну и значительных успехов пока у него никаких не было. Кроме того, его постоянные реплики о том, что «нам нужна сильная Россия», и «Россия» в этом контексте часто подменялась словом «государство» (в советском смысле = страна), теперь могло легко интерпретироваться как потуги на создание диктаторского режима, а это уже воспринималось однозначно негативно как внутри страны, так и за её пределами. Вот и был принят на вооружение метод весьма безотказный: делать будто бы всё то, что велит президент, но предельно тупо и бессмысленно. Иными словами, доводить до абсурда любое его благое начинание. И тут все средства хороши, и все союзники сгодятся. К примеру, «Норникель» приглянулся и Абрамовичу, почему бы его не напустить на законных хозяев? И главное: такими акциями дистанцировать президента от бизнеса вообще. Если уж «этот параноик» так ведёт себя с лучшими компаниями страны, то чего ждать от него остальным? И уже через три месяца после инаугурации громким шёпотом заговорили в околокоридорном пространстве о том, что, возможно, в стране скоро, максимум через год, будет новый президент. Так бы оно и произошло, если бы не… это.