Александр Бялко - Роман с физикой, или За всех отвечает любовь Страница 3

Был ли Христос исторической личностью или это миф – полной определенности нет. Сейчас исследователи христианства, особенно марксистские склоняются к тому, что был. Известный польский историк, Крушевицкий, например, приводит убедительные доказательства существования Христа на основе последних находок рукописей в Синайской пустыне. Можете посмотреть его работы, они переведены на русский язык и изданы у нас.

Но распространение христианства толкала необходимость обоснования эллинского рационального пути. Ведь грубо – что такое христианство? Это человек равен богу. Даже может быть сам богом. Бог один из нас, такой же, как все.

Во что превратили христианство средневековые европейские схоласты, мы рассмотрим в следующий раз. Достаточно вспомнить о столетнем споре, – в каком виде должны умершие предстать после страшного суда. Молодыми, старыми или еще как-то, как скелеты, например. Вот на что расходовались лучшее умы тех лет! Мрачный этап в развитии философии.

На этом сегодня все.

На этот раз Борков не дал задать ни одного вопроса и сразу утащил Изотова из аудитории. Они прошли в ту же комнату, но там кроме убогой советской мебели и телевизора стояли какие-то странные приборы, из которых беспорядочно торчали белые провода. В углу висел портрет бородатого Курчатова. Провода соединяли приборы и уходили в телевизор. Борков так же привычно достал коньяк и рюмки.

Спрашивать – что, да почему? – в секретном институте было глупо. Поэтому Изотов сделал вид, что ничего не заметил и решил философски молчать, как и полагается ему по профессии.

Борков тоже молчал, налил коньяк. Изотов, не выдержав паузу спросил: – Ну, как прошло лето? Борков ответил странно, как будто он все время о чем-то думал:

– Вы хотели спросить о физике, а вот мне скорее нужна помощь со стороны философии.

– Я – пожалуйста.

Борков молча поднял рюмки, чокнулся и выпил. Тоже проделал Изотов. Затем Борков взял трубку местного телефона.

– Юра, зайди в методический.

– Сейчас я покажу вам кое-что. В этом надо разобраться.

В дверь постучали, и просунулась голова Пятакова.

– Можно?

– Заходи, Юра. Включи нам, – Борков кивнул головой в сторону приборов.

Пятаков аккуратно закрыл за собой дверь, подошел к приборам и начал переключать какие-то тумблеры, замигали лампочки. Юра нажал какие-то кнопки, и дождавшись одному ему известного результата включил телевизор. После чего сам отошел от него подальше, чтобы разглядеть картинку. Телевизор был советский Рубин. Нагревался он медленно, а показывал плохо. Нетерпеливый молодой ученый несколько раз подбегал к телевизору, подкручивал яркость и контрастность. Наконец, появилась картинка. На экране была продольная полоска. Полоса была бы черно-белой, но трубка Рубина была такая, что сообщала полосе красивые радужные разводы.

– Вот, Николай Георгиевич, – произнес младший научный сотрудник.

– Вижу, Юра. Это какой?

– Один из лучших, где-то в середине.

– Как вам это нравится? – обратился Борков к Изотову.

Изотов почувствовал себя в сказке про голого короля. Сказать что он видит что-то феноменальное – погрешить против истины. Он ничего не видел. Судя по сильному возбуждению физиков, эта картинка была очень важная. Изотов выбрал философскую середину:

– А что это?

Физики переглянулись. Видимо они так долго обсуждали это, что забыли объяснить неспециалисту, что же это такое.

– Это след от подлодки, – сказал Борков.

– Поздравляю. Удалось засечь?

Борков ответил странно – вопросом на вопрос:

– А как вы думаете, где она, лодка?

Изотов подключил свою природную сообразительность и сразу ответил:

– Слева или справа за экраном.

– Она посередине. Десять раз проверяли.

До Изотова дошло ненормальное поведение физиков. Он и сам постепенно стал осознавать, что же было перед ним на экране. Вместо черточки он увидел связь прошлого и будущего.

– А может быть это эффект Боркова, сказал философ помолчав.

– И это вы говорите самому Боркову? А если серьезно, то мы с ума сошли все это проверять. Ошибки нет. Юра, покажи самое интересное.

Пока младший научный переключал кнопки и тумблера, Борков начал рассказывать.

– Как проходили испытания? Давали капитану лодки маршрут, выходили на научном корабле Академик Келдыш в заданный район и проводили съемку. И вот – сколько их было все такие картинки. Меняли район, меняли лодку, меняли аппаратуру. На ЭВМ просчитывали результаты. Все точно, след от лодки. Координаты сходятся до миллиметра.

Юра пролистал на экране несколько полос в разных направлениях и остановился на картинке, которая представляла собой ветку с двумя отростками в одну сторону.

– Вот это самое поразительное. Когда мы разобрались, просто обалдели, – не выдержал и прокомментировал Юра.

– Да, – спокойно и веско продолжил Борков, – Капитану дано было приказание повернуть здесь.

Борков показал на первый отросток, – Но произошло ЧП в машинном блоке, и он повернул вот здесь. Видите?

Изотову стало ясно, что он видит. Его, как и физиков охватило ощущение древнего человека, державшего в руке горящую палку. Я имею в виду тот момент, когда человек первый раз в истории овладел огнем. Рука потянулась к коньяку.

– Да вы понимаете?

– Пытаемся понять уже два месяца, вот теперь просим помощи у философии.

Борков тоже наполнил рюмку, но увидел растерянно стоящего своего помощника, и для начала отпустил его.

– Юра, ты выключи все и иди, а мы с Александром Федоровичем еще поболтаем с точки зрения философии.

– А можно мне? – спросил любопытный соискатель.

– Я же сказал, Юра, иди. Если будет что-то интересное, ты сразу узнаешь.

Сотрудники у Боркова были не только умны и любознательны, но и дисциплинированны и очень уважали своего учителя. Юра в обратном порядке нажимал кнопки, клавиши и тумблера, выключил он и телевизор.

– До свидания. Следующая лекция по философии как всегда в пятницу?

– Да, Юра, до свидания.

Дверь плотно затворилась. Философ поднял рюмку.

– За вас и за чудеса науки.

– Спасибо, но тут больше вопросов, чем ответов.

Ученые выпили и задумались. Первым начал Борков.

– Если честно, то я в дурацком положении. Я не могу ничего доложить начальству.

– Почему? Вы ведь видите будущее.

– В том то и дело, что нет. Вот это линия, – Борков показал на погасший экран, – могла быть сегодня, завтра. А может быть, это кит проплыл.

– В Черном море нет китов.

– Возможно, были – миллион лет назад. Мы даже не знаем, на сколько времени вперед и назад эта штуковина показывает. И что мы увидим? След от подлодки в первой мировой войне? Такую штуку и применить-то никуда нельзя. Вы лучше скажите, что философия говорит насчет времени?

– Есть теории, что время не существует. Это не только мрачный Юнг говорил, вот ваш коллега Тяпкин в Дубне развивает эту теорию.

Борков потянул себя за левый рукав и показал а часы.

– У нас с вами дискуссия прямо как в древней Греции. – ответил Изотов. Помните Пушкина:

Движенья нет – сказал мудрец брадатый,Другой смолчал и стал пред ним ходить,Сильней не мог он возразить.

Я своим студентам этот пример привожу, как попытку в споре заменить аргумент на факт. А у Пушкина стихотворение заканчивается примерно так – Ведь солнце перед нами ходит, однако прав упрямый Галилей. Тяпкин говорит, что и в физике есть уравнения не зависимые от времени это так?

– Есть такие, это вам любой студент скажет. Стационарные решения. Но это скорее упрощения, когда о времени просто забывают.

– Вот и считайте, что просто забыли о времени.

Борков задумался.

– И все для нас потеряло смысл.

– Нет, почему же! Нам открылось будущее.

– Как в него заглянуть? Выставить прибор на Волоколамское шоссе? Так по нему тысячу лет люди ходят, и еще ходить неизвестно сколько будут. Кроме вот таких полосок, – Борков опять показал на погасший телевизор, – ничего не увидим. Мы уже думали с моими ребятами. Хоть на улицу, хоть в космос – ничего. Хоть бы японский телевизор бы выделили, не фильмы смотреть, а работать, у нашего разрешение никуда, а то в министерстве триста инвалютных рублей не допросишься.

Сгоряча Борков начал о своем. Все экспериментаторы всего мира жалуются на плохую аппаратуру и отсутствие денег. А в это время Изотов как завороженный смотрел на телевизор.

– А вот это? – он показал Боркову на телевизор.

– Барахло, – Этому рубину сто лет.

– Я не о том. А телевизор?

– Что телевизор?

– Изображение его.

– Картинку, – понял Борков. Она же формируется электронами, а это часть нейтринного распада. Нейтрино собственно и было открыто в электронном распаде, он у нас для простоты называется бета-распад. Я читал одну статью в Physical letters одного американца, – Борков полез в другой шкаф и достал толстенный физический журнал. Дело в том, что по хорошей традиции, установленной еще Курчатовым, руководители физических институтов получали напрямую свежие выпуски иностранных научных журналов. От волнения Борков снял очки и стал жмуриться. Из-за близорукости он перестал быть похожим на самого себя.