Пол Стретерн - Фома Аквинский за 90 минут Страница 3

Его большие бычьи глаза умоляюще смотрели на друзей-студентов, которые безжалостно потешались над ним - правда, с почтительного расстояния.

Скоро он стал известен как «глупый бык», хотя Альберт Великий говорил о нем: «Запомните мои слова, однажды голос этого быка будет раздаваться над всем христианским миром». Эта история типична для жанра жития святых, она характеризует довольно скованные манеры Аквината и его выдающийся облик.

Со временем Альберт Великий вернулся в Париж, и Фома последовал за ним. Помимо того, что Парижский университет был уникальным образовательным центром в Европе, он предоставлял значительный уровень свободы. Его учителя и студенты номинально относились к церкви и поэтому не подчинялись светским властям.

Они также не подчинялись епископу Парижа и были ответственны непосредственно перед Римом.

В эпоху, когда письмо шло до Рима более четырех суток, это гарантировало студентам и университету достаточный уровень свободы. В следующем веке такая аномалия позволит поэту Франсуа Вийону, осужденному за убийство во время обучения в Парижском университете, избежать наказания. Но во времена Фомы Аквинского основные проблемы связаны не с насилием, а с новыми идеями. В то время, как и сейчас, Латинский квартал Парижа был местом рождения новейших идей, которые еще никто не мог понять и в которые можно было только верить. XIII век ознаменовался возвращением к классическому образованию, в частности, к работам Аристотеля, о которых раньше знали немногие.

Классическое образование после падения Римской империи стало непоследовательным.

Учения Платона и Аристотеля сохранились только во фрагментах. Многие древние манускрипты были утрачены или забыты. В пятом веке труды Аристотеля были переведены на сирийский (древний вариант арамейского, на котором говорили в Сирии) христианами-несторианцами, а затем его работы были переведены на арабский и еврейский.

В XII веке сочинения Аристотеля прокомментировал Аверроэс (который, возможно, не стал бы столь известен, если бы его называли по полному имени Абу аль Валид Мухаммед ибн Ахмад ибн Мухаммед ибн Рушд), служивший судьей в захваченном турками испанском городе Кордова. В традиции исламских ученых той эпохи, Аверроэс был также врачом и философом. Когда он стал личным доктором калифа Кордовы, пациент убедил его написать комментарии к работам Аристотеля. Таковые были переведены на латынь, на которой говорили все интеллектуалы Европы и которая объединяла культуру всего континента.

Когда комментарии Аверроэса начали появляться в университетах Европы, они пробудили интерес к философии Аристотеля, дух рассуждений которого был близок переменам, происходив шим в средневековом мире. Феодализм приходил в упадок, рост городов способствовал появлению новой культуры и нового мировоззрения.

Христианство уже один раз встречалось с греческой культурой - 800 лет назад. Тогда оно восприняло многие идеи Платона при посредничестве святого Августина. Эти идеи просто подтверждали христианское отношение к повседневному миру. Мир был всего лишь бледной сценой, на которой разворачивалась духовная борьба человечества.

Подлинная реальность лежала в области чистых идей: все остальное в лучшем случае - просто заблуждение, а в худшем - заслуживает проклятия.

Такое отношение было удобно для феодального, аграрного общества, но жителям городов требовалось иное понимание своего окружения, чтобы решать новые проблемы, которые ставила перед ними жизнь в городе. Одной из наиболее сложных, например, была проблема канализации.

Научный подход Аристотеля больше подходил для удовлетворения практических нужд.

Средневековый мир пробуждался, начали появляться первые технические новинки (например, открытый трубопровод). Христианская теология впервые столкнулась с проблемой научного объяснения принципов работы мира. Там, где раньше господствовала мистическая вера, начал поднимать голову разум. (При встрече с неизбежной глупостью людей трудно было размышлять о загробном мире или идти чистить канализацию.) Это изменение мировоззрения сопровождалось переменами в других сферах. В суде возрождение методов римского права вело к проведению полноценных расследований, заменивших попытки найти «истину» за счет пыток ответчика. Казалось, что дела людей начали, наконец, руководствоваться рассудком. Европа была на пороге Ренессанса.

То, что он тогда не наступил, - это другая история, и Фома сыграл в ней свою роль. Укрепив догматы церкви при помощи логики Аристотеля, он отдалил неизбежное. Затем в XIV веке наступлению эпохи Возрождения помешала чума, Черная Смерть, оставившая после себя горы трупов и нереализовавшихся идей по всей Европе.

Когда Аквинат прибыл в Париж с Альбертом Великим, он поселился в Латинском квартале, получившем свое название из-за широкой рас пространенности в этом районе латинского языка: на нем говорили снимавшие там комнаты студенты.

Фома Аквинский остановился на улице св.

Жака, в то время главной улице квартала, на которой располагался колледж якобинцев (французских доминиканцев). После получения степени бакалавра, Аквинат, которому теперь было уже 30, получил право преподавать. Высокий, худощавый молодой человек сильно изменился: бычьи глаза теперь оттенялись густой бородой, а верхняя часть головы постепенно становилась лысой.

Биографы Аквината приводят много странных подробностей и его нелепых привычек; достоверно можно сказать, что у Фомы был большой живот.

Единственную причину этого я нахожу в том, что ел он много и был неразборчив в еде.

Несмотря на нерасполагающую внешность и отсутствие должных манер, он быстро стал любимцем студентов, его лекции начали собирать толпы. Этот человек прекрасно знал труды Аристотеля, а также мог объяснить его самые сложные идеи очень доступно.

Но идеи Аристотеля утратили популярность среди консервативно настроенных церковных служителей. К тому времени, когда Аквинат появился в Париже, учение Аристотеля уже не менее четырех раз проклиналось как ведущее к безверию. (В 1231 году папа Григорий IX даже собрал комиссию, чтобы вычеркнуть нежелательные места из работ Аристотеля.) Но Фома делал все возможное, чтобы избегать столкновения с церковью.

Он интерпретировал Аристотеля так, чтобы не противоречить теологии. Основанное на самоочевидных божественных принципах и истинах (данных в Библии), знание может строиться на принципах разума. Четыре столетия спустя, по этому же проекту попробует построить свою философию Спиноза.

И все же было одно противоречие, которого Аквинат не смог избежать - противоречие между авторитетами доминиканского ордена и преподавателями университетов. Доктора теологии не признавали недавно возникший орден и не хотели давать его членам привилегий, полагавшихся по закону другим студентам. В их глазах живущие в бедности доминиканцы были ничем не лучше получивших лицензию попрошаек. Доминиканцы отвечали на это отказом признать авторитет университетов, но настаивали на том, что могут пользоваться всеми привилегиями, доступными другим преподавателям и студентам, то есть свободой от юрисдикции светских властей.

Борьба между доминиканцами и университетами достигла своего апогея, когда в 1257 году Фома Аквинский был избран профессором философии в Париже. Те, кто выступал против доминиканцев, отказались признать эту победу и обратились к Папе.

Доминиканцы, казалось, были «не от мира сего», но когда дело дошло до мирских вопросов и проблем, они не растерялись. Особенно в том, что касалось вполне земных вопросов церковной политики. До того, как ввязываться в спор с университетом Парижа, они убедились, что обладают достаточным влиянием в курии - папском дворе. Соглашение было достигнуто, и Фому утвердили на должности профессора. В результате этого назначения доминиканцы обрели вес при дворах и в университетах Европы.

Фома Аквинский продолжал обучение и начал писать свой великий труд. Это была «Сумма против язычников», в которой содержатся блис тательные идеи наряду с длинными пассажами, должными продемонстрировать католикам, что единственно истинная философия остается за пределами разума. Эта, на первый взгляд, оборонительная философская позиция, утверждающая, что философская истина запредельна и находится выше понимания, имеет долгую историю. На самом деле, она присутствует даже в современной философии: Витгенштейн, например, утверждает, будто истина настолько невыразима, что о ней даже не следует говорить.

«Сумма против язычников» - энциклопедическая работа, которая соединяет учение о мышлении Аристотеля и католическую традицию - примерно так же, как святой Августин Блаженный соединил философию Платона с христианством восемью веками ранее. Как мы уже видели, до всеобъемлющего анализа аристотелевских идей Фомой Аквинским и их соединения с христианскими идеями, теология находилась под влиянием вновь открываемой греческой культуры, с ее акцентами на знании и науке. Трудно предположить, как христианская теология могла бы выжить без помощи Аквината.