Владимир Полуботко - У стен недвижного Китая Страница 3

Появлялись в этом доме и другие люди. Русские. Об одном из них Сократ опять как бы невзначай обронил: подполковник милиции. О другом: полковник КГБ. О третьем: главный архитектор. О четвёртом: из Министерства.

Через две недели, то есть, в середине октября, случилось вот какое событие: Федя явился ко мне домой и сообщил, что порвал всякие отношения с нашим знатным грузином.

— Почему? — удивился я.

— Не нравится мне всё это. Какие-то люди приходят, уходят, что-то обсуждают. Некоторые выглядят вполне респектабельно, а некоторые — совершенно отвратно. Ведь это же несомненно, что это бандиты! Однозначно тебе заявляю: это преступные, мафиозные элементы!

— Я это охотно допускаю, — ответил я. — Но и что же нам прикажешь делать теперь — бороться с преступностью своими силами?

— Я этого не имел в виду. Я полагаю, что это попросту небезопасно — попадать в такую сферу влияния.

— Они нас никогда не тронут! Мы для них — свои.

— Они-то — да! Но враждующие с ними группировки могут потянуться к этому дому, к людям, которые в него вхожи, к нам лично! Нет, ты как хочешь, а я в такие игры не играю! Такое — однозначно не для меня! Последнее, из-за чего лопнуло моё терпение, был мой вчерашний разговор с Сократом. Этот типус заявил, что посоветовался кое с кем и ему подсказали, что платить он нам должен намного меньше! И вот теперь он назначает нам цену не двести пятьдесят тысяч, а сто восемьдесят!

— Как? — изумился я. — Но ведь мы же договаривались!

— А вот так! Я ему сказал, что за такие деньги работать не согласен. И ушёл.

— А я смогу, — честно признался я. — Останусь работать на грузина и за такие деньги.

Так оно всё и оказалось на самом деле — Сократ отступился от своих слов, и сообщил мне, что такса резко понижается. Сто восемьдесят тысяч, а не двести пятьдесят тысяч в месяц!

По всем существующим на данный момент расценкам это было очень мало. И это было странно: при таком размашистом образе жизни, при таком разбрасывании денег налево и направо…

А странности вскоре начались ещё и не такие.

Однажды, когда я после каторжно тяжёлой работы в «простой» школе пришёл на свою вторую работу, я вдруг выяснил, что домик, куда я хочу войти, заперт: стучу-стучу, а мне никто не открывает. Как же так? Куда же они все подевались? Ведь договаривались же! А то, может, их там всех поубивали — какие-нибудь старые кавказские счёты, потянулись за ними оттуда — сюда?..

На мой стук неожиданно открылась калитка соседнего двора, и оттуда вышел Сократ.

— Слушай, дорогой! НЕ туда стучишь! Перепутал калитки! Я в том доме больше НЕ живу. Я теперь живу в ЭТОМ доме. Заходи, прошу тебя: пожалуйста, заходи! Извини, дорогой, что задержал.

И мы вошли в тот самый соседний двор, где до недавнего времени кипела какая-то стройка. Во дворе стоял огромный трёхэтажный дом с колоннами, арками, башенками, мраморными лестницами, лоджиями и балконами. По мере того как жизнь становилась всё тяжелее и тяжелее, по мере того как один за другим останавливались заводы и свёртывалось всякое производство, таких домов становилось и в России, и в нашем городе всё больше и больше. Поначалу они поражали воображение — моё и всяких других зрителей-голодранцев, вроде меня, но потом наш взор к ним как-то попривык и даже перестал вовсе воспринимать эти объёмные картинки. Как можно воспринимать то, что к тебе ни малейшего отношения не имеет?

Поднялись по мраморной лестнице и вошли в дом.

Или во дворец.

— Когда же ты успел? — спросил я.

— Как когда? Так ведь ещё в мае начали строить! Вот и построили за пять месяцев.

— Да я-то и раньше видел, что здесь что-то строится, но никак не думал, что это — твоё.

— Моё, моё! Всё здесь — моё!

Я с любопытством посмотрел ему прямо в глаза. Кажется, я вспомнил, где я его встречал прежде это лицо!..

В доме было совершенно пусто; от наших шагов и голосов раздавалось эхо, строительные запахи приятно щекотали обоняние, да ещё слышно было только, как где-то вдали бегают, словно оглашенные, развеселившиеся грузинчики — Сократовы сыновья.

Кажется, я вспомнил!.. Ну и ну! Впрочем, это ещё нуждается в проверке…

Я стоял и с изумлением озирался по сторонам. Хозяин вывел меня из состояния ошалелости вопросом:

— Как ты думаешь, где бы здесь можно было устроить для моих сорванцов классную комнату?

Естественно, что мой ответ на сей вопрос подразумевал предварительное обследование ВСЕХ помещений. Что и пришлось сделать. Попутно счастливый хозяин спрашивал у меня совета, не здесь ли ему расположить спортзал, не здесь ли бильярдную и не здесь ли гостиную. Я высказывал свои мнения, а хозяин их внимательно выслушивал.

Один раз я пошутил:

— Тебе бы ещё сюда — бронзовых статуй и фонтанов, вот тогда бы и совсем хорошо было!

Но Сократ юмора не понял и очень серьёзно сказал:

— Погоди! Будут у меня ещё и бронзовые статуи, и фонтаны!

Обсуждали и другие «аспекты дальнейшего обустройства данного помещения» — именно так! Хозяин напускал на себя важность и старался изъясняться со мною на языке соответствующем той роли, которая полагалась владельцу такой роскошной недвижимости.

Особое значение в нашем собеседовании уделялось вопросам безопасности и охраны: сигнализация, двери… Впрочем, насчёт того, какую комнату отдать телохранителю, у него не было никаких сомнений — ту, что у самого входа. Хотя, конечно, одного охранника для такого дома — маловато. Но со временем будет и второй человек, и третий, и четвёртый.

— Слушай, — спросил вдруг я. — А зачем тебе столько охранников?

— Как зачем? Да ты что?! — Сократ перешёл на шёпот. — Всю мою жизнь меня кто-нибудь обязательно собирается убить! Сколько раз уже убивали — ты не представляешь! А ты ещё спрашиваешь: зачем? Ну что за вопрос!

— Убить? Да ну!

— Что? Не веришь?

— Верю. Но — с трудом.

— Меня ведь убивали-убивали, да только так и НЕ убили! Честное слово тебе говорю: ИМ НЕ УБИТЬ МЕНЯ!!!

— Да кто ж убивал-то?

— Родственники жены. Начнём с них!

— За что?

— За то, что я — грузин, а в жёны взял абхазку. Свои же грузины и угрожали мне смертью за это же самое. Зачем я, видите ли, взял в жёны абхазскую женщину, а не грузинскую! Да я — кого захочу, того и беру!.. А пока воевал, так сколько раз вражеская пуля пролетала в миллиметре от моей головы! Потом, когда бросил всё: и войну, и армию, меня хотели судить и расстрелять! Свои же! Грузины! Говорят: НЕ в той армии служил! НЕ за тех воевал, за кого надо! А кто там сейчас поймёт — за кого НАДО, за кого НЕ надо! А если я не хочу больше воевать?! А если я хочу пожить на свете? Хочу просто пожить на свете! Красиво пожить! Хорошо! Что в этом плохого?! Всему миру известна прописная истина: красиво жить НЕ запретишь! А ты говоришь: телохранители зачем нужны в таком количестве? Спокойная жизнь — она, мой дорогой, денег стоит! И раз уж всем я так мешаю на этой земле, то, значит, мне без охраны — НИКАК нельзя!

Как раз в это время мимо нас с воплями промчались Сократовы сыновья — они играли в войну. Посмотрев им вслед, хозяин дворца сказал:

— Вот и детей моих могут украсть. Слышал ведь про недавнее похищение армянского мальчика?

— Слышал.

Это была и в самом деле страшная история: мальчишку заманили в машину и увезли в неизвестном направлении, а затем позвонили родителям и потребовали у них выкуп гигантских размеров; и выкуп этот получили, но затем сами же и стали объектом угроз и вымогательства со стороны других бандитов — старших по возрасту. Между тем самого мальчика на всякий случай убили — ещё до получения денег. Чтоб не проболтался, ибо похитители были из одной с ним школы. А убивали — необыкновенно зверски и необыкновенно долго.

— Конечно, охрана мне и моим детям очень нужна!

— Послушай, Сократ, но, если ты так всего боишься… — начал было я.

— Я — боюсь? Я — НИЧЕГО не боюсь! Я просто проявляю осторожность. НЕ говори так больше!

— Ну хорошо. Я изменю свой вопрос: если ты проявляешь во всём такую осторожность, то почему же ты за всё время не догадался проверить мои документы? Может быть, я вовсе и не тот, за кого себя выдаю, а кто-то совсем другой. Может быть, я подослан к тебе твоими врагами? Или хочу тебя ограбить?..

Сократ взял меня за пуговицу и, глядя мне в глаза, очень серьёзно сказал:

— Зачем мне твои документы? У тебя на лице написаны все твои документы! Ты — просто честный человек! Вот и всё! А я хорошо умею читать по лицам!

«Честный человек» — комплимент это или насмешка? В устах Сократа — конечно же, издёвка. Но — не беда! Я ведь тоже кое-что умею. Вот и твоё лицо я вычислил!

В комнате, которую мы совместными усилиями определили как классную, он тем временем старательно разместил сотканные пока что из чистого воздуха два письменных стола, компьютерную технику, книжный шкаф и ещё один шкафчик для кое-какой аппаратуры — аудио-, видео-, фото-, кино-, стерео-, электро- и всякого прочего барахла. И ещё: аквариум с рыбками (чтобы дети приучались любить всякую живность, так сказать) и пальмы-кактусы всякие (чтобы приучались уважать экологию, природу, климат, ну, ты сам понимаешь: чтобы дети были гармонично развитыми). Поговорили о развитии в детях трудовых навыков, о воспитании в них чувства ответственности…