Вячеслав Козачук - Синдром порядочности Страница 3

Столкнулись мы с шефом случайно, в троллейбусе. Когда он меня заметил, у него на лице отразилась вся гамма неудовольствия, но деваться уже было некуда, двери закрылись. Избегая встречаться со мной взглядом, шеф долго копался в карманах, изображая поиски талончика. Но вот наконец-то талончик приобретен и закомпостирован, поводы для оттягивания разговора уже иссякли. Говорить на интересующую меня тему ему не хотелось, не говорить — тоже нельзя. Если он не начнет этот разговор, его начну я, шеф это прекрасно понимал. Наконец, глубоко вздохнув, он предложил:

- Давай выйдем, перекурим, пообщаемся. Не будем же в троллейбусе эту тему поднимать. Учитывая то, что шеф несколько лет назад бросил курить, жертву я оценил и согласился.

Остаток пути проехали молча.

Выйдя на привычной нам обоим остановке, шеф сразу перешел к делу, видимо, уже обдумал пока ехали.

- Понимаешь, Виталий, похоже, заказчик нас “кинул”. Я много раз пытался с ним связаться по телефону, но секретарю, наверное, дано указание не соединять. Вот я каждый раз и слышу: его нет, у него совещание, он уже уехал.

Тут я даже опешил.

- Как это “кинул”?! Работу мы ему сделали, он защитился, я даже в газете об этом читал!

- Правильно. Защитился, но расплачиваться не хочет. Ты же знаешь, Виталий, что у нас генералами становятся или при наличии ума, или при отсутствии порядочности. А по части ума у него явный дефицит.

- А разве он генерал?

- Да. Его несколько лет назад из СБУ “перекинули”, наверное, для усиления.

- Так может мы, Григорий Юрьевич, в ВАК “стуканем”?

- И что мы напишем? Покаянное письмо? Дескать, виноваты, наваяли диссертацию, а сам “остепененный” чиновник в ней ни строчки не написал? Хочешь, чтобы за это и нас степеней лишили? Не говори глупостей, Виталий.

- Так что же делать будем?

- Обещать я сейчас ничего не буду, но все-таки кое-что попробую предпринять. Может, получится выбить из него остаток.

Каким образом шеф собирался забрать у заказчика долг, он уточнять не стал, но пообещал держать меня в курсе событий.

Через пару недель домой мне позвонил Суховский, у которого, когда он ушел на пенсию, я принял лабораторию. С шефом он был знаком еще, что называется, со студенческой скамьи и поддерживал с ним дружеские отношения.

- Виталик, ты завтра на похороны придешь?

- Какие похороны, Виктор Николаевич?

- Ты не знаешь, что Гришу убили?!

- Какого Гришу?

- Нашего. Юрича. В тринадцать похороны.

Наверное, с минуту я собирался с мыслями. Виктор Николаевич, видимо, понял, что я в состоянии близком к шоковому, и тоже молчал. Затем, медленно, тщательно подбирая слова, он рассказал, что шеф поехал в командировку в Донецк, где его избили, когда он возвращался в гостиницу. Произошло это вечером, когда его обнаружили и привезли в больницу, то было уже поздно, спасти врачи не смогли. Местная милиция полагает, что это было обычное хулиганство.

Проводить шефа собрались почти все сотрудники отдела: и настоящие, и бывшие. Пришел и Игорь.

На поминки после похорон мы с Игорем к шефу домой не поехали, решив, что заскочим в кафе и помянем сами, в тишине, без торжественно-фальшивых речей.

После второй рюмки я пересказал Игорю наш последний с разговор. Вопросов было много. Какие черти потащили шефа в Донецк, если он был домоседом и командировок всячески избегал? Уж не для встречи ли с нашим новоявленным ученым? Если так, то тогда становится понятной последняя фраза шефа о том, что оставлять заказчика в покое он не собирается.

Слушал Игорь очень внимательно, не перебивая, время от времени что-то помечая на салфетке. Когда я закончил, он налил в обе рюмки водку и предложил:

- Давай, Виталий, ещё по одной, а потом поговорим о делах.

Выпили, помолчали. Затем Игорь резюмировал:

- Очень похоже, что ты прав. Видимо, Юрьевич приехал и начал ему угрожать, а кагэбэшному генералу в родном городе, сам понимаешь, найти муркетов отделать немолодого уже человека — как два пальца об асфальт. Не думаю, что хотели его убить, скорее – напугать, да, видно, перестарались… Полагаю, что нас, если будем сидеть тихо и не гнать волну, никто искать, а уж тем более убивать не будет. Поэтому выкинь из головы все бредовые идеи о том, чтобы прийти с заявлением в милицию. Там клановость еще похлеще, чем в науке, все повязаны. Как только ты там появишься со своими «разоблачениями», заказчику сразу же доложат, тебя быстренько найдут и вечерком встретят для… беседы. А потом и меня. А жить мне еще хочется. Да и тебе, думаю, тоже. Давай по последней, и расходимся.

На следующий день, поразмыслив уже на трезвую голову, я пришел к выводу, что резон в словах Игоря есть. Но чувство вины меня не оставляло, поэтому я отметил в своем компьютере дату гибели шефа и с тех пор каждый год в этот день езжу на кладбище. Легче, правда, от этого не становится.