Андрей Шляхов - Записки школьного врача Страница 3

К кабинету прилагались две медсестры – Таня и Оля. Пока что я познакомился с Таней, бойкой тридцатилетней девушкой. Немного полноватой, немного курносой, немного суетливой, но в целом – вполне нормальной медсестрой. Уж что-что, а после нескольких лет работы в медсестрах начинаешь разбираться с первого взгляда. Толковая или дура, сноровистая или «тормоз», бегает стучать начальству или нет. Впрочем, стучат все, только кто-то время от времени, а кто-то по три раза в день.

В гимназии «Пантеон наук» «стучали» все, об этом меня уже предупредила мать Касторкина. А еще она рассказала, что между учредителями – директрисой и «первым» завучем Ниной Петровной существует определенная конфронтация, раскалывающая школу на два враждующих лагеря.

– Ты, Сережа, в эти дрязги не лезь и ничью сторону не поддерживай, – посоветовала она. – Ты врач, твое дело – медицину обеспечивать.

Сама Тамара Ивановна, как я понял, была из «директорских».

– Не буду, – пообещал я. – Спасибо, что предупредили.

Ввести меня в курс дела директор поручила Тане. Таня показала мне, где что лежит, а потом спросила:

– Вы знаете, за что уволили доктора Борзовскую, которая работала до вас?

– Оборзела она, наверное, – пошутил я.

– Нет, – улыбнулась Таня. – Она была такая тихоня, но однажды ошиблась и вызвала второкласснику с подозрением на перелом обычную «скорую». А он был застрахован на платную. Классный руководитель тоже чего-то «затупила», и в результате обычная «скорая» повезла мальчика в обычную больницу. В сопровождении педагога, как полагается, но в обычную больницу, а не туда, куда ему было положено по страховке. Мама так бесновалась в директорском кабинете, что чуть всю мебель не перебила. Борзовскую сразу и выперли. Поэтому не забывайте заглядывать в карточки учеников, там помимо всего прочего есть данные о ДМС (добровольное медицинское страхование). Карточки мы с Ольгой ведем аккуратно, заносим все, что полагается. Ваше дело только не забыть посмотреть.

– А что, здесь учатся и такие, к кому вызывают обычную «скорую»? – удивился я.

– Таких у нас процентов тридцать, доктор. Это те, чьи родители на образование кое-как наскребли, а на остальное им не хватает. Некоторые дети даже на метро ездят.

– Я тоже на метро езжу.

– Нам с вами можно, потому что мы – обычные люди, – рассмеялась Таня.

– Про «скорую» я понял, а на что еще в первую очередь нужно обратить внимание?

– Ну, про то, что нельзя есть нигде, кроме столовой, вы уже знаете?

– Знаю, читал в «Правилах».

– К чаю и кофе это тоже относится. Как видите, у нас даже чайника нет. И в учительской тоже нет. Хочешь чаю – иди в столовую… Боже вас упаси принести тайком кипятильник или чайник и пить чай в кабинете…

«Мне тогда придется рассказать об этом директору», – читалось в карих глазах Тани.

– Бутылку с обычной водой хоть можно? – поинтересовался я.

– Холодные напитки можно, только на столе не держите, а в ящик убирайте. А еще у нас всем ученикам надо говорить «вы»…

– Это я помню.

– Помните – не помните, а все поначалу на «ты» сбиваются. Потом привыкают, конечно. А вы курите?

– Нет.

– Это хорошо, потому что за курение на территории у нас сразу увольняют. «Пантеон наук» – территория здорового образа жизни.

– А дни рождения сотрудников и прочие праздники вы отмечаете? – В поликлинике редкая неделя обходилась без застолья, а то и без двух. – Или за это тоже увольняют?

– Чаепитие с тортом можно, шампанское – уже нет.

– Мрачновато, – оценил я.

– Всегда можно найти выход. Наши обычно после работы идут в ресторан «Старина Фридрих», около метро. Там цены демократичные, и постоянным клиентам разрешают со своим спиртным приходить…

Инструктаж с перерывами на пустопорожнюю болтовню длился около двух часов. Потом позвонила Марина и пригласила меня в актовый зал – знакомиться с коллективом.

Я немного удивился, что ради моего представления всех сотрудников гимназии собирают в актовом зале, но оказалось, что собрание проводилось по поводу нового учебного года, до которого оставалось два дня. Ну, заодно и меня «приплели».

Представляла меня директор. Пригласила выйти на сцену, где заседал «президиум» из семи человек – двух мужчин и пяти женщин, и объявила:

– Прошу любить и жаловать – наш новый врач Сергей Юрьевич Коновалов.

Зал дружно заулыбался.

Я уже привык к подобной реакции. Действительно смешно – доктор по фамилии Коновалов. Это как повар Похлебкин или подполковник Солдатов – сразу же возникают веселые ассоциации. А вот знакомый архитектор по фамилии Шприц никакого веселья при знакомстве не вызывает. Ну – архитектор, ну – Шприц, что тут такого? А был бы он врачом, смеялись бы над ним куда больше, чем надо мной… Ладно, доктор Коновалов еще ничего, это вам не доктор Вагина, в фамилии которой все коллеги машинально делают ударение на второй слог.

– Расскажите вкратце о себе, Сергей Юрьевич, – попросила Эмилия Леонардовна.

– Родился, учился и живу в Москве. – Вкратце, так вкратце. – После ординатуры работал в детской поликлинике, теперь пришел к вам.

– Из поликлиники почему ушли? – поинтересовался наголо стриженный мордатый мужик из «президиума».

– Захотелось сменить работу, да и по участку бегать быстро надоедает.

Примерно теми же словами я объяснил причину своего увольнения директору.

– А детей вы любите? – выкрикнул кто-то из зала. – Дурацкий вопрос! – возмутилась Эмилия Леонардовна. – Спрашивать у педиатра, любит ли он детей, это все равно, что спрашивать у садовника, любит ли он цветы?

– Это все равно, что спрашивать у учителя – любит ли он детей! – сказал мордатый.

– Да, Вячеслав Андреевич, вы правы, – согласилась директор. – Я почему-то сразу подумала о садовнике, а можно было привести пример с педагогом. Это ближе к делу. Ну что, умные вопросы есть или Сергей Юрьевич может вернуться на свое место?

– А вы женаты? – спросили из зала.

– Можете не отвечать на этот вопрос, – снова встряла Эмилия Леонардовна и погрозила кому-то в зале пальцем.

– Почему же, я отвечу. Я холост, живу один, в ближайшее время жениться не планирую.

– Спасибо, Сергей Юрьевич! Можете садиться.

Я сел на свободное место в первом ряду и принялся рассматривать сидящих на сцене. Их имена и должности были известны мне по списку телефонных номеров, висевшему у меня в кабинете. Мордатого звали Вячеславом Андреевичем, значит он – Наливайко, заместитель по безопасности. Тогда второй мужчина – седой и в очках – завхоз Калина. Теперь женщины… С женщинами было сложнее – только «первого» завуча Чучалину я опознал сразу по высокомерному выражению красивого лица с небольшими чертами. Оставшиеся три дамы были: заместителем директора по воспитательной работе Богомоловой, заместителем директора по иностранным языкам Сабировой и завучем начальной школы Паниной. И пойди разбери, кто из них кто, впрочем, нет – Сабировой, скорее всего, должна быть маленькая скуластая брюнетка, явно с восточными корнями. А вот кто из двух оставшихся Богомолова, а кто Панина – не угадаешь. Одна – полная грудастая блондинка, с приветливой улыбкой на лице, а другая тоже полная, но не столь роскошная бюстом, шатенка с волосами, собранными в пучок. Подумав еще немного, я определил грудастую блондинку в завучи по начальной школе, основываясь в своих заключениях на приветливом выражении ее лица. Шатенка с пучком методом исключения стала Богомоловой.

Увы, подобно доктору Ватсону, я ошибся три раза.

Грудастая блондинка оказалась Сабировой, шатенка – Паниной, а маленькая брюнетка – Богомоловой. Ладно, хоть «первого» завуча правильно угадал, и то хлеб.

Я ожидал, что будет много речей (какое же собрание без речей?), но ошибся и тут. Все проходило по-деловому. Сотрудники выходили, говорили, что, в общем, у них все готово, но есть кое-какие проблемы, и директор сразу решала, кому эту проблему следует устранить. Спокойствие нарушилось, только когда речь зашла о поставщике питьевой воды.

– Анатолий Николаевич, я же просила вас подыскать нового поставщика! – напомнила директор. – Почему вы этого до сих пор не сделали?

Завхоз встрепенулся и заканючил:

– Ну разве это дело, Эмилия Леонардовна, из-за одной мелкой оплошности рвать отношения с фирмой, которая работает с нами уже пять лет! Ну подумаешь, привезли один раз воду в грязной бутыли, так мы же ее вернули…

– Анатолий Николаевич! – Директор повысила голос. – Я решаю, с кем мы будем работать, а с кем – нет! Почему вы не выполнили мое распоряжение?

Зам по безопасности поднял правую руку и словно невзначай потер большим пальцем об указательный. Завхоз, увидев это, покраснел и громко сказал:

– А вас, Вячеслав Андреевич, я попросил бы не намекать…

– Я же молчу, – разыграл удивление Наливайко.

– Молчите, а руками показываете непотребное! Привыкли по жизни во всем злой умысел искать!