Роман Канушкин - Джандо Страница 30

В те счастливые и безвозвратно ушедшие времена это еще считалось тяжким грехом. Армяшка-сапожник был первым, но, увы, не последним грехом Хотаба, частенько любовно поглядывающего в зеркало и видящего там только крутого парня, всего добившегося собственными руками. С тех пор он часто балансировал на краю пропасти, но чудовищная наглость, воспринимаемая многими как проявление характера и силы воли, а самим Хотабом как крутость, удерживала его от падения. Всегда… Но сейчас Хотаб перегнул палку. Он слишком подсел на рулетку, он слишком много проигрывал, и сейчас всяческими способами избегал очередной встречи с Юликом. Ситуация вышла из-под контроля, и скрыть некоторые траты просто не удастся. Хотаб шел по коридору и прикидывал, что он может сделать.

В каком-то смысле Хотабу опять повезло. По крайней мере в той части его взаимоотношений с миром, что касалась рулетки. Потому что именно в этот момент совершенно ошалевшие от теперешнего вида алкаша Дяди Вити маклеры успели выложить ему стандартную версию. Правда, теперь они в нее и сами не очень-то верили. Сбивающимися голосами они говорили, что в момент заключения сделки Дядя Витя был полностью дееспособен, а пьянство — его личная проблема («Теперь уже не только моя», — бросил Дядя Витя), они показали ему все документы, подписи, расписку в получении всей причитающейся суммы денег (Студент оказался прав), они ссылались на постановления, называли даты и даже бормотали что-то об обжаловании в судебном порядке, и все меньше сами верили в то, что пытались объяснить.

— Ты еще получил от нас черный нал, — попробовал исправить ситуацию один из маклеров. — Чтоб налогов не платить! Может, ты его пропил и не помнишь… В смысле, я хотел сказать… вы… — Он осекся, встретившись с насмешливым взглядом Дяди Вити. Это была стандартная «телега», но в этой ситуации она не действовала — алкаш-то оказался абсолютно нестандартный.

Но все же у маклеров и Нотариуса Усмехающиеся Птаза еще был шанс избежать того страшного, что их ждало через несколько минут.

— Ребятки, — проговорил Дядя Витя, — я получил от вас пятьсот штук, меньше, чем отдал вчера за ужин. И это — все!

Потом он взял черный кожаный рюкзачок, купленный только что в рок-магазинчике на Петровке, и высыпал на стол несколько пачек денег. Потом большую часть убрал обратно.

— Вот ваши пятьсот и еще сто за водку, и давайте считать вопрос закрытым.

— Головная боль. — Нотариус показал глазами на комнату для совещаний.

Маклеры его поняли.

— Подождите секундочку, сейчас посмотрим, что можно для вас сделать.

И они удалились, оставив на время Дядю Витю одного.

— Это подстава, я уверен, — сказал один из маклеров, как только они закрыли за собой дверь.

— Чушь! — отрезал нотариус. — Кому это надо?

— А я уверен — подстава. Возможно — наезд… Сейчас он потребует квартиру, а потом объявит о моральной компенсации. Я говорю — это наезд, наверное, Хотаб с кем-то не договорился.

— Чушь… пусть Хотаб сам разбирается, но, по-моему, все это чушь собачья! Какой наезд, ты вспомни, с кем ты имеешь дело!

— У него полный рюкзак бабок! И посмотри на него внимательно, это что — алкаш Дядя Витя?

— Может, двойник?.. Гениальный до идиотизма план… Вы вспомните его…

— Нет, ребята пинкертоны, — усмехнулся нотариус. — Вы точно в детстве начитались Конан Дойла, а потом вас мама уронила с шестнадцатого этажа! Конечно, это же двойник, а на «Норе» наезжает какая-то крутая замаскированная бригада, поэтому она трехкомнатный клоповник! Да там больше трех минут нормальному человеку находиться-то нельзя… Наезд! Не смешите…

— Ну хорошо, а что за фрукт сейчас сидит в приемной, в штанах за сто баксов? Ты посмотри на него внимательно!

— А я и смотрел. Пока вы его вяло лечили, я внимательно смотрел. Понту он на себя напустил — отмарафетился, но иногда у него такая растерянная и жалкая рожа…

— Да нет, нужен Хотаб, пусть сам разбирается… Может, он выиграл деньги в лотерею?!

— Правильно, Хотаб нужен, и я скажу, для чего. Я вам скажу, кто там сейчас сидит. Наш алкаш — Дядя Витя! Наверное, родственники какие нашлись или знакомые пожалели, вот они скинулись, чтоб деньги вернул, и нарядили его, как мартышку… Все очень просто! Надо только до давить его. Поэтому нужен Хотаб, это его дело, но устраивать истерики… или детективные сюжеты плести…

— Ну, не знаю… Вон «трешка» Хотаба за окном, значит, сейчас явится. Пойду его встречу в коридоре, а вы пока к этому возвращайтесь, и пусть действительно Хотаб разбирается.

Хотаб сориентировался очень быстро. Он даже подумал, что было бы неплохо что-нибудь из этой ситуации выжать. Клиент пришел за своей хатой, а хата уплыла! Во ништяк, бывает же такое… Хотаб припас весь свой артистизм, а параллельно думал, что бы такое выкрутить. Сейчас он был готов на все, к примеру, подставить этих салажат-маклеров. Он вдруг понял, что боится Юлика как огня. Здесь не обойдется будкой армяшки-сапожника. Надо думать и все валить в кучу.

Хотаб предстал перед Дядей Витей — красивый, дерзкий и умный. Внутри головы Хотаба было испорченное зеркало, и в нем Хотаб всегда отражался только таким. Через несколько минут этому зеркалу суждено было разбиться на мелкие кусочки.

— Что, дяденька, — глаза Хотаба игриво блеснули, — квартирку продал, водочки купил, теперь головка бобо… денежки тютю?

Дядя Витя посмотрел на Хотаба с удивлением. По большому счету он даже не понял, что надо этому симпатичному пареньку. С него хватило троицы — нотариуса и маклеров, и он уже забыл о Хотабе.

— Хорошо у вас здесь, ребята, — почему-то вдруг печально проговорил Дядя Витя. — Чисто и красиво. Жаль… — Потом Дядя Витя облегченно вздохнул. Он с нежностью посмотрел на одного из маклеров и проговорил: —Ты прав, сынок, я действительно теперь потребую компенсации за моральный ущерб. И знаешь, что самое главное? Я заберу ее сам. Как и все, что мне принадлежит.

— Дяденька, — улыбался Хотаб, — я не расслышал, о чем это мы тут бакланим?

— Сынки, вы даже не представляете, сколько теперь мне здесь всего принадлежит. — Хотаба Дядя Витя игнорировал. Он по-прежнему имел дело с двумя симпатичными маклерами из «Норса» и Нотариусом Усмехающиеся Глаза. Потому что каждый должен отвечать сам за себя, а Хотаб еще не сделал ему ничего плохого.

— У-у-у? — наигранно изумился Хотаб. — Да я смотрю, дяденька слаб на голову!

Хотаб обожал играть подобные роли. Видимо, ему действительно чего-то не хватало. Наверное, все-таки чувства юмора.

Дядя Витя смотрел на сейф. На большой пузатый сейф фирмы «Centry», стоящий на полу. На его лицевой панели была круглая ручка с кодовым замком.

— Добро пожаловать в Легенду, — тихо проговорил Дядя Витя, и в следующую секунду ручка начала поворачиваться: двойка, семерка, пятерка…

— Черт, это же код, — прошептал один из маклеров. — Это наш код!

Капельки пота выступили на лице Дяди Вити, ручка продолжала поворачиваться…

— Прошу прощения, а дяденька — экстрасенс? — Хотаб несколько растерялся, но все еще пытался представить ситуацию комичной. — Круто, круто… на этом даже бабки можно варить…

Замок сработал, дверца сейфа открылась. Потом запахло горящей газетой. Дядя Витя поднялся и двинулся к сейфу. Какое-то время на него все смотрели словно завороженные. Потом оцепенение прошло. Горели бумаги, где стояла подпись Дяди Вити. Горели все его обязательства. Дядя Витя открыл дверцу сейфа. Там было полно наличности.

— А вот этого делать не надо! — завизжал Нотариус Усмехающиеся Птза, сам удивляясь своему голосу. Он схватил Дядю Витю за плечо. Тот резко обернулся.

До конца своих дней нотариус не отделается от мысли, что какое-то мгновение, всего лишь короткий, незабываемый и роковой миг, на него смотрели глаза пылающего демона. Тем более что это стало последним, что ему суждено было увидеть. Потому что резкая, пронзающая глаза, мозг и черепную коробку боль чуть не взорвала изнутри его голову. Потом он услышал истошный и полный безумия собственный крик, и еще перед тем как он упал в обморок, наступила полная, обжигающая темнота. Двое симпатичных маклеров из «Норса» бросились к Дяде Вите. Хотаб этого уже не видел. Он был в коридоре и кричал:

— Охранник, скорее, ограбление! Сюда! Скорее!.. — и почему-то смеялся.

Но мозг Хотаба продолжал лихорадочно работать. Нет, он не будет показывать здесь свою пушку, пошли они все… Он не знает, что там сейчас происходит, и не хочет знать. Он бы с удовольствием сбежал, если б… смог… Может, дяденька — экстрасенс, а может, еще кто… Мир сошел с ума, в мире все перевернулось, и то, что раньше показывали по телевизору, сейчас происходит на улице. Поэтому Хотабу абсолютно наплевать, что там сейчас с сейфом… Потому что если честно, если совсем честно, то у этого дяденьки лучше не появляться на пути.