Кэролайн Левитт - Твои фотографии Страница 30

Сэм оглянулся на дом Тедди, но шторы были опущены. На улице ни души. Мама никогда не кричала на него, как мать Тедди. В жизни не била. А увидев, как на улице кто-то ударил ребенка, остановила машину и пригрозила позвонить в социальную службу.

Мокрые от дождя волосы прилипли к лицу. Сейчас квартал казался незнакомым, и он на мгновение растерялся, не понимая, куда идти.

В это время года темнело быстро, и к тому моменту, как Сэм попал домой, он промок насквозь и так дрожал, что стучали зубы. Он полез в карман. Ингалятор был на месте, а бумажные платки расползлись. Где его ключ?

Слезы сами собой полились по щекам. Он забыл ключ! И не мог вернуться к Тедди, пока его злая мать там! Да и Тедди вышвырнул его, как котенка!

Он побежал на задний двор, к искусственному камню, где обычно лежал запасной ключ. Пошарил внутри. Перевернул камень, но ключа не оказалось.

Окна ближайших домов были темными. Даже соседский пес Спайк не лаял, как обычно: наверное, спрятался от дождя.

Воздух был металлическим на вкус, словно рот Сэма набит мелочью.

— Эй! — крикнул он. — Кто-нибудь!

Но поднявшийся ветер заглушил его голос. Сэм шмыгнул носом. Побежал к Андерсонам, позвонил, но дома никого не оказалось. Тогда он бросился к Роджерсам. Но и там никто не ответил на звонок. Сэм снова побежал. Квартал. Другой. Пока не остановился у маленького голубого дома на Брум-стрит, и там в окне мерцал огонек. Сэм, не задумываясь, стал колотить в дверь.

Изабел сидела за кухонным столом, наблюдая, как по столешнице медленно ползет черепаха. Она до сих пор удивлялась тому, что купила животное и принесла домой, и с тех пор не уставала восхищаться гладкостью и фестончатыми краями панциря. Даже медленные движения, мелькавшие крохотные черные коготки давали ей ни с чем не сравнимый восторг. У нее никогда не было домашних любимцев, потому что родители избегали лишних хлопот, а Люк тоже не хотел животных, и даже если бы она кого-то купила, вряд ли выбор пал бы на черепаху.

Но эта почему-то затронула сердце. Она шла домой с работы мимо зоомагазина и увидела черепаху в витрине, в стеклянном контейнере, слишком маленьком для нее. Не хватало места, даже чтобы повернуться. Животное выглядело таким несчастным, что Изабел возмутилась и немедленно бросилась в магазин.

— Контейнер слишком мал для черепахи! — упрекнула она. Но владелец, пожилой человек в рубашке для боулинга, пожал плечами.

— У нее мозг с горошину. Почти не двигается. Зачем ей пространство?

Изабел оглянулась на черепаху, на тесный стеклянный ящик, в котором не было даже мисочки с водой. Глаза черепахи были закрыты, лапы втянуты в панцирь.

— Я ее покупаю! — объявила Изабел. — Можете отправить мне контейнер побольше, если я доплачу?

Не успела она опомниться, как выложила сто двадцать долларов и шагала домой с девятидюймовой черепахой в коробке и книгой, озаглавленной «Познакомьтесь со своей черепахой».

Как только привезли контейнер, черепаха явно повеселела. В этом хватало места для небольшой миски с водой, где черепаха могла бы при желании поплескаться. Изабел поставила контейнер на длинный деревянный стол и выстлала газетой. Дала черепахе блюдце с нарезанными томатами и положила выдолбленное деревянное полено, как рекомендовал владелец магазина, потому что черепахи любят прятаться. Унюхав еду, черепаха открыла блестящие коричневые, обведенные оранжевым глаза.

— Иди поешь, — посоветовала Изабел и стала кормить черепаху с руки, хотя в книге предупреждали, что они могут кусаться.

Она назвала черепаху «Нельсон». Вполне достойное имя.

— Ты так красив, — сказала она ему, и черепаха впервые вытянула шею, длинную, красиво изогнутую. Зевнула, показывая розовый рот, и спокойно взглянула на нее немигающими глазами, словно оценивая. — Тот парень ошибся, сказав, что у тебя мозг величиной с горошину, — заявила она черепахе, и ей показалось, что та поняла.

Когда прозвучал звонок, она осторожно положила черепаху в резервуар, и та немедленно зашуршала газетой, зарывшись так глубоко, что наружу торчал только хвостик.

Изабел нажала кнопку домофона.

— Кто?

Ей не ответили. Но позвонили еще раз. Послышался слабый свист, означавший, что кто-то впустил гостя.

Когда в дверь оглушительно застучали, Изабел осторожно посмотрела в глазок.

Сначала она никого не обнаружила, что было немного неприятно.

— Кто там? — снова спросила она, но, опустив глаза, увидела Сэма. Он плакал и дрожал так, что стучали зубы. Изабел отстегнула цепочку, и дверь распахнулась. Он по-прежнему трясся, и у нее вдруг сжалось сердце.

— Сэм! — удивленно воскликнула она, и он бросился в ее объятия.

Он не сразу перестал плакать.

— Что с тобой? — спросила Изабел. — Все в порядке?

Сэм кивнул, но продолжал всхлипывать. Он насквозь промок. Она завернула его в одеяло.

Его худенькие плечи тряслись. Он сунул руку в карман и вытащил ингалятор, отчего она встревожилась еще больше.

— Давай-ка согреем тебя, а потом решим, что делать.

Он побрел за ней, пока она доставала старую гарвардскую толстовку, купленную Дюком. Кроме того, Изабел отыскала черные спортивные штаны, которые Сэм мог закатать.

— Надень все это, — предложила она, — а твою мокрую одежду я брошу в сушилку.

Он утонул в ее вещах, но по крайней мере перестал дрожать.

Потом она повела его на кухню и согрела суп. Сэм воззрился на черепаху.

— Я купила ее сегодня, — пояснила Изабел. — Правда, она чудесная?

— Вы знаете мое имя, — пробормотал он.

— Конечно, знаю, — кивнула она и осеклась, потому что не хотела упоминать аварию или газетные статьи, перевравшие все события.

— А у вас есть имя? — спросил он, глядя на суп и облизываясь.

— Конечно. Изабел. Изабел Стайн.

— Я этого не знал. Зато знаю вас.

— Правда? Но откуда?

— Я вас видел, — обронил он, глядя ей в глаза.

Изабел оперлась ладонями о стойку. Сэм проглотил ложку супа.

— Вы были там с моей мамой, — добавил он.

Изабел неожиданно затошнило. Она поспешно отвернулась, чтобы спрятать от Сэма свое лицо.

И продолжала стоять, слыша, как он громко глотает. Оба молчали. Услышав звон ложки, она повернулась и села напротив него.

— Где твой отец? Почему ты пришел сюда?

Он водил ложкой по тарелке.

— Посмотри на меня, — тихо попросила она. Сэм поднял голову. — Где ты был? Где твой отец?

— Я забыл дома ключи!

— Но почему ты пришел сюда? Откуда знал, как меня найти?

Он чихнул. Изабел дала ему салфетку, и он высморкался.

— Однажды я проследил за вами, — тихо признался он. Изабел вспомнила, сколько раз сама кралась к его дому и пряталась в темноте, как грабитель, наблюдая за окнами, слушая музыку, пытаясь побольше узнать о нем и Чарли, убедиться, что с ними все в порядке.

— Почему ты за мной следил?

Сэм повертел ложку.

Изабел присела на корточки рядом с ним.

— Почему ты меня искал?

Сэм молчал.

— Мы немедленно звоним твоему папе, — решила она. Но Сэм покачал головой:

— Я сам позвоню.

Какой же он тощий! Какой маленький!

— Хорошо, — кивнула она. — Так будет лучше.

Он повернулся к ней спиной, сгорбился и набрал номер.

— Папа? Я забыл дома ключи. Никого из соседей не было дома, но я… я пришел сюда.

Он совсем отвернулся от нее.

— Не знаю! Не знаю почему. Прости. Нет, это впервые.

Он вел себя так, словно признавался в преступлении, и у Изабел появилось нехорошее предчувствие, что Чарли посчитает ее виновной во всем.

— Скажи папе, что я живу на Брум-стрит. Номер шестьсот сорок четыре, квартира четыре-Б.

Сэм поколебался, но повторил адрес.

— Нет! — крикнул он. — Я же сказал, что не знаю. Приезжай за мной, и все!

Он повернулся к ней. Плечи совсем поникли.

— Па сейчас приедет, — пробормотал Сэм, и тут до Изабел дошло, что он так и не назвал отцу ее имени.

— Почему ты не сказал ему, что находишься у меня? — спросила она.

Сэм пожал плечами:

— Я забыл.

Но он не хотел встретиться с ней глазами, и Изабел внезапно испугалась.

Открыв дверь подъезда для Чарли, она пошла к двери квартиры, но Сэм успел раньше. На пороге стоял Чарли в джинсовой куртке. Длинные волосы растрепались, а глаза были такими темными, что она не разглядела зрачков.

Она ожидала, что он узнает ее, скажет что-то, накричит или рассердится, но он смотрел мимо нее на Сэма.

— Ты в порядке? — спросил он, ощупывая сына, словно у того было полно переломов.

— Все хорошо, па.

Сэм отстранился.

— Не хотите войти? — спросила Изабел, но Чарли словно заключили в огромный непроницаемый пузырь, откуда он не мог ни видеть ее, ни слышать. Черепаха заворочалась в своем домике.