Владимир Козлов - Политика Страница 31
Владимир Козлов - Политика читать онлайн бесплатно
Мама заглянула в комнату.
– Андрюша, ты не проводишь Ирочку? А то мы сегодня с ней засиделись… Только до трамвая…
– Не надо, Мария Петровна, я сама.
– Обязательно проводит. И разговоров не может быть.
Я встал с дивана и вышел в прихожую. Ира сказала «Здравствуйте» – мы с ней сегодня еще не виделись. Я кивнул в ответ и стал натягивать кроссовки.
Мы вышли из подъезда. Ира шла чуть спереди – в темно-синих джинсах и коричневой курточке, с черной кожаной сумкой и пакетом с тетрадками и учебниками. Бабки на лавке посмотрели на нас. Я отвернулся.
Ира сказала:
– Мне ваша мама много о вас рассказала…
– Когда она успевала? Вы же все время говорите, говорите, говорите…
Ира улыбнулась.
– Ну, в перерывах, когда пили кофе… И она все время заговаривала о вас. Что вы – талантливый человек, но в жизни вам не повезло.
– Это она так думает…
– А вы считаете по-другому?
– Я не считаю, что мне не повезло. Каждый живет свою жизнь… Понимаю, маму это расстраивает, и я этого не хочу, я люблю ее, но…
– И вы не отказались бы от своего образа жизни, чтобы сделать счастливым одного человека на свете – вашу маму?
Мы вышли к улице Пролетариев. По ней катились машины, гуляли компании парней и девчонок.
Ира сказала:
– Знаете, я больше всего на свете не люблю однообразие. Мне хочется, чтобы что-то постоянно менялось, но ведь все и так меняется, ничто не стоит на месте, не правда ли? В нашей жизни появляются новые люди, мы путешествуем, переходим на другую работу…
Прогремел трамвай в сторону кольца. Мы перешли пути и подошли к остановке.
Ира сказала:
– А можно вам вопрос задать? Глупый-глупый?
– Задавайте, конечно.
– А сами вы счастливы?
– Иногда. Счастья не может и не должно быть много. Но мне нравится моя жизнь.
– Это такой нон-конформизм?
– Можно и так сказать. На самом деле, я просто не попал в эту струю. Фальшиво, все строится на обмане. Ценности – деньги и то, что на них можно купить. Я не хочу в этом участвовать.
Подъехал трамвай в сторону центра. Ира серьезно посмотрела на меня и сказала:
– Спасибо, что проводили. И спасибо за беседу. Мне было правда очень интересно.
– И мне тоже. До свидания.
– До свидания.
Она поднялась по ступенькам. Двери закрылись. Трамвай отошел.
Политика[24]
Я выхожу из общаги – черные джинсы, кожаная куртка, бело-красно-белый платок на шее. Сегодня – демонстрация против Лукашенко. Иду один – соседи по комнате динамят мероприятие. Валяются на кроватях и плюют в потолок, потому что денег на водку нет. Козлы.
Навстречу – скучный задроченный народ. Им нет дела ни до политики, ни до всего остального. Только бы купить кусок колбасы, сожрать и засесть на весь вечер у телевизора, смотреть тупые сериалы. Мне их не жалко.
Сбор на площади Якуба Коласа. Издалека вижу толпу и бело-красно-белые флаги. Узнаю чуваков с факультета МО, здороваюсь. Мы стоим, курим, ждем, пока подтянутся еще люди.
Впереди кто-то дает команду – вперед. Идем по тротуару к оперному театру – там разрешено провести митинг. По проезжей части нельзя – вдоль тротуара стоят ОМОНовцы, ждут, чтобы кто-нибудь отбился от колонны. Не дай бог – отволокут во дворы и отобьют почки.
Со мной в колонне – чуваки с других факультетов, наших сегодня нет вообще. Мы орем: «Ганьба», «Луку за краты» и «Жыве Беларусь». Прохожие косо смотрят на нас: мы им мешаем идти по своим поганым делам, им приходится прижиматься к домам, пропускать нас.
Народу мало – максимум тысяча. Подойдут еще прямо на митинг, но мало. Такой колонной особо не погудишь. Собрать бы тысяч десять-пятнадцать, тогда ни ОМОН, ни менты ничего бы не сделали. Хоть на Администрацию президента иди.
Подходим к оперному. Там около сотни наших с флагами и плакатами «Жыве Беларусь», но еще больше ментов и ОМОНовцев. Откуда они только берутся? Как с мафией воевать, так их нет, а как оппозицию давить – все тут как тут. В автобусах – тоже ОМОНовцы. Сидят, ждут, играют в карты, смотрят в окна на нас.
Митинг начинается. Возле нас бегает журналистка – она была на прошлом митинге, и я ее раза два по «ящику» видел. Кричала что-то про демократию и свободу слова. Лет тридцать, одета по фирме.
Два мента, майор и старлей, смотрят на журналистку. Майор говорит:
– И эта опять здесь… Чмошная, бля, вафлями закиданная. Каждый раз ждет момент, чтоб залупнуться. Думает, сука, что если журналюга, то не тронем. Раз заволокли в автобус, дали пизды. Потом, правда, вони столько было – свобода слова, пресса, хуе-мое. Еле отбрехались.
– Она замужем?
– Какое там замужем? Развелась. С такой сукой ни один мужик жить не будет.
– Да, не говори ты.
Журналистка подходит ко мне.
– Добрый день. Светлана Рябова, газета «Минский курьер». Можно задать несколько вопросов?
– Да, конечно.
Она достает из сумки диктофон, сует мне под нос, жмет на кнопку.
– Сначала представься. Как тебя зовут, где ты учишься или работаешь?
– Антонович Сергей. Учусь на третьем курсе БГУ, факультет психологии.
– Скажи, почему ты пришел на сегодняшнюю акцию?
– Ну, как почему? Чтобы выразить свой протест против политики правящего режима. Идет обнищание народа, экономика загнивает, а чиновники обогащаются.
– А насколько, по-твоему, такие уличные акции могут быть эффективны в борьбе с режимом?
– Не очень эффективны, потому что ходит мало людей. Если бы ходило больше, то власть бы нас боялась и что-нибудь делала. А так – прислали милицию и ОМОН и могут ни за что не волноваться.
– А как ты считаешь, чем объясняется низкая политическая активность молодежи, студентов?
– Ну, людей сейчас мало интересует политика. Большинству надо только денег побольше и развлекаться, а на политику им как бы… положить.
– А они что, не видят связи между политической ситуацией в стране и уровнем жизни?
– Наверное, не видят. Не знаю.
– Хорошо, спасибо.
Она выключает диктофон и уходит. Я, вроде, все правильно сказал. Пусть бы вставила в статью. Но если газета попадет к декану… В том году выгнали троих с МО за митинги – так их сейчас в Прагу пригласили учиться. Бесплатно. Повезло парням. Чуваки с их потока говорили – им там еще и бабки платят, нормальные причем: на пиво хватает.
Митинг кончается. Главные оппозиционные политики бочком выбираются из толпы и садятся в свои тачки, чтобы отвалить, пока не началась какая-нибудь фигня. Часть народу тоже сваливает, кроме самых активных, в том числе нас, студентов. Кто-то предлагает идти на проспект и к площади Независимости. Народ стремается: по проспекту идти не разрешали, а значит менты имеют право всех свинтить. Или сразу не свинтят, а подождут, пока разойдемся, и повяжут по одному. Но это фигня. Гулять так гулять.
Нас остается сотни две. Мы беремся за руки, чтоб менты не выдергивали по одному, и идем к проспекту.
Менты идут за нами и по бокам, но молчат и никого не трогают – значит, не было приказа. Недалеко – те самые майор и старлей. Откуда-то вылазит Рябова, подваливает к майору.
– Добрый день. Светлана Рябова, газета «Минский курьер». Разрешите задать несколько вопросов?
Мент отмахивается.
– Отойди, не до тебя тут.
– Как это отойди? Как это не до меня? Как ты разговариваешь, во-первых, с женщиной, а, во вторых, с журналистом, осел?
Несколько наших останавливаются посмотреть, что будет. Я тоже. Мы подходим поближе. Остальные притормаживают, поворачивают головы.
– Иди лучше отсюда, а то счас в машину затянем – узнаешь, как права качать.
– Да ты – урод, знаешь ты это? – орет журналистка. – Ты – грязь, рвань, с тобой ни одна нормальная женщина не ляжет, ясно?
Майор замахивается на нее кулаком. Я подскакиваю и бью ему ногой по яйцам. Он приседает, остальные менты кидаются на нас. Отбиваться нечем – палок нет, и выломать тоже нечего – ни плиток, ни забора. Мы рвем во дворы. Из автобусов уже выскакивают ОМОНовцы с дубинками: дождались, наконец, своего часа. Сидели, скучали в автобусах, а сейчас можно помахать дубинкой, сломать кому-нибудь пару ребер.
На ходу вижу, как двое ментов схватили Рябову и волокут к автобусу. Она махает ногами и руками, старается в кого-нибудь попасть. Да, не повезло тетке. Но ей все равно ничего не будет – подержат полчаса и отпустят. А вот если меня повяжут, то это жопа: отобьют почки и дадут пять суток «за участие в несанкционированном митинге и сопротивление властям».
Забегаю в арку. Двор, машины, гаражи. За мной – еще несколько наших, сзади – ОМОНовцы. Прячусь за гаражами. Жутко хочется срать – от страха, само собой. За гаражом уже лежат две высохшие кучи говна. Я пристраиваюсь, чтобы в них не наступить, снимаю штаны. Будет, конечно, прикол, если ОМОНовцы заглянут за гаражи и заметят меня в таком виде.
Во дворе – шум, крики. Кого-то молотят, он орет. От моей кучи говна поднимается пар. Я вытаскиваю из кармана листовку «Беларусь у Эуропу, Лукашенка – у жопу». Мы такие брали у Саковича с пятого курса и потом разбрасывали в аудиториях. У меня осталось штук десять. Вытираю листовкой жопу, подтягиваю штаны и тихонько выглядываю из-за гаража.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.