Китлинский - Клан – моё Государство 5 Страница 32

– Значит, его снимут, по вашему мнению?

– Решать будут в Москве, но обязательно согласуются при таком раскладе с Якутском. А мне, честное слово, не до интриг сейчас. У меня пуск на носу.

– Это понятно. Время напряженное, а вы химию читаете.

– Временно. Преподавателя нет. А без химии образование не может быть полным. Кого-то подыщем к осени. Молодого заманим, оженим, он прикипит тут, как наши предки, припадет к холодной земле грудью и навсегда примерзнет. Главное психология. Условия нормальные мы создадим. Жильём человеческим обеспечим. Работой дополнительной тоже. Школу новую отстроим, оснастим по последнему слову.

– И только концентрат не случайно. Так?

– Валерий Дмитриевич! Я не прожектер. Мне обязательства по кредитам не дают витать в облаках. Я реалист. Стою обеими ногами на земле грешной. Только государство может себе позволить рождать такие монстры как Норильский ГОК. Там же окрест на сотни километров нет ничего живого. Всё что можно убили. Да и к чему тащить людей на Крайний Север. Концентрат – минимум вреда природе, минимум расходов и минимум рабочих рук. Кто даст мне, частному лицу, средства на город в полмиллиона человек? Да давали б и не возьму. Не самоубийца.

– Но концентрат где-то будут перерабатывать. Убьют природу в другом месте,- возразил Пороховщиков.

– У меня новые технологии. Мы извлекаем концентрат металла не водным путём с применением реагентов. Сухим. О судьбе концентрата я вам сказать не могу. Это не секрет. Просто я лично не видел и потому отношусь предвзято. Сейчас некая фирма в Европе приступила к производству из угля какого-то сильного топлива.

– Я тоже слышал. Проходила информация по интернет.

– Это топливо, как мне сказали, даёт возможность извлечения из концентрата тяжёлых металлов без применения цианидов. Полученный сплав впоследствии будут делить на специальных СВЧ-печах.

– Мне приходилось видеть такие печи. В экспериментах они вели себя хорошо. А у них есть уже промышленные?

– Не видел, но меня заверили, что есть.

– А сюда доставить?

– А энергетику под них?

– Согласен. Этот пункт выбивает все остальные. А вы теперь чем запитываете?

– Я поставил корабельные ТГД. Отечественные. Вру. Уже заграничные. Украинские. Из Николаева. Двадцать дней назад пустили под пар.

– Хитрый выход!

– Экономика должна быть экономной,- Сашка засмеялся.

– Лучше бы жадность имела пределы,- произнёс Пороховщиков.

– И то, и другое неосуществимо. Извините, но мне пора.

– Это вы меня извините. Я вас задержал.

Они вышли вместе в коридор.

– Вам в гостиницу?- спросил Сашка.

– Да. А куда ещё!?

– Ратигулин! Ринат!- позвал Сашка парня, стоящего в другом конце коридора.

Парень подошёл.

– Слушаю, Александр Григорьевич!

– Проводи в гостиницу.

– Сделаем. Делов-то. Идёмьте,- парень качнул головой.

– Прощавайте,- Пороховщиков протягивает руку. Сашка жмет и говорит:

– А я не прощаюсь. Не люблю. В час ночи, нет в два, за вами приедет снегоходом охранник. Борт в два ночи сядет. Чего в грузовом порту торчать. Вы валенки, вижу, купили, бушлат у вас есть. Доедите.

– Совсем забыл!? Я же сдуру ружьё купил и пачку патронов. Мне надо бумагу от вашего участкового на провоз. А патроны куда деть?

– Ринат! У тебя время есть?

– Есть,- парень вздыхает.

– Да чего ты переживаешь! Она без тебя не уйдёт. Девушку ждёт,- пояснил Сашка Пороховщикову.- Сходи с человеком в тир. Тут же рядом. Помоги отстрелять ружьё.

– Сделаем. Я быстро,- парень побежал по коридору,- только предупрежу.

– А где у вас тир?

– Да с километр отсюда. В ангаре. Балуются мужички-то. Да вы не переживайте. У парня снегоход, не пешком. Будете брать в гостинице ружьё, оденьте бушлат. Бывайте. Он, кстати, потомок охотников в сотом колене. Я про Рината. Чемпион по стрельбе. Присмотритесь к его умению.

– Воспользуюсь. Пока.

Подходит Ринат.

– Возьми у Семёновича на мой счёт патроны,- сказал парню Сашка.- Отработай по уму.

– Понято,- отвечает Ринат и уводит Пороховщикова.

Глава 6

В самолёте было тепло и спокойно. По пути к аэропорту Пороховщиков немного продрог. В домике, где он был оставлен, появился экипаж "Руслана". Лётчики здоровались с ним, не называя имён. Они представлялись должностями. Командир. Второй пилот. Борттех. Уже в полете Пороховщиков узнал, что экипаж двойной, кроме командира. В салоне было тихо. Хорошая изоляция. Взлетели быстро с очень короткого разбега. Он завалился в удобное кресло и задремал. Его никто не беспокоил, не лез с расспросами. Ещё до взлёта один из членов экипажа показал ему на шкаф, сказав: "Если попить или пожевать".

Увиденное в посёлке оставило в нём двоякое чувство. Ему было непонятно, как этот человек, Карпинский, смог просунуть руку в наглухо закрытую дверь. Ведь зарегистрировать горнодобывающее предприятие в нашей стране было практически невозможно. Он это знал наверняка. В генпрокуратуре велась статистика, и подсчёт показывал, что жалобы на отказ в регистрации горнодобывающих предприятий шли со всех концов России, и по всем этим жалобам никто не произвёл ни одного расследования. И если кому-то удавалось таки зарегистрировать, а это были единицы и все в Москве, то получить в разработку что-то, было делом абсолютно нереальным. Ходила даже шутка. "Регистрируй в конце второго тысячелетия, а работать будешь в четвёртом".

Ещё ему был неясен размах. Быстро всё было сработано. Ну, где вы видели, чтобы в нашей блядской стране, было зарегистрировано предприятие, которое пять месяцев спустя, стало давать продукцию. А он это видел собственными глазами. Он подбирал факты чего-то подобного, но так и не нашёл. И пришёл к парадоксу. У этого человека должен быть за плечами огромный, непомерный опыт работы по организации таких процессов. А Пороховщиков не увидел в системе ничего подобного ни на Западные модели, ни на Восточные. Это был явно наш, советский или российский опыт, почему-то сработавший тут, в тайге, в узкой полосе земли, в точке. Пороховщиков представил себе уровень концентрации усилий необходимый, чтобы всё раскрутилось, и назвал этого человека Зевсом. Только Боги могут переворачивать по мановению всё на попа. Только Боги. И только главные Боги. Центральные. А вокруг должны присутствовать сопутствующие боги. Воды, земли, огня, торговли и так далее. А их он не увидел. Ему не показалось странным отношение людей. Он сам уже долгое время находился в таких с группой Янова. Со Скоблевым стали устанавливаться тесные доверительные отношения и в то же время честные и джентльменские. "А на таких только и возможно хоть что-то построить. Ладно, он, конечно, мощно взял с места в карьер. Сильно. Грандиозно. Увязал всё самое передовое на перспективу. И у него отличные взаимоотношения не только с теми, кто рядом, но и с теми, кто его поддерживает в стране и за её пределами. Как мне в это поверить?- Пороховщиков посмотрел в иллюминатор. Шли выше облаков. Яркие звёзды заигрывали друг с другом, подмаргивая.- Я ведь тоже знаю реальность. И не только нашу, но и за границей. Его французское образование мне не подходит. Не вяжется. Произношение у него чистое. Слишком чистое. Но на том я ничего не построю. Колледж!? Ну, читал. Было. Только их у меня прошло перед глазами много. Слишком много, чтобы я его вспомнил. Нет. В разработку я его не дам. Из-за внутренних своих сомнений. Где-то должен быть разъем. Где? Стоп, стоп!!! Стечение обстоятельств. Кто придумал их, не знаю, но они не случайны. Вяжем. Швейцария, Германия, Великобритания. Акции на новые шины. На новый мобильный завод. Это у меня. А у него? Что это я его с собой сравниваю? Не повредит. Продолжаю. У него. Швейцария – кредит. Германия – друг, поставки, резина. Британия – вино. Нет. Последнее выпадает. Всё валить в кучу не надо. Я прав в очевидном. Скоблев мне предложил акции. Чёрт!! Там же мой друг. В институте известного Ламберга. Он занимается и металлами. А у этого Карпинского я не спросил, где он взял технологии по сухим концентратам. Хрен бы он тебе ответил. Слишком гладко я полирую. Хочу его с его делом добычи привязать в уже известные мне структуры. Но есть ведь и те, которых мне не видно. А мне не видно пистолетов. Он мне сказал, что это металлокерамика. Где у меня эта мура в голове? Ага! Вот она у меня где. В ИНТЕРПОЛе. Там просто керамика и разных вариантов варки. Есть многокомпонент полимера, это лет пятнадцать назад. И всё. Металлокерамики там нет. Жидко. Не жидко. Вот тот псих, который шлепнул банкира Попонича, сварил ствол. И он был из металлокерамики.

Хи-хи! Сплав рения и кремния, где кремний был основным. Эксперты сначала ошиблись. Дали определение, что это силикон. Тпр-ру! Силиконовая долина в Калифорнии. Это янки окрестили кремний силиконом. И если бы я не был химиком, хрен бы эксперты обнаружили рений. Эксперты сказали, что из такого ствола можно палить бессчетное количество раз, с бешеной скорострельностью и даже применять вместо пороха взрывчатку. Куда я клоню? Ухожу от оружия. Ему предложили, он купил и нет тут зацепок и увязок. Женат, пятеро детей. У всех много и у него есть. Может, они веры такой придерживаются. Сколько господь положит, столько и будет. А я своих бросил. Пёс я смердящий. Не бросил я их. Оставил. И не с пустыми карманами. Вернулся он в 1993 году. Искал руду в тайге четыре года. Искал ли? Мог где-то и быть в тот же период времени. Жена у него, конечно, из местных. А чего меня в эту глухомань понесло. И так ненавязчиво. Поезжай, говорят, проветрись. Дело, мол, пустячное, там дядька в местном совете обнаглел. Ничего себе наглость!? Это не наглость. Это сверххитрость соотнесенная по месту, времени и ситуации. Для такого шага надо иметь информацию. Иначе упрёшься в стену власти. Послал меня сюда лично генеральный. Точнее попросил присоединиться к комиссии. Что я тогда подумал? Я подумал, что от меня что-то хотят, как минимум утаить, и для этого желают моего временного отсутствия в столице. А вышло по иному. Мне показали: вот, мол, смотри, что у нас есть. Дальнейшее можно предугадать. Если за ним никого нет, то его сожрут. Будут, конечно, давиться, но, в конце концов, победят. Тихой войной. А если за ним есть кто-то, такой наезд единственная возможность выявить. Значит, за этим Карпинским тёмные силы, нас злобно гнетут. Или те, кто в силу обстановки, лёг в темень. В этом направлении у нас выбор обширный. Темноты столько, хоть глазки выколи. Да тот же КОРУНД, пропавший безвести, мог быть. Что ещё ему могут предъявить? Могут только одно. Его дело, но прежнее и хвост по нему. И тут у него пусто. Так выходит. Ну, с его слов, положим, так. Кредиты, что он брал в Швейцарии, могут стать поводом к наезду? А он, судя по размаху, взял много. Это явно. Могут. А если я влезу в крайность? И его, а концентрат будут перегонять в Германии, хотят достать, через наших скотов, из-за границы. У него рений, ниобий, тантал и германий. За этими металлами ракеты, энергетика, химия. Допускаем этот вариант как последнюю крайность. Значит, тебя, мистер Пороховщиков, попросили прицениться. Что ты им ответишь? Или ответил бы? А я бы им посоветовал срочно поднимать в небо стратегические бомбардировщики или случайно атаковать его дело ракетой с ядерной боеголовкой, мол, случайно сошла с курса и упала. Это я тоже как крайность. И верно ведь считаю. Другого ведь пути от него, вернее дела, которое он затеял, избавиться средств нет. Армию послать он повода не даст. А даст – тоже не страшно. Там земельки и гор, да и климат, похуже, чем в Чечне. Менты в таком раскладе вне игры. Этого генерала от МВД тоже послали в разведку. Что ж он там бедолага в рапорте накарябает? Что предложит? А ведь он не видел, как парнишка в тире из моей двустволки стрелял. Ему пятнадцать, но человек сто он убьёт, пока его случайно залп "Града" не накроет. Ага! Держи карман шире. Там квадратов миллион. А наши военные умеют только по квадратам. И на это расчёт сделан. Мосты деревянные? Ес! Горять? Ес! Аэропорт зароют, пустив поперёк канаву? Ес! Пешком от Якутска – тысячу километров? Ес! Ноги сотрут до крови и костей? Ес! Нападение возможно только летом, которого три месяца в году? Ес! Десант?! Отстреляют в тайге на подступах? Ес! Вертолёты? Это пока оставим. Ничего не подходит в виде мер борьбы. И остаётся в нашем арсенале: тяжёлая авиация и ядерная баллистика. Окопались? Ес! А почему там? Да потому, что в других частях страны достанут в мгновение ока своими дурными действиями, а в таком месте – иди кусни. Проект потому и сделан вдалеке. Глаза не мозолит. Про месторождение он мне сказал, что оно гавённое, но лучшего не дадут ему осваивать. Расчёт с привязкой к Хабаровскому краю у него не от балды. От ума. И так, что население, рабочие руки у него якутские и рядом. Не надо ничего со стороны тащить. Да и они все ему свои. Чёрт не выдаст – свинья не съест. Теперь он таскает впрок расходные, топливо и харчи. Страхуется на случай, если власти приспичит воевать. Запасы он спрячет. Если ему авиацию закроют, его и кредиторы не достанут. И на такой случай он оформил международные страховые полюсы. Аж в двух местах. Его тут прижмут, он вне ответа, страховые возместят и он волен в поступках по своему горному делу. А страховые надавят через мировые державы на руководство России. И потребуют долги уплатить за свою дурость. И власти он 50 тонн от щедрот сразу отписал не случайно. Он знает нашу поганую систему. Хорошо знает. 50 – это для затыкания глоток и для возможного торга. Против 50, если он их действительно даст, не смогут бить никакие аргументы. Всерутся. Ещё он кинул две тонны в залог. Бр-р-р! Мне этот человек нравится. Есть в нём жесткость достойная уважения, рискованность и талант. Он прав, когда отказался со всей делегацией встречаться, сказав, что срать на власть в Москве хотел. Он прекрасно знал, что к нему послан сброд, спешно собранный в пожарном порядке, чтобы его попугать. А что с ними встречаться? Ни к чему! Комиссии он не ждал, не вызывал, но принял нас с вице-премьером по чётко продуманному плану. Лихо! Это не мафия. Не криминал. Здесь пахнет чем-то большим. О! Совсем забыл. Он мне и о кризисе сказал. Намёком. Что деньги, мол, дали долларами, и пришлось их срочно распихивать, чтобы не остаться с носом. Это нюх?!! Или ему друг из Германии подсказал?"