Дина Рубина - Синдикат Страница 32

Кстати, после переклички произошел еще один забавный эпизод: в коридоре меня нагнал Клещатик с какой-то папкой в руках и попросил уединиться в моем кабинете “на минутку”. Я любезно пригласила, велела Маше принести чаю... Ной Рувимыч был непривычно стеснителен, даже робок, присел на краешек дивана, держа папку ребром на колене... Я заподозрила самое страшное... и оказалась права: так и есть, он пишет... Он написал пьесу и хотел бы, чтобы я, как профессионал... одним глазком... и так далее...

– Ной Рувимыч, – удивилась я, – у вас такие связи... Если я правильно поняла, любой театр с удовольствием возьмет вашу пьесу к постановке при определенных условиях.

– ...возьмет, возьмет... – покивал он мешочками щек...

– ...и актеры известные будут в ролях...

– ...будут, будут... – сказал он, – уж не сомневайтесь...

– Так чего ж вы хотите от меня?

Он помялся... переложил папку на второе колено, отхлебнул чаю, принесенного Машей, и проговорил твердо:

– Мнения!

...Когда он вышел из кабинета, я раскрыла папку и застонала: его пьеса называется “Высокая нота моей любви”...