Игорь Рыбинский - Время карликов Страница 35

Кто такая? Какая Елена Пав…? Дурацкая баня, дурацкий Подрезов, дурацкая икра, не говоря уже об охлажденной водке…

– Я слушаю, – донесся из трубки волшебный голос.

И Высоковский вспотел. Причем мгновенно и основательно. Он открыл рот, но мыслей от этого не прибавилось. Референтша! Он взял себя в руки, пальцами поднял улиточку, положил в рот и, прожевывая ее, сказал:

– Это – Высоковский. Помните такого? Мы в Петербурге встречались. У меня случайно освободилось место… коммерч… Финансового директора. Нет, ну Вы вспомните: кто я такой!

И девушка на другом конце провода вздохнула:

– Я знаю.

– Подумайте внимательно. Для начала пять тысяч долларов в месяц, потом упятерю. Квартира в Москве…

Но девушка не перебивала, не причитала: «Ой, ой! Спасибо! Ура!». И молчание ее тревожило.

– Нет, нет, – закричал в трубку Владимир Фомич, – только в Петербурге, потому что я Вас очень ценю!

Это он здорово ввернул! И чудный голос ответил:

– Я подумаю.

– А о чем думать? Представьте перспективы! Окна, выходящие на Финский залив. В мае на него садятся лебеди, улетающие неизвестно куда, офис на Невском, личный шофер и…

Высоковский понизил голос, добавив:

– Любовь и уважение начальства!

Это он неплохо загнул. Шелковый голос задрожал и почти плача ответил:

– Я подумаю.

– Три минуты сроку, – приказал Владимир Фомич, – включаю часы. Хорошо, специально для Вас – четыре с половиной. Время пошло.

Он замолчал, было слышно, как дышала в трубку девушка. А в это время принесли копченую осетрину с кружками лимона. Водочка – хлямс! Проходит вовнутрь! Лимончик – сказочка!

– Я согласна, – совсем тихо говорит сказка.

А дальше уже дело техники. К ее дому подъезжает автомобиль, отвозит красавицу в аэропорт… Нет, лучше сразу в Питер в квартиру, которую еще надо подыскать. А разве это проблема с его возможностями? Квартира с видом на Неву, а еще лучше, чтобы за окном плескался Финский залив, чтобы солнце садилось прямо в окна, а внизу на побережье в открытом кафе музыканты выдували в свои трубы: «Бессеме, бессеме мучо…!» Или мексиканцы на гитарах. Нет гитаристов, так будет играть симфонический оркестр, а Мон-серат Кабалье будет танцевать вприсядку: «Робкая ты моя! Счастье мое! Солнышко, закрой глаза, а то я утону в них!».

Беличька, на арешьку!

3

Кем был Владимир Фомич Высоковский в начале девяностых? Умный человек? – несомненно. Удачливый предприниматель? – конечно. Богатый счастливец? Останется только признать: таких, как он, было сотни, тысячи и, может быть, даже десятки тысяч. Кому нужен ум? Кого выбирает удача? Богатство, счастье – слова, придуманные теми, кто верит в закономерность судьбы. Но то, что произошло с Владимиром Фомичом, было противоположно логике. Время и в самом деле было на его стороне, пространство не давило ему в спину и грудь. Он смог кое-чего добиться, но добивался он всего, идя в строю людей разных по уму, образованию, силе и росту, объединенных в шеренгу одним приказом – вперед! Перед вами все ваше! Хватайте! Он достиг многого тогда, но другим досталось еще больше. Скопленный им капитал мог превратиться в пшик одним росчерком пера какого-нибудь престарелого чиновника, который, сидя на государственной даче, вдруг придумывает обмен денежных знаков, «всенародную приватизацию» или иную гадость.

Не появись тогда Витька Подрезов со своим автомобильным контрактом, Владимир Фомич задохнулся бы, устав бороться за свое будущее, но деньги свалились неожиданно большие. Огромные деньги. Бешеные. Это спасло, эта нежданная удача вытащила из болота, хотя бешеными деньгами русский народ называет деньги, может быть, и большие, но не заработанные. Невесть откуда свалившись, они и пропадают неизвестно куда. Вчера был богатый мужик, а ныне снова полный пшик. Новая просторная квартира, загородный дом, роскошный автомобиль – это все мелочи, которые достались тогда. А вся остальная прибыль прошла между пальцев. Но она не ушла в песок. Деньги направились к тем, кто решал тогда судьбы людей, бизнеса и страны. Это был риск, но он оправдал себя. Каждый рубль, вложенный в карман высокого чиновника, принес десятки долларов прибыли. Это только такие люди, как Витька Подрезов, считали, что надо трудиться день и ночь, надо быть честным, надо уважать других, любить страну и уважать законы, которые написаны для дураков.

«Витюша, Витюша, – думал тогда Высоковский, – от таких, как ты, уходят не только жены, но и удача, счастье поворачивается к ним спиной, и одиноко висевшая на елке шишка, сваливаясь на толпу, падает именно на одну-единственную, святую в своей дурости голову».

Референтшу встретили по высшему разряду. Лимузин выгнали на летное поле прямо к трапу. Девушка тащила тяжелый чемодан, который прыгал на ступеньках и стучал: тяжесть невероятная, что там – книги что ли? Пассажиры с уважением отступили, когда из крутого автомобиля вышел квадратный Петр и взял чемодан в свою железную руку:

– Вас ждут. Прошу в машину.

Робкая красавица тихохонько опустилась на заднее сиденье и оказалась совсем рядом с великим человеком, который за секунду до этого нажал на кнопку пульта видеомагнитофона, и на экране телевизора проникновенно запел Джо Дассен «Если твое имя меланхолия».

Машина неслась по городу. Впереди и сзади «геленвагены» с мигалками. Потом въехали на Морскую набережную, мимо зонтиков уличных кафе и пляжа, на котором играли в волейбол загорелые мускулистые мужчины. Башни и орудия главного калибра, разрезанного давным-давно крейсера «Киров», въезд во двор, железная дверь с номерами квартир.

– Для начала будете жить здесь, – равнодушно произнес Высоковский.

А это уже шикарно! Трехкомнатная квартира с окнами на залив, большой балкон на залив, второй поменьше – во двор, а главное – тщательно подобранная мебель. Владимир Фомич лично просмотрел пару итальянских каталогов и тыкал пальцем: это, это, это, это… А секретарь заносил номера в блокнотик. Особое внимание Высоковский обратил на спальный гарнитур – он привык, просыпаясь, видеть перед глазами все самое лучшее и дорогое. А эта девушка сама по себе роскошь. Если она не дура, то догадается – таких подарков просто так не делают. К тому же, наверняка, знает, у известного предпринимателя все дела в столице. А зачем она там нужна: в Москве у нее друзья, родственники, ухажеры, а здесь никого – только он, который будет добрым и внимательным. И даже предложенная ей должность – экономического советника предполагает, что бывшая референтша будет все время рядом, для нее подготовили кабинетик даже в его загородном доме.

Но какая! Владимир Фомич, выйдя из машины, сам захотел показать ценному работнику апартаменты, заметив при этом, какой взгляд бросил Подрезов вслед девушке.

Еще бы – такие ножки! С такой дамой не стыдно появиться в любом обществе, можно не бояться за исход любых переговоров, спокойно можно выдвигать свою кандидатуру для участия в любых выборах, если эта девушка будет стоять рядом. Хоть в президенты! Владимир Фомич, подумав об этом, усмехнулся и поймал в зеркале обращенный на себя взгляд Подрезова. Пусть смотрит, пусть завидует: жизнь у него не удалась, и теперь он, наверняка, завидует удаче друга детства. А то гордость свою показывает: ушла жена к другому, а он рукой на все махнул и исчезает неизвестно куда на семь лет. А ведь дела у них были общие, и фирма, которая сейчас всем известна, тоже их общая. А на самом деле они даже не равные партнеры – у Владимира Фомича всего сорок процентов. Вспомнив об этом, он стиснул зубы. Нет, все-таки гораздо приятнее представлять себя спускающимся по трапу президентского самолета во время официального визита во Францию или в Штаты. Неважно куда: главное, что следом идет молодая и привлекательная жена. Суетятся вокруг корреспонденты, фотографы, разные там папарацци и мамарацци, а на всех снимках – замечательная пара: руководитель сильного и богатого государства со своей красавицей-женой. Конечно, весь мир завидует ему, а жить так тяжело, когда… Впрочем, это уже не важно. Счастье обнимает его и шепчет на ухо всякие приятные словечки.

Вдруг Высоковский открыл глаза, с удивлением посмотрел на серые воды Невы, которые они пересекали сейчас по Дворцовому мосту, – Господи, какая красота вокруг! И с еще большим удивлением понял, что влюблен. Причем, глубоко и страстно, как никогда в жизни. Ни одна женщина, бывшая рядом с ним до этого, не вызывала хоть чуточку похожего чувства. Рита была первой, и удивительно, что у них вообще что-то получилось, но ей он был благодарен – женитьба на дочери партийного функционера помогла сделать первые шаги, окрепнуть и поверить в себя. Лица последующих он не всегда может даже вспомнить сейчас. Но все равно каждая зачем-то была нужна ему: популярная певица для того, чтобы на него самого обратили внимание, Татьяна Подрезова для того, чтобы, вытянув из совместного с Виктором предприятия, расстаться с глупым партнером навсегда; у Владимира Фомича был даже непродолжительный романчик со стареющей дамой из министерства юстиции, когда верные люди сообщили ему, что скоро будет возбуждено уголовное дело по факту нарушения фирмой «Лидер-импекс» положения о валютном регулировании. И ведь сработало!