Сергей Карамов - Новопотемкинские события Страница 36

– Вот здесь написано: «Колбаса докторская», так? – прочитал высокий начальник.

– Да, это колбаса. Это колбаса.

– А вы думаете, я не знаю, как выглядит колбаса? – неожиданно взорвался высокий начальник, повышая голос.

– Я… а-а… я ничего не думаю…

– Это видно, что вы ничего и никогда не думаете! – словно на митинге, а не в обычном городском продуктовом магазине, выкрикнул высокий начальник, оглядываясь по сторонам и желая привлечь к себе внимание посетителей. – Почему у вас такие цены высокие?!.. Безобразие какое-то!.. Только цены поднимаете, а народ ноги должен протянуть?

– Я… а-а… я ничего не поднимаю… Я… а-а… не директор, – скромно ответила продавщица, потупив взор. – Я ничего не решаю, я лишь торгую.

– А кто тогда цены повышает?! – заорал высокий начальник. – Как мне отвечать нашему народу?

Продавщица дипломатично помалкивала.

Свита высокого начальника стояла молча, не двигаясь и не вмешиваясь в разговор. Несколько покупателей подошли к высокому начальнику, жалуясь на дороговизну и постоянную нехватку денежных средств.

– А где у вас холодец продается? – спросил продавщицу высокий начальник.

– Холодца у нас нет.

– Почему?

– Его делают в основном дома хозяйки.

– Гм, да?.. Нельзя закупить и продавать?

– У нас торговля готовыми изделиями, понятно?

Высокий начальник вновь взорвался, сверкая глазами, как молниями:

– Я-то всё здесь понимаю, ясно?!.. Я всё знаю и я всё решаю за многих!.. Ясно?.. Я всё вижу: и цены, грязь на улицах. А почему у вас на улице грязь?

– А-а… это тоже… тоже ко мне вопрос? – осторожно спросила продавщица, отходя от злого и брызжащего слюной высокого начальника.

– К вам, а к кому еще?

– Может, наше РЭУ плохо работает? Может, дворников у нас в городе нет?

Высокий начальник отошел от прилавка, возмущенно говоря своей свите:

– А еще название у этого магазина «Милости просим»!

Алексей снова увидел во сне неровные дороги с ухабами, кое-где перекопанные и услышал чей-то хихикающий голосок:

– Ну, не дураками же нам заниматься!

Магазин и высокого начальника Алексей больше не увидел…

Взору нашего героя открылась маленькая церковь, в которой молились дети, женщины, старики, держа в руках зажженные свечи.

– Вот приедет барин, царь-надежа, он рассудит! – кто-то тихо сказал из молящихся.

– Нам только бог может помочь, – возразил кто-то другой.

Молящиеся исчезли из поля зрения Алексея, после чего он увидел бизнесмена в дорогой иномарке, стоящей неподалеку от церкви. Бизнесмен явно только что вышел из церкви и говорил по сотовому телефону:

– Да, в церкви побывал… Ну, как зачем? Все туда ходят… Все надеются, ставят свечки…

На дворе двадцать первый век, а мы больше всего на небеса и надеемся! Не здесь ли наща вечная вера в чудо, наше долготерпение, наше вечное прощение всех грешных начальников?!

Потом Алексей вновь увидел девочку возле забора. Она подметала, убирала грязь и мусор…

После девочки Алексей увидел некого импозантного политика на трибуне, выступающего перед избирателями:

– Да, уважаемые господа-сотоварищи! Да, вместе с вами мы устремится, аки звезда, в новую жизнь! Без всякой грязи, всяких сплетен и интриг, без грязи обмана, надувательства, без абсурда нашей тяжелой жизни!

– Простите, – перебил его один молодой человек в очках, – можно вопрос задать?

– Ну?

– А насчет свободы-то как?

– А я говорил о ней? – в свою очередь спросил политик.

– Нет, но хочется нам свободы, демократии…

– Ты чего, не свободен? – удивился политик.

– Я вас спрашиваю, поясните.

Политик помолчал минуты две, потом на ходу придумал ответ, который был очень похож по нелепости и абсурдности на его пламенные речи:

– Ты из России?

– Да.

– Молчи, ты свободен.

– Точно?

– Да, иди, ты свободен.

– Куда идти?

– А куда хочешь, туда и иди. Чего хочешь, то и думай. Но много вслух не говори… Иди, ты свободен!

Далее политик продолжал, обращаясь ко всем:

– Нет – чертовщине беззакония!.. Нет – всяким пройдохам, которые хотят из чепухи на постном масле пробиться наверх и властвовать!.. Нет – грязному, черному пиару, технологиям телезомбирования наших граждан!.. Победим нелепицу и абсурд, господа-товарищи!.. Нет чиновничьей грязной ахинее! Желаю удачи!..

После слов «удачи» политик тихо сказал «себе», но последнего слова не услышал никто…

Ночной клуб, женщины в декольте и мехах, мужчины в дорогих костюмах с бокалами шампанского в руках. На сцене – стриптиз, потом публика интересуется женскими боями в грязи, когда обе голые девицы валяют друг друга в грязи на потеху публике. Среди зрителей этой потехи Алексей видит во сне и недавнего политика, с пылом и жаром выступающего перед избирателями. Он в пьяном азарте под аплодисменты дам быстро разделся, виляя задом и изображая знойную, африканскую страсть, после чего прыгает к дерущимся голым девицам в грязи. Девицы мажут грязью политика, не давая ему встать…

Ночной клуб исчез и фантасмагоричного сна Алексея и вновь он видит городскую улицу.

Одинокий прохожий замечает на улице рекламу: «Наша фирма „Ай-яй-яй“ продает акции и ищет акционеров. Скупой платит дважды, идиот – трижды, а наша фирма „Ай-яй-яй“ платит всегда». Слово «всегда» было выделено жирным шрифтом.

Зашел прохожий в офис АО и купил акции.

«Побольше бы таких акционеров!» – подумал директор АО.

«Побольше бы акций!» – подумал новый акционер.

Через месяц зашел акционер в офис АО.

– Ну, как мои дела? – спросил акционер директора АО.

– Рано что-то говорить, – уклончиво ответил директор АО и подумал: «Когда он уйдет?»

Прошел год. Снова акционер зашел в офис АО.

– А где директор? – спросил он сотрудников АО.

– Нету директора, зато есть новые акции.

«Что же делать?» – подумал акционер.

«Когда он уйдет?» – подумали сотрудники АО.

Через полгода акционер снова зашел в офис АО.

– Где директор? – спросил он.

– Нету директора, – тоскливо ответили сотрудники АО, – зато есть новые акции.

– А что с моими акциями?

– Ничего нового пока сообщить не можем, – неопределенно ответили сотрудники АО и подумали: «Когда же он уйдет?»

Через полгода исчезло АО и его директор.

«Что же делать?» – подумал акционер, держа в руках акции АО.

… Прошли годы. Люди забыли и директора АО с его акциями, и телерекламу АО. Бывшие акционеры лопнувшего АО хранили акции, как сувениры на память. Время течет и многое забывается… Люди часто вспоминают о прошедших годах и событиях, но помнят с благодарностью о тех, кто что-то сделал для них в этой непростой жизни; мимолетные явления, фирмы-однодневки, невзрачные и невыразительные серые личности никогда не войдут в историю, как и не останутся в людской памяти…

Алексей увидел во сне, что бывший акционер состарился. У него появилась пятилетняя внучка Леночка с милым голоском. Сидел он часто с Леночкой у телевизора, слушая теленовости и сообщения разных дикторов.

– Ой, как хорошо, – обрадовался он, услышав, что пенсию подняли на сто рублей, – пенсию повышают!

Леночка ничего не сказала, только улыбнулась.

«Какой мой деда смешной, – подумала Леночка, – всем дядям верит, как маленький».

«Пенсию подняли, – подумал дед, – но ненамного, к сожалению… Пенсия маленькая в стране, торгующей нефтью и газом!»

– Ой, как хорошо! – снова обрадовался дед, услышав, что будут реформировать жилищное хозяйство.

«Только нам не объясняют, в чем собственно заключается эта реформа ЖКХ, получается только реформа по увеличению оплаты жилья», – подумал дед.

Леночка ничего не сказала, улыбнулась и подумала: «Какой смешной мой деда! Всем дядям верит».

Дед продолжал восторгаться радостным возгласам и заверениям теледикторов, бодро читающих по бумажке заготовленные тексты.

– Ой, олигархи какие плохие! – всплеснул руками дед, услышав сообщения диктора.

«Гм, а мне-то чего эти олигархи сделали плохого?» подумал он, будто просыпаясь ненадолго после телегипнотического сна.

Далее диктор бодрым голосом и наклеенной на лице широкой улыбкой стал говорить о предстоящих выборах.

– Ой, как правильно всё говорит, – воскликнул дед, хлопая в ладоши. – Как приятно, что у нас скоро состоятся демократические выборы!

Леночка снова улыбнулась, но ничего не сказала.

«Чего она улыбается?» – подумал дед.

«Дед мой, как маленький, всем дядям верит», – подумала Леночка.

Дед хотел что-то сказать внучке, но услышал новое сообщение диктора и разозлился:

– Ну, почему нас опять на этом Западе ругают? – И добавил наивно, вздыхая: – У нас же настоящая демократия!

А через минуту он подумал: «Хотя демократии у нас, как айсберг, никто целиком не видел…»

Леночка снова улыбнулась.

Далее диктор стал бодро говорить о нацпроектах.

– Ой, как хорошо! – обрадовался дед, уставясь на экран телевизора, как на икону.