Си Джей Уотсон - Прежде чем я засну (ЛП) Страница 37

Я сделала глубокий вдох.

- Я не могу даже вспомнить, как я узнала о его смерти. Как его хоронили.

Я начала плакать.

- Такое ощущение, будто я схожу с ума. Иногда я даже думаю, что он жив. Можешь в это поверить? Иногда я думаю, что Бен врёт мне об этом, как и обо всём остальном.

- Обо всём остальном?

- Да. Как о моём романе. Нападение. Причине, по которой  у меня нет памяти. Обо всём.

- И почему ты думаешь, он это делает?

В голове мелькнула мысль.

- Потому что у меня был роман? - предположила я. - Потому что я ему изменила?

- Кристина, но это маловероятно, разве нет?

Я ничего не ответила. Конечно же, он был прав. Где-то глубоко внутри я не верила, что его ложь может быть затянувшейся местью за что-то, что случилось давным-давно. Объяснение должно быть куда более приземлённым.

- Знаешь, думаю, тебе становится лучше. Ты вспоминаешь события гораздо чаще, чем когда мы в первый раз встретились. Эти обрывки памяти? Это определённо признаки прогресса. Они означают...

Я повернулась к нему.

- Прогресса? Ты называешь это прогрессом? - я практически кричала, злость выплеснулась наружу, словно я не могла больше удерживать её внутри.

- Если это так, тогда я не знаю, хочу ли этого.

 Слезы неудержимо потекли ручьем.

-  Я не хочу этого!

Я закрыла глаза и отдалась горю. В этом беспомощном состоянии я почувствовала себя лучше. И мне не было стыдно.

Доктор Нэш говорил со мной, говорил, что не нужно расстраиваться, что всё образуется, просил успокоиться. Я не обращала на него внимание. Я не могла успокоиться и не хотела.

Он остановил машину. Заглушил двигатель. Я открыла глаза. Мы проехали магистраль, и передо мной был парк. Через пелену слёз я увидела группу подростков, которые играли в футбол, воротами им служили две груды курток.

Начался дождь, но они не прекращали играть. Доктор Нэш повернулся ко мне лицом.

- Кристина, извини, наверное, сегодняшний день был ошибкой. Не знаю... Я надеялся, что мы сможем вызвать воспоминания. Я был неправ. В любом случае тебе не стоило видеть ту фотографию...

- Я даже не знаю, в фотографии ли дело.

Я прекратила плакать, но лицо было мокрым, а из носа текло.

- У тебя есть салфетки? - спросила я. Он потянулся к бардачку.

- Скорее, во всём вместе.

- Видеть всех тех людей, представлять, что я когда-то была такой. И дневник. Я не могу поверить, что это все писала я. Я  не могу поверить, что я была так больна.

Он протянул мне носовой платок.

- Но ты уже не так больна.

Я забрала платок и высморкалась.

- Может быть, даже хуже, - сказала я тихо. - Там было написано, что это как быть мёртвой. Но это? Это ещё хуже. Это как умирать каждый день. Снова и снова. Мне нужно вылечиться. Я не могу так жить дальше. Я знаю, что сегодня я пойду спать, а утром проснусь, и снова ничего не буду знать, и так завтра, и послезавтра, всю жизнь. Я не могу представить этого. Я не выдержу этого. Это не жизнь, это просто существование, это просто перескакивание с одного момента в другой, не имея ни малейшего представление о прошлом и планов на будущее. Именно так, мне кажется, живут животные. А самое худшее то, что я даже не знаю, чего я не знаю. Должно быть, существует множество событий в моём прошлом, которые могут ранить меня. Событий, которые мне и не снились.

Он положил свою руку на мою. Я упала ему в объятья, зная, что он будет делать, что он должен сделать, и он сделал это. Он развёл руки и обнял меня, а я позволила ему.

- Всё хорошо, - сказал он. - Всё хорошо.

Я ощущала щекой его грудь и вдыхала его запах, запах прачечной и чего-то ещё. Пота и секса. Его рука начали двигаться по моей спине, я почувствовала прикосновение к волосам, голове, лёгкое по началу, но более уверенное, когда я снова расплакалась.

- Всё будет в порядке, - прошептал он, и я закрыла глаза.

- Я лишь хочу вспомнить, что случилось той ночью, когда на меня напали. Почему-то мне кажется, если я вспомню это, то смогу вспомнить и всё остальное.

Он произнёс мягко:

- Но нет никаких оснований полагать, что именно так и произойдёт. Нет причин...

- Но я так думаю. И даже почему-то знаю.

Он сжал меня настолько нежно, что я почти не почувствовал этого. Ощущение его тела, рук, глубокое дыхание вернули меня во времена, когда я была здорова.

Ещё одно воспоминание. Мои глаза закрыты, как сейчас, и я в тисках объятий, но всё по-другому. Я не хочу, чтобы он ко мне прикасался. Он делает мне больно, я пытаюсь вырваться, но он слишком силён, чтобы ускользнуть. "Сука, - говорит он. - Шлюха". Мне хочется возразить ему, но я не могу. Моё лицо прижато к его рубашке, как и сейчас с доктором Нэшом, я плачу и кричу. Я открываю глаза и вижу синюю ткать его рубашки, дверь, туалетный столик с тремя зеркалами и над ним картину, на которой изображена птица. Я вижу его сильные руки с набухшими венами. «Отпусти меня!» - кричу я, потом спотыкаюсь и падаю, или это пол решил подняться, чтобы встретиться со мной, не знаю. Он хватает меня за волосы и тянет к двери. Я выворачиваю голову, чтобы рассмотреть его лицо.

На этом месте воспоминание снова оборвалось. Я помню, что посмотрела на его лицо, но я не помню, что увидела. Всё было невыразительным, пустым. Словно не в состоянии справиться с этим вакуумом, мой разум подкидывал мне знакомые лица. Абсурдно, невероятно. Я увидела и доктора Нэша, и доктора Уилсон. Администратора в Фишер Уорд. Моего отца. Бена. Я даже вижу собственное лицо, смеющееся, когда я поднимаю кулак, чтобы ударить.

 «Пожалуйста, - плачу я,  - пожалуйста, не надо». Но мой многоликий нападающий не останавливается, я чувствую вкус крови. Он тянет меня по полу, пока я не оказываюсь в ванной, на холодной чёрно-белой плитке. Плитка покрыта конденсатом и чувствуется запах цветков апельсина. Я помню, как с нетерпением ждала, чтобы искупаться и навести красоту. Представляла, что если он придёт, когда я буду ещё в ванной, он присоединится ко мне. И тогда мы займёмся любовью, расплескав мыльную воду на пол, нашу одежду, всюду.

Ведь, в конце концов, после месяцев сомнений, мне стало ясно. Я люблю этого мужчину. Наконец-то, я это знаю. Я люблю его.

Моя голова ударялась об пол. Один раз, второй, третий раз. В глазах плыло и двоилось, позже зрение вернулось. Шум в ушах. Он что-то кричал, но я не понимала ни слова. В ушах отдавалось эхом, будто там было два его, и оба держат меня, оба выкручивают руки, оба хватают за волосы и упираются коленями в спину. Я умоляла его оставить меня в покое, но меня было тоже двое. Я сглотнула. Кровь.

Моя голова дёрнулась. Я стою на коленях, вижу воду и уже осевшие пузыри. Я пытаюсь говорить, но не могу. Его руки сжимают моё горло, и я не могу дышать. Он наклоняет меня вниз, ниже, ниже, так быстро, что мне уже начало казаться, что я никогда не остановлюсь. Моя голова оказывается в воде. Пена с запахом апельсиновых цветов в горле.

Я услышала голос:

- Кристина! Кристина, стой!

Я открыла глаза. Каким-то образом я выбралась из машины и бежала. Через парк, так быстро, как только могла, а за мной бежал доктор Нэш.

Мы сели на лавку из бетона и деревянных перемычек. Одна была поломана, а остальные прогибались под нашим весом. Я почувствовала луч солнца на шее и увидела длинную тень на земле.

Мальчики всё ещё были на поле, хотя игра уже завершилась. Некоторые клевали носом, другие болтали, груда курток была убрана, оставив ворота без опознавательных знаков. Доктор Нэш спросил меня, что случилось.

- Я кое-что вспомнила, - сказала я.

- О той ночи, когда на тебя напали?

- Да. Как ты узнал?

- Ты кричала. И повторяла одно и то же снова и снова: "Отпусти меня".

- Всё было таким реальным, - промолвила я. - Извини.

- Не нужно, не извиняйся. Расскажешь мне, что видела?

По правде говоря, я не хотела. Я почувствовала, как какой-то древний инстинкт говорил мне, что такого рода воспоминания стоит держать при себе. Но я нуждалась в его помощи и знала, что могу ему доверять. Я рассказала всё.

Когда я закончила, он некоторое время молчал, затем спросил:

- Что-нибудь ещё?

- Нет. Не думаю.

- Ты не помнишь, как он выглядел? Тот мужчина, который на тебя напал?

- Нет, я не смогла разглядеть.

- А его имя?

- Нет. Ничего, - сказала я и запнулась.

- Думаешь, это поможет выяснить, кто сделал это со мной? Увидеть его? Вспомнить его?

- Кристина, нет оснований полагать, что эти воспоминания помогут.

- Но могут же?

- Кажется, это одно из тех воспоминаний, которые твой мозг подавил, похоронив глубоко внутри...

- Но ведь, может, же помочь?

Он промолчал, после чего сказал:

- Я уже предлагал это раньше, может быть, стоит вернуться...

- Нет. Даже не говори об этом.

- Мы можем поехать вместе. С тобой всё будет в порядке, обещаю. Если бы ты снова... Вернулась в Брайтон...