Стивен Фрай - Теннисные мячики небес Страница 38

Бэйб разжал пальцы. Из них в ладонь Неда скользнул клочок бумаги.

— Возьми. Это деньги, и, думаю, за тридцать лет их стало больше, чем ты сможешь потратить. Банк «Коттер», Женева. Когда они обнаружили исчезновение денег, то прикатили сюда, чтобы допросить меня. Я так лихо замел следы, что они на стену лезли от ярости. «Где деньги? Что ты с ними сделал?» Я пробыл здесь меньше месяца, но Малло потратил его на то, чтобы бить мой мозг электричеством и накачивать наркотиками. У него не было выбора, уж слишком я буйствовал. Понимаешь, я знал, что они приедут, и готовился к этому. Когда они появились, я пускал слюни, хихикал, идиотски улыбался и плакал. Ты бы гордился мной, Нед. Я был здесь самым безумным из всех. Руины благородного ума. Они уехали, кляня все на свете, в уверенности, что разрушили разум единственного человека, знавшего, куда подевались деньги. Я бы с удовольствием понаблюдал за их объяснениями с министром. А теперь прочитай, что там написано, заучи наизусть и уничтожь бумагу. Банк «Коттер», Женева. Когда ты уйдешь отсюда, все деньги будут твоими.

— На что мне, по-твоему, деньги? — Слезы Неда уже текли нескончаемым потоком. — Не нужны мне деньги, мне ты нужен! Если ты умрешь, умру и я. Ты же знаешь, мне никогда не выбраться отсюда.

— Ты выберешься отсюда! — страстно прошептал Бэйб. — Выберешься в гробу. Послушай. Около кровати лежит железная ложка, забери ее. Бери!

Нед, плача от этого бессвязного бреда, взял ложку.

— Спрячь ее на себе, нет, не так. Не в дурацкий карман! А если Мартин обыщет тебя?

— Куда же? — Нед озадаченно глядел на Бэйба.

— В анус, парень! Да затолкай поглубже. Плевать, если пойдет кровь.

— Ах, Бэйб…

— Сделай это, сделай сейчас, или, клянусь всемогуществом Христовым, я умру, проклиная тебя. Вот так! Хочется визжать — визжи, мне все равно. Даже если кровь будет хлестать из тебя, как из свиньи, заталкивай ее, заталкивай! Ну как, стоять можешь? А сидеть? Хорошо, хорошо, ты справился.

Бэйб откинулся на подушку и задышал медленнее.

— Дальше, — наконец выговорил он. — Дальше, Нед. Ты получил клочок бумаги. Посмотри на него. Банк «Коттер», Женева. Этого я написать не решился. Посмотри на бумажку. Там номер, пароль и отзыв. Заучи их. Повтори… хорошо, еще раз. Еще… раз. Теперь проглоти. Сжуй и проглоти. Повтори номер… пароль… снова адрес.

— Зачем ты это делаешь, Бэйб? Ты пугаешь меня.

— Я задолжал тебе деньги. Нарды. Ты отлично играешь. Осталось немногое, паренек. Вспомни прошлую зиму. Неделя до Рождества. День, когда мы разговаривали о Филиппе Блэкроу. Я нарисовал схему, помнишь? Ты сохранил ее, как я тебя просил?

— Думаю, она у меня в комнате. Среди других бумаг. А что?

— Сегодня четверг. Ночью дежурит Пауль. Поладь с ним. Заведи разговор, расспроси его о футболе. Найди для этого подходящий момент. Воспользуйся ложкой, чтобы не дать запереться замку. Дел у тебя будет много. Потребуются все твои силы. Я отправляюсь на материк утренним катером. О господи, что там такое?

В замке заскрежетал ключ, дверь отворилась.

Мартин поманил Неда:

— Ты сейчас идти со мной. Оставить Бэйба, иди со мной.

— Ты же сказал — полчаса!

— Доктор, он идет посмотреть Бэйба. Ты идти.

Нед бросился на койку, залитое слезами лицо его намочило бороду Бэйба.

— Прощай, мой мальчик. Однажды ты уже спас мне жизнь. Мой разум навсегда останется в тебе. Построй в память обо мне что-нибудь большое. Мы любили друг друга. А теперь, ради меня, перестань реветь. Уходи с миром и посвяти этот день воспоминаниям. Вспомни все. Моя любовь и память пребудут с тобой вовеки.

— Сейчас идти! Сейчас! — Мартин приблизился к койке и грубо оторвал от нее Неда. — К стене. Я тебя обыскать. В больнице много плохих вещей.

Уже в дверях Нед, подталкиваемый Мартином, в последний раз окинул взглядом палату.

Веки Бэйба были плотно сжаты. Теперь все его силы уходили на то, чтобы заставлять сердце биться быстрее, быстрее — пока оно не разорвется в груди.

Через час после ленча Мартин принес в галерею новость о смерти Бэйба.

Нед, одиноко сидевший за шахматной доской, кивнул.

— Ему было больно?

— Нет боли. — Голос Мартина был негромок и почти уважителен. — Очень мирно. Короткий приступ опять, умер быстро. Доктор Малло говорить, что никто ничего не мог делать, — прибавил Мартин с ноткой извинения в голосе. — Ни одна больница мира.

— Ты не будешь против, — тихо спросил Нед, — если я до конца дня останусь у себя в комнате? Я хотел бы подумать и… и помолиться.

— Ладно, я вести тебя туда.

Молча они дошли до комнаты Неда. Мартин оглядел прислоненные к стене стопки книг и бумаг.

— Бэйб, он много тебя научил, да?

— Да, Мартин. Очень многому.

— Некоторые книги на моем языке здесь, но ты не говоришь.

— Немного, читать немного могу, но говорю плохо, — на запинающемся шведском ответил Нед.

— Да. Выговор у тебя плохой. Может, раз Бэйба нет, мы будем друзья получше. Ты учить английский, я учить шведский. И еще ты учить меня музыка и математика.

— Это было бы хорошо, — сказал Нед. — Я с удовольствием.

— Я рано оставить школа. Убежал из дома, там отец меня бил. Чем больше ты учить, тем лучше друзья.

— Договорились.

— Тебе не обязательно быть со мной милый. — Мартин осторожно оглянулся на дверь. — Я понимать. Иногда я нехороший. Нехороший мысли в сердце. Ты молись и про меня тоже.

— Конечно. — Нед снова почувствовал на щеках непрошеные слезы.

— Ладно, Томас. Я уходить.

Почти полчаса ушло у Неда на поиски нарисованной Бэйбом схемы, и еще два потребовалось, чтобы увериться, что он должным образом понял ее и запомнил.

Пауль заступал на дежурство незадолго до ужина, и Нед, спрятав до времени ложку, постарался, практики ради, втянуть его, пока тот закрывал дверь, в короткий разговор.

— А, кстати, — придержав дверь за внутреннюю ручку, сказал он сквозь щель, — пока ты меня не запер. Ты не мог бы оказать мне услугу? А я за это научу тебя прозвищам всех британских футбольных клубов. Совсем пустячную услугу, а?

— Услугу? — Пауль насторожился.

— Мне бы немножко жевательной резинки, принесешь?

Пауль ухмыльнулся.

— Может, в ужин? Посмотрим.

— Спасибо. «Трондхайм» сегодня играет?

— Точно, сегодня.

— Ну, удачи ему, — весело сказал Нед, сам закрывая дверь. — Увидимся.

В девять часов Пауль принес кувшинчик горячего шоколада и несколько таблеток.

— Это еще зачем? — насторожился Нед. — Я не на пилюлях.

— Доктор Малло беспокоится, что ты расстроишься из-за Бэйба, — объяснил Пауль. — Они слабенькие. Просто помогут тебе уснуть.

— А, ну хорошо. — Нед закинул таблетки в рот и сглотнул. — Добрый доктор очень заботлив.

— И вот тебе жевательная резинка.

Нед взял пластинку резинки и расплылся в улыбке:

— «Голливуд», какая роскошь! Пауль, ты герой!

— Спокойной ночи, Томас. Выспись как следует.

— О, погоди, скажи-ка, — Нед опять помешал Паулю закрыть дверь, — как там «Трондхайм»?

Ложку Нед держал в правой руке, небрежно опираясь ею о дверь. Он нажимал на дверь все сильнее, сильнее, пока не осталась щель шириною в дюйм, через которую он мог разговаривать с Паулем, — к этому времени ложка уже прижала язычок замка.

— Три один? Большая победа для вас, — сказал он. — Ладно, завтра, наверное, увидимся. Спокойной ночи.

Одним последним нажатием Нед закрыл дверь. Ложка осталась торчать между дверью и косяком. Едва шаги Пауля стихли в конце коридора, Нед потянул дверь на себя, и та подалась. Ложка удержала язычок. Почти зарыдав от облегчения, Нед вернулся к столу, выплюнул таблетки снотворного и напоследок снова развернул схему Бэйба.

Когда, по его представлениям, было где-то между половиной третьего и тремя, он подошел к двери и открыл ее. Ложка с металлическим лязгом упала на пол, звон прокатился по коридору, и Нед, кляня себя, нагнулся, чтобы поднять ее.

Ни звука не доносилось ни из одной части здания, пока Нед, жуя резинку, шел галереей. Только косточки его босых ступней постукивали о пол, нарушая огромную пустоту молчания, точно саван, окутавшую здание.

Достигнув двери кабинета доктора Малло, Нед, прежде чем войти, с минуту вслушивался. Оказавшись внутри, он включил настольную лампу и огляделся, моргая от неожиданно яркого света. Шторы были опущены, однако под дверью наверняка пробивалась полоска света. Нед понимал, что времени у него в обрез. Он подошел к висящему на стене деревянному ящику, открыл его, достал ключ. Внезапный порыв подтолкнул его к тому, чтобы взять и другой, поменьше, и попытаться открыть им серый картотечный шкафчик, прикрепленный к противоположной стене. Ключ подошел, и Нед, быстро обыскав кабинет, нашел пластиковый пакет для покупок, в который и затолкал пачку за пачкой бумаги и папки. Тугим узлом завязав пакет, он извлек изо рта резинку, проглотил маленький ключ, снова сунул резинку в рот, выключил свет и вышел в коридор.