Жюльен Грак - Сумрачный красавец Страница 39

Она хотела ответить, возразить, — но он жестом призвал ее к молчанию. В его голосе крепла, нарастала неизъяснимая вера, — все сильнее желавшая раствориться в милосердной ночи.

— Я причинил вам боль, но я буду жить в вас всегда.

— Неужели вы думаете, что после вашей смерти я еще смогу жить?

— Конечно. Рука, которая нанесла рану, может и исцелить ее. Когда соблазн теряет силу, он может принести огромную пользу. Когда то, что должно было свершиться, действительно, неопровержимо свершается, — это очень важно. Свершение несет в себе великую силу, оно возвышает, очищает людей. У вас возникнет чувство необыкновенной свободы, обновления, вам будет хорошо. Вот увидите, Кристель, какой прекрасной, какой радостной станет жизнь после моей смерти.

— Зачем вы меня мучаете?

Но у нее больше не было сил бороться, больше не было слез: его слова связывали, сокрушали ее. В душе Аллана поднялась последняя буря: его мысль, по сути уже покинув мир живых, лихорадочно работала, перебирала все возможности, искала способ спалить, как факел, взорвать эти последние, роковые минуты. Внезапно он принял какое-то решение и направился к столу.

— Смотрите!

Она вздрогнула от звука его голоса. Стоя на фоне ослепительного лунного сияния, он с мрачной важностью поднял наполненный ядом стакан. Медленно, как завороженная, с остановившимся взглядом она подошла к нему. Шли минуты. У Кристель, казалось, помимо ее воли, вдруг задрожали пальцы, потом вся рука. Он понял, что она борется с неодолимым искушением. В его глазах вспыхнул огонек безумия, — то было исступленное торжество, дикая ревность.

Он отставил стакан подальше от нее.

— Вот вы и увидели то, что все время было у вас перед глазами.

Она дрожала всем телом, как натянутая струна. Он положил ей руку на плечо. Внезапно очнувшись, она широко раскрыла глаза, полные нестерпимой боли, и впилась ногтями в его руку, точно висела над пропастью. Он поцеловал ее в мягкие, горячие от слез губы и, одну за другой, ласково, но решительно отстранил ее руки.

— Пусть меня отнимут у всех, кого я люблю. А теперь прощайте, Кристель. Все сказано — оставьте меня.

Недрогнувшей рукой он затворил за нею дверь, закурил сигарету. Он шумно, тяжело дышал. В окна проник ровный шум начинающегося прилива. Деревья парка, повсюду, куда хватал глаз, серебрились в лунном свете, будто покрытые инеем. В сердце темной комнаты маятник мирно, обыденно отсчитывал секунды.

Он услышал, как дверь снова отворилась, и спокойно, не шелохнувшись, встретил роковой час.

Примечания

1

Перевод С. Маршака. (Здесь и далее — примечания переводчика.)

2

Цитата из стихотворения Э. По "Улялюм" (перевод В. Топорова).

3

Перевод Т. Щепкиной-Куперник.

4

Лесистая местность (англ.).

5

Праздник Федерации — торжественная церемония в первую годовщину взятия Бастилии. 14 июля 1790 года.

6

Рансэ Арман-Жан (1625–1700) — французский религиозный деятель и писатель.

7

Бурдалу Луи (1632–1704) — французский проповедник.

8

Лафкадио — герой романа Андре Жида "Подземелья Ватикана" (1914).

9

Атала — героиня романа Шатобриана, индианка, обращенная в христианство.