Ли Чайлд - Избранные романы: Трудный путь. Волшебный час. Просто, как смерть. Чудо в Андах. Страница 4

Пошел отсчитывать деньги, подумал Ричер. Ему было интересно, как выглядят пять миллионов наличными.

— Сколько у него денег? — спросил Ричер.

— Очень много, — ответил Грегори.

— Он лишился шести миллионов за два дня.

Мужчина с акульим взглядом ухмыльнулся и заметил:

— Мы вернем их назад, можете не сомневаться. А они пожалеют, что на свет родились.

Ричер посмотрел в его пустые глаза и поверил каждому слову. Мужчина резко протянул руку и представился:

— Картер Грум.

Остальные четверо по очереди негромко назвали свои имена и пожали Ричеру руку. Он попытался увязать имена с приметами внешности. Грегори он уже знал. Мужчину с большим шрамом над глазом звали Аддисон, самого низкорослого, латиноса, звали Перес, самого высокого — Ковальски, а темнокожего — Бёрк.

— Лейн сказал мне, что вы работаете телохранителями и занимаетесь обеспечением корпоративной безопасности, — сказал Ричер.

Все внезапно замолчали, ответа не последовало.

— Я полагаю, что все вы, ребята, служили не на передовой. Выполняли спецзадания. Так что, думаю, мистер Лейн занимается чем-то совершенно другим.

— Например? — спросил Грегори.

— Поставляет наемников.

Грум отрицательно помотал головой.

— Неправильный выбор слов, приятель. Мы — частная военная корпорация. Легальная. Работаем на Пентагон, как делали всегда, как и вы в свое время делали.

— Сколько у вас человек? — спросил Ричер. — Только те, что здесь?

Грум снова помотал головой:

— Мы — команда А. Есть еще электронная картотека, где полно бойцов команды Б. Мы в Ирак отправили сто человек.

— Так вы там были, в Ираке?

— И в Колумбии, и в Панаме, и в Афганистане.

— Пентагон платит чеком, — заметил Ричер. — Но складывается впечатление, что тут прорва наличности. Африка?

Никто не ответил.

— Что бы там ни было, меня это не касается, — продолжил Ричер. — Мне нужно знать только одно — где последнюю пару недель была миссис Лейн.

— Какое это имеет значение? — поинтересовался Ковальски.

— За ней следили. Не думаю, что плохие парни по чистой случайности околачивались у «Блумингдейла».

— Миссис Лейн с Джейд была в Хамптонсе, — сообщил Грегори. — Они провели там большую часть лета и вернулись три дня назад.

— Там, в Хамптонсе, случалось что-нибудь необычное?

— Однажды объявилась какая-то женщина, — ответил Грегори.

— Что за женщина?

— Обычная. Толстая, крупная, лет сорока, с длинными волосами на прямой пробор. Миссис Лейн повела ее погулять на пляж, потом женщина уехала.

— Видели эту женщину раньше?

Грегори отрицательно помотал головой.

— Чем занимались миссис Лейн и Джейд после возвращения в город?

— Не думаю, что они успели начать чем-либо заниматься.

— Нет, один раз она выходила, — возразил Грум. — Я имею в виду миссис Лейн. Одна. Я отвозил ее в «Стейплз».

— Канцелярский магазин? Что она там купила?

— Ничего, — ответил Грум. — Я прождал двадцать минут у тротуара, а она ничего не вынесла.

— Странное место для рассматривания прилавков. А туда она что-нибудь приносила? — спросил Грегори. — Может, она хотела что-то вернуть.

— Сумочка при ней имелась, — сказал Грум. — Так что это возможно.

Он посмотрел за плечо Ричера. Эдвард Лейн втащил большой кожаный мешок. Вот как выглядят пять миллионов долларов, подумал Ричер. Лейн опустил мешок на пол.

— Мне нужно посмотреть фотографию Джейд, — попросил Ричер.

— В спальне, — ответил Лейн.

Ричер проследовал за ним. Потолок и стены спальни были выкрашены кремовой краской, там было спокойно, как в монастыре, и тихо, как в могиле. В спальне стояли огромная кровать вишневого дерева, такие же прикроватные столики с каждой стороны, шкаф и стол со стулом перед ним. На столе — портретная фотография в рамке, на ней — двое. Справа — Кейт Лейн. Снимок оказался тем же, что и в гостиной, но тот был обрезан, чтобы убрать объект ее обожания — дочь Джейд. Джейд на этой фотографии было, возможно, лет семь. У нее были длинные, слегка волнистые и гладкие, как шелк, темные волосы, зеленые глаза и фарфоровая кожа.

— Можно взять? — спросил Ричер.

Лейн кивнул. Ричер взял фотографию и поднес поближе к глазам. Фотограф точно и четко передал связь между матерью и дочерью. Фотография была потрясающей, хоть и не такого качества, как снимок в гостиной. Возможно, бюджет Лейна не распространялся на качественную печать фотографий, когда дело касалось падчерицы.

— Отличный снимок, — заметил Ричер, поставил фотографию обратно на стол и спросил: — Не возражаете, если я посмотрю, что в столе?

Лейн пожал плечами, и Ричер начал с нижних ящиков. Левый был заполнен коробочками с канцелярскими принадлежностями, правый — папками и скоросшивателями, имевшими отношение исключительно к учебе Джейд, которая ходила в частную школу. Все чеки были оплачены с личного счета Кейт Лейн. В верхнем ящике лежали ручки, карандаши, конверты, марки, чековая книжка и чеки по оплатам с кредитной карты. Ничего существенного. Никаких недавних приобретений. Например, из «Стейплз».

В центральном верхнем ящике лежали только два американских паспорта — Кейт и Джейд.

— Кто отец Джейд? — спросил Ричер.

— Он умер, — ответил Лейн. — От рака желудка, когда Джейд было три года.

— Кем он был?

— Владельцем ювелирного магазина. После его смерти Кейт год им управляла. До этого она работала моделью. Там, в магазине, я с ней и познакомился. Часы покупал.

— У нее есть родственники?

— Ни с кем никогда не встречался.

Ричер задвинул центральный ящик.

— Что было на Кейт, когда она поехала в магазин? — спросил он.

— Точно не скажу, — ответил Лейн. — Мы все ушли раньше. Кроме Тейлора.

— Можно осмотреть комнату Джейд? — попросил Ричер.

Оформленная целиком в светло-пастельных тонах, комната Джейд была полна детских игрушек — мохнатых мишек, китайских кукол, игр. Там стояли низкая кровать, низкий столик, на котором лежали рисунки, сделанные цветными восковыми мелками на дешевой бумаге, и стульчик.

Ни малейшей зацепки для военного полицейского.

— Я закончил. Прошу извинить за вторжение.

Он пошел вслед за Лейном обратно в гостиную.

— Время принимать решение, — объявил Лейн. — Мы допускаем, что кто-нибудь видел, как Ричер сегодня вечером входил в здание? Или нет?

— Я никого не видел, — сообщил Грегори. — Думаю, это очень маловероятно. Круглосуточное наблюдение требует много людей.

— Согласен, — сказал Лейн. — Так что, думаю, Ричер должен быть в семь на улице. И мы должны попытаться установить собственное маленькое наблюдение.

Ричер кивнул:

— Я буду наблюдать за фасадом здания на Спринг-стрит.

— Только наблюдение. Никакого вмешательства.

— Не волнуйтесь.

— Они будут там рано, — сказал Лейн.

— Не волнуйтесь, — повторил Ричер. — Я отправляюсь прямо сейчас.

— А вы не хотите узнать, за каким именно зданием вам нужно будет следить?

— Мне этого знать не нужно, — ответил Ричер. — Я увижу, где Грегори оставит ключи.

Он покинул квартиру, спустился на лифте, вышел из здания и направился к станции метро на углу 72-й улицы и Бродвея.

Наблюдавшая за зданием женщина увидела, как он вышел. Раньше она видела, как он приехал с Грегори. Она посмотрела на часы и зафиксировала время.

Ричер проехал одиннадцать остановок на юг до Хаустон-стрит и пошел к Верик-стрит. Было начало четвертого, на три часа сорок минут раньше условленного времени. Неторопливой походкой человека, который знает, куда идет, но не слишком туда торопится, он прошел несколько кварталов. Проходя мимо Спринг-стрит, он хорошо видел ее юго-западный угол. Там стояло узкое здание с тяжелым фасадом и тускло-красной, высоко расположенной дверью. К ней вели три ступени. Окна верхнего этажа были грязны и затянуты изнутри какой-то темной тканью. Единственное окно на первом этаже было заклеено выцветшими строительными лицензиями. В двери имелась почтовая щель.

Ричер обошел квартал, снова направился на юг по Западному Бродвею и нашел дверной проем на восточной стороне тротуара. Он лег на спину, откинув голову вбок, как сонный пьяный, но из-под полуопущенных век следил за тускло-красной дверью метрах в двадцати от него.

Часы в голове у Ричера показали, что время близится к шести. Внизу, в кирпично-железных ущельях Сохо, было еще темно, но небо уже светлело. Ночь выдалась теплой, и Ричеру было вполне удобно. Пока возле красной двери никто не появлялся, но первые прохожие уже сновали по тротуарам. На него никто не смотрел, он был всего лишь мужчиной в дверном проеме.

Ричер прикинул, что тот, кто должен прийти, скоро появится. Они явно не были дураками и проверили, нет ли копов на крышах, в окнах и припаркованных машинах. Но Ричера никогда не принимали за копа. В переодетом копе всегда чувствуется какая-то фальшь, а Ричер был настоящим.