Илья Штемлер - Нюма, Самвел и собачка Точка Страница 4

— Под тахтой собачка, — пояснил Самвел.

— И пусть там сидит, пока кушать не захочет, — чему-то радовался Нюма.

— Унеси к себе, пусть у тебя и сидит, — буркнул Самвел.

Дима присел, примерился к щели, потом пригнул голову и прижался щекой к полу.

— Эй, Точка, ты где? — позвал Дима.

— Как ее зовут? Точка? — удивился Нюма.

— Откуда я знаю, как ее зовут? — ответил Дима и приподнял голову. — Я ее нашел у пивной точки, на Бармалеева… Где она, что-то не вижу… Точка, Точка, — Дима вновь прильнул щекой к полу…

Ни звука в ответ.

— Может, ее там и нет? — выразил сомнение Нюма.

— Где тогда собака? — заволновался Самвел. — Она же ко мне забежала.

— С чего ты взял, что она именно под тахтой? — спросил Нюма.

— А где, интересно? На шкафу? На лампочке? — волновался Самвел. — Когда я ее первый раз позвал, она тявкнула. С тех пор молчит.

— Ты ее испугал, — заключил Нюма.

— Кто ее испугал? — обиделся Самвел. — Я хотел ее вытащить.

— Вижу, вижу! — закричал Дима. — Она вон там сидит. — Дима вытянул руку и показал в сторону шкафа, что прильнул массивным боком к тахте. — Точка, Точка… Иди сюда, собачка…

— Так она не под тахтой, а под шкафом? — догадался Нюма. — Так напугать собачку! Она из-под тахты переползла под шкаф! Жестокий человек ты, Самвел.

— Кто жестокий, кто жестокий?! Я ее пальцем не тронул, — расстроился Самвел. — Слушай, мальчик. Бери свою собаку и иди домой. Все! Я уже устал.

— Как я ее возьму? — Дима перевалился и сел на корточки. — Надо шкаф подвинуть.

— Какой шкаф?! — вскричал Самвел. — Такой шкаф трактор не подвинет.

— Надо чем-нибудь поддеть, как рычагом, — предложил Нюма.

— Ты что? Я спину не могу разогнуть сегодня. Какой рычаг? — захныкал Самвел.

— Я знаю! — Дима вскочил на ноги. — У нас есть кошка. Я сейчас ее принесу. Запустим кошку под шкаф, она мигом выгонит Точку.

— Правильно! — одобрил Нюма. — Умный шмендрик. Тащи кошку.

— Ты что, сумасшедший, Нюма? — возмутился Самвел. — Ара, какая кошка? Мне еще кошку здесь нахватало! Клянусь мамой!

— Какой ты Самвел Рубенович, честное слово, — укоризненно покачал головой Нюма, — тащи кошку, Дима. Устроим представление.

Мальчик с готовностью вскочил на ноги, подхватил шапку.

— Ах да! Еще на почте сказали, что получили какое-то письмо заграничное. На ваш адрес. Но без паспорта не дадут…

…Возможно, со временем Точка и станет славной собакой. Но сейчас, сидя посередине кухни, на демаркационной линии, разделяющей «Восток» и «Запад», она представляла собой щенка женского пола, которому от роду было месяца три-четыре. Бело-серой масти с темными повязочками у основания крепких лапок. Ее тощий хвостик напоминал Самвелу знак музыкального басового ключа, чем и подкупил бывшего завхоза музучилища. Темные пятнышки под глазами собачки придавали ее милой мордочке какое-то детское плаксивое выражение, чем она и покорила сентиментальное сердце Нюмы, сразу после того, как покинула свое убежище…

Дело уже прошлое… Пока Самвел ходил на почту за заграничным письмом, Дима принес в сумке кошку. Едва он развалил змейку, как кошка выскочила из баула и взметнула себя на шкаф. Глиняный кувшин с нежным девичьим горлышком, что стоял на шкафу, задумчиво качнулся на узком основании.

— Осторожно! — немея, крикнул Нюма кошке.

Обезумевшая от страха кошка ответила звериным воем. И, назло Нюме, пихнула мощным боком несчастный кувшин. Тот сорвался со шкафа и грохнулся на пол, разметав по комнате множество черепков с вязью каких-то слов на армянском языке.

— Вот это да! — восхищенно воскликнул шмендрик Дима.

Пораженный случившимся, Нюма молчал. Этот кувшин был первой вещью, которую с великой осторожностью Самвел извлек из своего багажа и долго подбирал для нее надежное и видное место.

— Что же ты наделала, рыжая сучка, — пробормотал Нюма.

Рыжая сучка покачивала громадной башкой и продолжала орать, раззявя ротик, усеянный частоколом игольчатых зубов. Как бы примериваясь сотворить еще какую-нибудь пакость.

— Нюма, гляди! — шмендрик Дима торкнул локтем старика. — Только не спугни…

Из-под шкафа выглядывала узкая щенячья мордаха с темными пятнышками под глазами.

— Точка, Точка, — ласково поманил Дима и зачмокал пухлыми губами.

Собачка покосилась на Диму, словно извиняясь за причиненные неприятности и, чуть поскуливая, поползла к его ботинкам. Дима нагнулся, ухватил щенка обеими руками и прижал к груди. И тот мгновенно принялся облизывать щеки и подбородок шмендрика бурым язычком…

— Смотри, Нюма, она плачет, — проговорил хитрый Дима и повернул мордочку щенка к Нюме. — Тебе не жалко?

И вправду, темные пятнышки под глазами собачки, точно капельки слез, на мгновение тронули сердце бывшего экспедитора Торгового порта…

Но вид разбросанных по комнате глиняных черепков и вой орущей на шкафу кошки заставил Нюму трезво оценить ситуацию перед возвращением с почты соседа.

— Забирай свой зоопарк и проваливай! — вскричал Нюма. — Сейчас же!

— Куда же я собачку, сам подумай, Нюма! — захныкал Дима. — И кошка не слезет, пока тут Точка…

— Оставь ты эту чертову Точку! — бушевал Нюма. — Забирай свою котяру, и чтобы духу вашего тут не было!

Во гневе Нюма был страшен. Его обычно добродушное круглое лицо покрыли сизые пятна, глаза зарылись под густые брови.

Испуганный шмендрик Дима оторвал от груди щенка и перенес на пол. Едва оказавшись на полу, Точка выскочила в коридор и исчезла в его сырой сутеми…

— Опять! — взвыл Нюма и бросился следом, крикнув через плечо, чтобы шмендрик немедленно вернул в баул сволочную кошку, а он пока разберется со щенком…

Точки нигде не было. Ни в коридоре, ни на кухне, ни в прихожей. Возможно, щенок заскочил в его комнату сквозь распахнутую дверь, за которой виделось нагромождение разных предметов, и любой из них мог скрыть перепуганную собачонку…

Нюма придал своему голосу максимально подхалимскую интонацию. Последовательно переходя от кровати к кушетке, к тумбе с телевизором, к старинному платяному шкафу работы мастера Ратнера… С отчаяния подергал кисти абажура, разгоняя по комнате запах лежалой пыли. «Вот блядь-собака!» — в сердцах выкрикнул Нюма. Но комната ответила лишь тишиной стен метровой толщины…

Отчаявшись, Нюма вернулся в комнату соседа. Дима сидел на табурете.

Помеченные свежими царапинами, его руки придерживали на коленях баул, откуда доносился глухой рокот…

— А где Точка? — нагло вопросил шмендрик и повторил: — А, Нюма? Где Точка?

Его глазенки смотрели на старого Нюму с особым расположением и лучезарностью. В жизни Нюма не встречал более скверного и проказливого мальчишки…

— Убирайся домой! — крикнул Нюма.

Шмендрик Дима с готовностью вскочил на ноги.

— Нет, стой! — скомандовал Нюма. — Собери все эти осколки! Живо! И выброси в мусорный бак.

Дима оставил баул и, боязливо оглядываясь на разгневанного старика, принялся проворно собирать на газету остатки кувшина…

Вскоре мальчишка ушел. Нюма вернулся в свою комнату, сел в кресло и принялся гадать, куда сквозанула проказливая собачонка. А может, она и не в комнате, а где-нибудь в коридоре… Еще он думал о письме, что получил сосед из заграницы. Не потому ли в последние дни он с таким нетерпением ждал появления почтальона… Вязкая дрема окутала сознание Нюмы. Веки набухали тяжестью, наплывали на глаза. Сквозь полусонное состояние он слышал стук входной двери, шаги соседа… Еще Нюма подумал, сразу ли заметит сосед пропажу кувшина? Конечно, придется рассказать Самвелу, как все произошло, пока тот ходил на почту… Не напрасно ли он выбросил в мусорный бак разбитые черепки? Может, и они дороги соседу? Но что сделано — сделано…

Уснул он или только задремал, опустив руки вдоль кресла, но ясно почувствовал, как пальцы левой руки тревожит какое-то касание.

— Точка, — пробормотал Нюма, не раскрывая глаз. Потом открыл глаза, повернул голову и глянул на пол. — Точка ты моя, Точка, — проговорил Нюма. — Кушать хочет маленькая собачка под названием Точка, да?

Собачка оставила пальцы старика и тихонечко заскулила, глядя вверх мокрыми коричневыми глазами.

— Что же ты пряталась? Боялась? — Нюма принялся вызволять себя из кресла. — Сейчас я тебя чем-нибудь угощу. Потерпи еще немного…

Нюма пошел на кухню. Следом по линолеуму коридора послушно заклацали коготки собачонки…

— Чем же тебя мостить? — вслух размышлял Нюма. — Даже стыдно, честное слово… Может, супешник попробуешь из свиных хрящей? Как ты относишься к свинине?

Точка присела на задние лапы и, тихонечко поскуливая, наблюдала, как Нюма ищет, во что налить ей угощение. Наконец старик нашел пустую жестяную банку из-под «Балтийской сельди». На первых порах самая что ни на есть подходящая посуда для собачки. О чем Нюма и известил Точку, которая внимательно следила за его руками…