Михаил Веллер - Баллада датской тюрьмы Страница 4

Я понял, почему пахло жареным. Ох затравит он простодушных детей Европы, ох ходить им с гастритами и колитами…

– Себестоимость котлеты одна крона, цена – пять, и это очень дешево, – продолжал он рецепт своего преуспеяния. – А если к ней берешь рюмку водки – из аптечного спирта, он дешевле окномоя – тогда на все крона скидки. Когда они распробовали, что значит выпить рюмку водки и закусить ее горячей котлетой, я открыл счет во втором банке. Заметь, никаких налогов. Банк в Швеции.

– И построил этот домик?

– Домик в две недели мне построили добровольцы за котлеты и водку. Я здесь теперь как бы главный кормилец и большой коммерсант. Туристская достопримечательность! Лоток видел?

Я видел лоток. Не иначе моряки специально доставили его с российской свалки, таких давно нет: ностальгия! Жестяной короб на велосипедных колесах был покрашен в родимый небесно-голубой цвет. И белая кириллица по борту навесила издевательскую дугу: «Ленобщепит, бля!». Кругом сидели хиппи и сытно рыгали. А за крошки дрались датские воробьи.

Жена пронесла полный поднос. Цепляющийся за ее джинсы карапуз угостил обломком котлеты датскую кошку.

– Почитай стихи, – пустил я пробный шар.

– С чего бы? – подозрительно поинтересовался бывший поэт. – Да пошел ты на… со своими шуточками. Скоро на рынок пора. А вообще надоело здесь – покормлю еще год-полтора этих бездельников и свалю в Америку. Куплю дом в Оклахоме.

– Почему в Оклахоме? – спросил я.

– Индейцев буду травить, – сказал он. – Пусть и они покушают. Охота мир посмотреть, пока молодой.

На месте совета директоров «Мак-Дональдса» я бы содрогнулся.