Ширли Джексон - Лотерея Страница 4

— Какое у него имя? — спросил швейцар.

Что ж, придется назвать.

— Джеймс Харрис, — сказала она. — Харрис.

— Харрис, — повторил швейцар задумчиво, а затем обернулся и крикнул в глубину квартиры:

— Марджи, поди-ка сюда!

— Что там еще? — послышалось в ответ, и через некоторое время, достаточное для того, чтобы выбраться из кресла и неторопливо пересечь комнату, в дверях появилась женщина.

— Тут одна дамочка спрашивает Харриса, — сказал мужчина. — Вроде бы он живет в нашем доме. Знаешь такого?

— Не знаю, — фыркнула женщина. — Никаких Харрисов тут отродясь не водилось.

— Извините, дамочка, — сказал швейцар, начиная затворять дверь. — Похоже, обманулись вы с домом… или с кавалером, — добавил он, понижая голос, и они с женщиной рассмеялись.

Дверь уже почти закрылась, оставляя ее в темноте холла, когда она отчаянно воззвала к тоненькой светлой щели:

— Но он на самом деле живет здесь. Я точно это знаю.

— Да бросьте вы, — сказала женщина, чуть приоткрывая дверь. — Такое случается сплошь и рядом.

— Вы на что намекаете? — произнесла она со всем достоинством, накопленным за тридцать четыре года жизни. — Должно быть, вы неправильно меня поняли.

— Ну и каков он из себя? — скучным голосом спросила женщина через щель.

— Высокий, светловолосый, часто носит синий костюм. Он писатель.

— Нет здесь такого, — сказала женщина. — Хотя, погоди-ка, это не с третьего этажа?

— Про этаж я не знаю.

— Был один такой, в синем костюме, — припомнила женщина. — Снимал квартиру Ройстеров на третьем, пока хозяева гостили у родни на севере штата.

— Это, может быть, он, только я думала…

— Да, он почти что всегда ходил в синем, — продолжила женщина. — Вот только насчет роста не уверена. Он прожил в той квартире почти месяц.

— Месяц назад это как раз…

— Да вы спросите у Ройстеров, они нынче утром вернулись. Квартира «три-би».

С этими словами женщина закрыла дверь. В холле было темно, однако на лестнице оказалось еще темнее. Лишь на втором этаже чуть брезжил свет в слуховом окошке под самым потолком. На лестничную площадку выходили четыре двери, безмолвные и неприветливые. Перед квартирой «два-си» стояла молочная бутылка.

На третьем этаже она остановилась и прислушалась. В квартире «три-би» играла музыка и слышались голоса. Она постучала, подождала и постучала снова. Наконец дверь открылась, и музыка хлынула на площадку — по радио передавали симфонический концерт.

— Здравствуйте, — вежливо обратилась она к женщине на пороге. — Вы миссис Ройстер?

— Ну я, — ответила женщина в халате, но при макияже — наверняка остался с прошлого вечера.

— Вы не уделите мне пару минут?

— Конечно, — сказала миссис Ройстер, но в квартиру не пригласила.

— Я насчет мистера Харриса.

— Какого Харриса? — Вопрос был задан ровным, безразличным тоном.

— Мистер Джеймс Харрис. Он снимал вашу квартиру.

— Вот оно что! — Миссис Ройстер посмотрела так, словно только сейчас ее заметила. — Он что-нибудь натворил?

— Нет-нет, все в порядке. Просто я его разыскиваю.

— Вот оно что! — повторила миссис Ройстер, распахивая дверь пошире. — Входите.

Она вошла, и хозяйка, обернувшись, позвала:

— Ральф!

В квартире вовсю гремела музыка; на полу, на диване и на стульях лежали раскрытые чемоданы. На столе в углу — тарелки и чашки с остатками завтрака. Молодой мужчина, поднявшийся из-за стола, в первую секунду напомнил ей Джейми.

— В чем дело? — спросил он, подходя к ним через комнату.

— Мистер Ройстер, — сказала она, повышая голос из-за музыки, — мне сказали, что в этой квартире одно время жил мистер Джеймс Харрис.

— Жил тут один тип, — согласился он. — А как его звали, не знаю.

— Но ведь вы сдавали ему квартиру в аренду, разве нет? — удивилась она.

— Лично я с ним дел не имел. Это один из приятелей Догги.

— Черта с два! — возразила его супруга. — Никакой он мне не приятель.

Она подошла к столу, намазала ломтик хлеба арахисовым маслом, откусила и проговорила уже менее внятно, размахивая бутербродом перед носом мужа:

— Это не мой приятель.

— Ты подцепила его на каком-то из ваших дурацких собраний, — напомнил мистер Ройстер. Он смахнул чемодан со стула рядом с радиолой, уселся и подобрал с пола журнал. — Я с ним за все время и дюжиной слов не перекинулся.

— Однако сказал, что неплохо бы сдать ему квартиру, — заявила миссис Ройстер, прежде чем снова откусить от бутерброда. — По крайней мере, ты ничего не имел против.

— Я вообще ничего не говорю про твоих приятелей, — отпарировал мистер Ройстер.

— Ну конечно. Если бы он и в самом деле был моим приятелем, ты много чего наговорил бы, — желчно заметила его супруга и откусила еще. — За этим дело не станет.

— Кончай трепаться, — сердито буркнул мистер Ройстер и уткнулся в журнал. — Закрыли тему.

— Видите? — Миссис Ройстер указала на мужа недоеденным бутербродом. — И вот так всегда.

Наступила пауза; тишину нарушала только музыка. Потом слабым голосом, уже не пытаясь перекричать радио, она спросила:

— Значит, он уехал?

— Кто? — озадачилась миссис Ройстер, отвлекаясь от банки с арахисовым маслом.

— Мистер Джеймс Харрис.

— Ах, этот! Надо думать, с утра пораньше. К нашему прибытию его и след простыл.

— То есть окончательно?

— Но при этом оставил все в лучшем виде. — Она обернулась к мужу. — Я ведь говорила, что он не создаст проблем. Я умею разбираться в людях.

— Случайно повезло, — буркнул мистер Ройстер.

— Ничего не пропало, — продолжала его супруга, обводя помещение широким взмахом бутерброда. — Все вещи на тех же самых местах, где мы их и оставили.

— А вы знаете, где он сейчас?

— Не имею ни малейшего понятия, — беспечно призналась миссис Ройстер. — Да и к чему мне, все ведь хорошо. А вам он зачем?

— По очень важному делу.

— Сожалею, но ничем помочь не могу.

Когда гостья повернулась к выходу, миссис Ройстер учтиво прошла вперед и открыла перед ней дверь.

— Спросите швейцара внизу. Может, он что знает, — подал голос из-за журнальной обложки мистер Ройстер.

Дверь закрылась, оставив ее в темноте лестничной клетки; музыка теперь была едва слышна. Она уже спустилась на один пролет, когда наверху снова щелкнул дверной замок, и миссис Ройстер прокричала:

— Если я вдруг его встречу, передам, что вы его ищете!

«И что теперь? — подумала она, выйдя на улицу. — Домой возвращаться нет смысла, а Джейми неизвестно где». Она так долго стояла на тротуаре, что женщина, смотревшая из окна из дома напротив, обернулась и позвала кого-то из домочадцев полюбоваться на эту странность. Наконец, повинуясь неожиданному порыву, она зашла в ближайший магазинчик. Коротышка-продавец читал газету, облокотившись о прилавок с внешней стороны. Увидев ее, он вернулся за стойку.

Остановившись перед холодильной витриной с мясными изделиями и сырами, она робко начала:

— Я ищу одного человека, который жил в доме тут рядом, и вот подумала: может, вы его видели?

— А почему бы вам не справиться у жильцов дома? — Продавец поглядел на ее, прищурившись.

«Не хочет говорить, потому что я ничего не покупаю», — решила она.

— Я справлялась, но никто ничего толком не знает. Говорят, он съехал с квартиры нынче утром.

— Не пойму, что вы от меня-то хотите? — сказал продавец и потянулся за своей газетой. — Я не нанимался следить за соседними подъездами.

— Я только подумала, вдруг вы случайно заметили. Он, должно быть, прошел здесь часов около десяти — высокий, в синем костюме. Обычно он носит синий.

— Как, по-вашему, сколько мужчин в синих костюмах проходит здесь каждый день? Или мне делать нечего, кроме как…

— Извините, — сказала она, поворачиваясь к выходу.

— Черт знает что! — прозвучало у нее за спиной.

Приближаясь к перекрестку, она подумала, что Джейми наверняка ходил к ней этим самым путем, благо он кратчайший. В каком месте он мог пересечь улицу? Сразу по выходе из дома? На полпути к перекрестку? Или на самом углу?

На углу стоял газетный киоск — там его могли заметить. Она устремилась к киоску, но пришлось ждать, пока какой-то мужчина покупал газету, а потом еще женщина спрашивала дорогу. Наконец киоскер взглянул на нее, и она спросила:

— Скажите, вы не заметили этим утром высокого молодого человека в синем костюме?

Киоскер молчал, но глаза его округлились, а рот приоткрылся — должно быть, он счел это шуткой или розыгрышем.

— Это важно, поверьте. Я вовсе не шучу, — быстро добавила она.

— Послушайте, леди… — начал киоскер, но она его перебила: