Дмитрий Бирюков - Город вечной свадьбы Страница 4

Думитру.

— Веселишься?

— А почему бы и нет? Чем я хуже других?

— В том-то и дело, что не хуже, но и не лучше. Я же советовал тебе уходить отсюда как можно скорее…

— Просто давно мне не перепадали столь лакомые кусочки. Завтра уйду.

— Пойдём-ка отсюда, похоже, что ты ещё ничего не понял.

Вечер второго дня

Я и действительно ничего не понимал. То есть я понимал, что сегодня я видел то же, что и вчера. Каждый был на том же месте, говорил те же слова. Я боялся показаться глупцом в глазах старика Думитру, произнеся какую-нибудь дурацкую фразу типа «что-то тут неладно» или выдвигая немыслимые версии происходящего. Заколдованный город? Скажи я об этом вслух, старик поднял бы меня на смех — наслушался, мол, сказок. Но что ещё подумать? Я решил молчать, притвориться, что у меня нет никаких догадок, пусть расскажет сам.

— Сегодня был хороший день, — начал своё повествование Думитру, — и погода удалась, и праздник у людей.

Я постарался изобразить из себя наивного младенца, которому нужно объяснять всё до мелочей. Уж очень хотелось узнать всё из первых рук, не коверкая историю своими домыслами.

— Неплохо бы всё это повторить, не правда ли? — продолжил он. — Дни бывают разные, когда заболеет кто, когда помрёт, когда пожар случится. Таких дней следует остерегаться.

Я наконец решил вмешаться, мне показалось, что теперь-то всё вполне ясно.

— Они решили остановить время?

— Не говори таких глупостей! Ты был на главной площади?

— Ну да, был.

— Что ты там видел?

— Ничего особенного, церковь, ратуша… Всё как и в других городах.

— Утром посмотри повнимательнее, а сейчас пора спать.

Утро третьего дня

На этот раз я проснулся довольно рано. Сегодня у меня есть цель. Сегодня я должен всё окончательно понять. Я быстро оделся и бегом побежал на главную площадь.

На площади пусто. Город ещё только просыпается. Вот батюшка Ион выметает сор с церковного крыльца, изредка появляются одинокие прохожие. Что же особенного на этой площади, о чём говорил Думитру?

Слышу цокот копыт о мостовую. Да, я узнаю эту повозку, кузнец Василе направляет тройку пепельных в яблоках кобылиц к дому Доринеску.

— Заметил что-нибудь? — это знакомый голос старика.

— Господин Думитру, не томите, растолкуйте что и как.

— Посмотри на часы на ратуше. Ты говорил, что они остановили время, но стрелки продолжают двигаться.

— Значит, время продолжает идти.

— Скорее вертеться, как белка в колесе. Они не стали останавливать время, хотя и это возможно сделать, они просто заперли его. Стрелки вращаются по кругу, можно ли по ним определить какой сегодня день: сегодняшний, вчерашний или завтрашний?

— Как же его остановить совсем?

— Очень просто, нужно умереть.

День третий

Вдвоём с Думитру мы добрались до дома жениха. Анна и Джорджина под мудрым руководством тёти Зое хлопочут возле экипажа; Василе, сделавший своё дело, пригнавший коляску во двор, набивает трубку самосадом; Регина Доринеску расстилает кукурузную циновку перед крыльцом.

— Маэстро, марш! — слышится голос Теодора Доринеску.

Звучат патетические аккорды, Илие садится на стул, Адриан намыливает ему лицо.

— Эй, лови, тётя Зое! — вновь высоко летят пшеничные зёрна, тётя Зое ловит их в свой передник. — Сколько поймала, тётя?

— Семь, мои дорогие!

— Вот это да! Семерых детишек нарожают Илие с  Феличией!

Собравшиеся тем временем пускаются в пляс. Весёлые нотки летят над домами.

— А теперь к дому невесты!

Думитру дёргает меня за плечо. Мы уходим, молча бродим по улицам, возвращаемся в дом старика.

Вечер третьего дня

— И когда же они решили сделать это? — спрашиваю я.

— Вчера.

— Я был здесь вчера и позавчера.

— Нет, ты был здесь сегодня, ты пришёл сегодня утром.

— Но я уже три дня здесь.

— А я провёл тут двадцать три тысячи пятьсот сорок восемь дней — ровно столько прошло с того момента, как я родился в этом городе.

— Как же всё это понять?

— Да так и понимай — шесть тысяч пятьсот семьдесят четыре дня назад начался сегодняшний день.

— Значит, прошло уже восемнадцать лет? — сказал я после некоторой паузы, которая мне понадобилась, чтобы посчитать в уме.

— Нет, всего один день, вчера они решили запереть время в клетке сегодняшнего дня.

— Почему же они не постарели?

— Станут ли морщины заметнее за ночь?

— Но время всё равно идёт.

— Куда оно идёт? На восток, на запад, в Тисману, а может, ему в Букурешти что-нибудь понадобилось? Нет, оно идёт только вместе с тобой, только если ты позовёшь его куда-нибудь.

Понять то, что говорит старик, было всё-таки довольно сложно. Вместо того чтобы прояснить дело, он ещё больше меня запутал, предпочитая изъясняться загадками и полунамёками. Всё-таки мне было интересно узнать побольше об этом городе и о том, что когда-то решили устроить его обитатели. Наверное, главным, чего я не мог постичь, было то, как именно им это удалось. Было ли всё действительно, как в сказках, сработано посредством колдовства? Либо речь идёт о чудесах другого рода: мало ли чего выдумают учёные профессора, в последнее время чего только не происходит. В самом деле, если удалось заставить двигаться картинку в кинематографе, то почему бы не произвести обратное в этом городе, где вечно будет праздник, вечно будет литься музыка, вечно будут петь и плясать у богато накрытых столов? Так в чём же причина подобных событий?

Я решил прямо расспросить об этом старика, уже не опасаясь, что покажусь смешным и наивным. Тем более что глупых вопросов вообще не бывает, есть только глупые ответы.

— Господин Думитру, я никак не могу взять в толк, как у них это получилось?

— Ты сам видел это.

— Вы опять говорите загадками, растолкуйте.

— Эти загадки слишком просты, но если ты и здесь не смекаешь, то я могу объяснить поподробнее. Скажи мне, были ли отличия в чём-либо, что делали и говорили люди здесь?

— Никаких, они повторяли каждый шаг, каждое слово, даже музыканты сбивались с ритма и фальшивили в тех же местах.

— Вот и ответ. Время не существует само по себе, я уже говорил, что оно идёт только вместе с нами.

— То есть если повторять одно и то же раз за разом, то это вовсе и не будет повторением, это будет то же самое действие в то же самое время?

— Ты совершенно прав.

— Но как же быть с тем, что всё равно одно происходит после другого?

— Это только кажется, на самом деле все повторения одновременны.

— Что же происходит, если ты повторяешь одно и то же, а другие не делают так? Неужели время для каждого своё? Ведь стрелки часов всё равно будут вращаться.

— Ты опять верно рассуждаешь. Но стрелки будут вращаться не для тебя. Запомни: время таково, каким ты — и только ты — хочешь видеть его, ты можешь управлять им. Так же и с другими людьми: если ты живёшь вместе с ними, то сколько бы ты ни говорил одни и те же слова, ни воспроизводил одни и те же жесты, ты будешь ещё и наблюдать за ними, и это тоже будет действием. Потому ты не сумеешь достичь полного однообразия своих поступков, и время продолжит своё течение.

— Значит, именно поэтому они не замечают вас и меня?

— Да, мы им не нужны, мы чужие. Они хотят, чтобы праздник не кончался. В жизни всякое бывает, полоса белая, потом полоса чёрная, а сегодня был хороший денёк. Никто не заболел, никто не умер, не было никаких несчастий. Все довольны, Илие и Феличия сыграли свадьбу, теперь их ждёт долгая жизнь, полная одних только радостей, по крайней мере, все надеются на это. Детишек нарожают.

— А разве они не хотят увидеть своих детей, внуков? Нельзя же только мечтать о них.

— Вдруг с ними что-нибудь случится? Кто-то порежется, кто-то ногу подвернёт, а то ещё война начнётся и заберут сыновей в солдаты. Нужно ли искушать судьбу? Мечты никогда не сбываются от начала до конца, задумал одно, а оно в какой-то момент повернётся по-другому. Я же сказал, что бывают и чёрные полосы. А тебе пора уходить отсюда. Ты обязательно должен увидеть, услышать и сделать очень многое, а потом — умереть.

— Почему умереть?

— Умирать надо для того, чтобы жить. Иди и никогда не делай того же, что и вчера!

Пейзажи вновь с удивительной быстротой меняются перед моими глазами. Я ни от кого не бегу и никуда не стремлюсь. Я просто иду, иду жить дальше.

Примечания

1

Curb — румынск. — кривой, ломаный, гнутый.